Мэри Портман - Импровизация

— Ты говоришь таким тоном, словно это не имеет никакого значения.

— Что именно? Что мне придется смириться или что я обращусь к психоаналитику?

— И то и другое. Немедленно выкладывай, что ты натворила. А потом я надеру тебе задницу.

Лиззи невольно рассмеялась.

— А как же правила дружбы?

— Я их придумала, я и изменю, — сказала Долли. Она увидела, что Лиззи подняла глаза, и посмотрела туда же. На лестничной площадке второго этажа стояли Майкл Адамс и Алекс Кэррингтон.

Обе женщины дружно вздохнули. Этот вздох был красноречивее всяких слов. Майкл и Алекс были почти одного роста; первый был выше всего на пару сантиметров. Комплекцией они тоже напоминали друг друга, оба обладали классическими телами пловцов, только Алекс был немного шире в плечах.

Лиззи наклонилась и прошептала подруге на ухо:

— Понимаешь, это новоселье нужно мне для карьеры. Самая настоящая выставка. Стоило потратиться, чтобы получить признание.

— А я попытаюсь описать увиденное. В конце концов, редакционные статьи — это моя работа.

Однако пока что Долли не видела ничего и никого, кроме Алекса. На нем были темно-зеленые брюки, кожаные туфли и просторная рубашка из черного льна.

Неформальный прикид Алекса смотрелся куда более гармонично, чем ее претенциозный наряд, составленный по рекомендациям профессионалов. Представить их вместе невозможно. Они сочетались так же плохо, как горох с морковью, как ореховое масло с желе, как отложной воротник «Питер Пэн» с лифчиком фасона «Тинкербелл», как… круглая дырка с квадратным колышком. Эта мысль заставила Долли вздрогнуть. Во-первых, колышек у Алекса был не квадратный. Во-вторых, его нельзя было назвать колышком. Это скорее…

Почувствовав на себе пытливый взгляд Лиззи, Долли перестала пялиться на лестничную площадку и повернулась к подруге.

— Что?

Лиззи отвела взгляд, а затем снова уставилась на Долли.

— Если бы я тебя не знала, то решила бы, что не я одна скулю как брошенный щенок.

— Странно. Ты впервые призналась, что скулишь и чувствуешь себя брошенным щенком.

— Ты не ответила мой вопрос.

— На какой вопрос?

— Что у тебя с Алексом?

— Ничего особенного. — Долли пожала плечами. Лиззи все равно узнает. Не сейчас, так потом… Она подумала и решила взорвать свою бомбу: — Мы играли в жмурки, и он поцеловал меня. Потом мы стали партнерами по игре. И он переехал в нашу квартиру.

— Что? — взвизгнула Лиззи. К ним тут же повернулся десяток голов. Она схватила Долли за руку, притащила на кухню и надулась.

— Интересно, когда ты собиралась сообщить мне эту замечательную новость?

— Я не говорила, что она замечательная.

— Этого и не требуется. Я знаю, сколько будет дважды два.

— Сколько же?

Лиззи скрестила руки на груди и смерила подругу гневным взглядом.

— То, о чем ты умалчиваешь, договаривает твой вечерний наряд. Последняя рекомендация «Девичьего счастья». Уф… Глазам своим не верю.

Долли знала, что ей следовало надеть свой обычный вечерний наряд, состоявший из сабо и брюк «капри». Или ярко-розовой пижамы.

— Ну и что? Просто мне захотелось одеться попикантнее, вот и все.

— Слушай, кому ты морочишь голову? Одеться попикантнее? С какой стати? Раньше тебя можно было затащить в бутик только на аркане.

— Какой длины? — Долли не собиралась выслушивать ни нытье подруги, ни ее оскорбления.

Лиззи подбоченилась.

— Брось, Долли. Белье у тебя, может, и сексуальное, но все остальное… Ты носишь пижамы там, где подавляющее большинство людей носит джинсы, деловые костюмы и даже вечерние платья.

— Это самая нарядная вещь, которая у меня есть. А я надевала ее только один раз… — Долли перестала оправдываться и отбросила волосы. Что бы она ни лепетала, от Лиззи ей не спастись.

Так оно и вышло. Лиззи продолжила аналогию.

— Пижамы предназначены для сна. Вот почему большинство людей носит их только после наступления темноты. Когда ложатся в постель.

— Да, но большинство людей вынуждены ходить на работу. А мне повезло. Я работаю на дому.

— И Алекс тоже?

— Он по преимуществу работает в офисе.

— Я имела в виду не это.

— А что же?

Лиззи была готова лопнуть от досады.

— Ты носишь пижаму, когда он рядом? Или предпочитаешь что-нибудь более открытое?

— Например?

— Например, наряд из собственной кожи.

У Долли запылали уши.

— На что ты намекаешь?

— Ты спишь с ним? — выпалила Лиззи.

— Сплю с Алексом Кэррингтоном? Не смеши меня. — Она моется с ним в одном душе. Но не спит.

— Ладно. Не спишь. Ты занимаешься с ним любовью?

Набор уклончивых фраз у Долли был неисчерпаемым.

— Нет. Я стою в кухне и разговариваю с тобой.

— Ты занималась с ним любовью?

Долли слишком долго искала ответ. С того момента прошло тридцать шесть часов, а ее тело все еще покалывало. Тридцать шесть часов. Неужели так давно?

Казалось, что они, голые и мокрые, рухнули в постель лишь несколько минут назад, забыв про полотенца, вынутые Алексом из бельевого шкафа. Но трение и шелковые простыни быстро согрели и осушили их тела. Никто из них не сказал ни слова. Зато они дали волю рукам и губам.

Их второй акт в постели был таким же быстрым, страстным и безрассудным, как и первый — в душе. Неужели для Алекса время течет по-другому? А вдруг она перестаралась и отпугнула его своим пылом?

— Я знала это. Ты действительно спишь с ним. — Шепот Лиззи был достаточно громким, чтобы перекрыть карибскую музыку, звучавшую в гостиной.

Долли знаком велела ей говорить потише.

— Я не занимаюсь с ним любовью. Это было только один раз. Да и то случайно. Ничего подобного мы делать не собирались. И повторения не будет.

— Почему не будет?

— Что ты имеешь в виду? — Долли и сама хотела бы знать ответ на этот вопрос.

— Не говори мне, что Алекс плох в постели. Женщина определяет это с первого взгляда. По походке.

— Нельзя сказать, что мы были в постели в полном смысле этого слова. — Она не собиралась делиться с подругой своими восторгами. — Это случилось в кабине душа. По крайней мере, в первый раз.

— Это сильно меняет дело. — Лиззи вытянула руки, изобразила две чаши и взвесила ответ Долли. — Сначала ты утверждаешь, что не спала с ним, а потом считаешь разы.

— Два раза, Лиззи. Два. — Долли подняла вверх два пальца. — Вот и все. Причем один за другим. Без перерыва.

Судя по выражению лица Лиззи, мужские возможности Алекса произвели на нее сильное впечатление.

— Неплохо. Когда?

— Не твое дело. Но… — Долли изучала лицо Лиззи. Там не было ни намека на осуждение. Только интерес лучшей подруги.

И ее же несносное любопытство.

— Но?.. — Лиззи поторопила ее и вопросом, и соответствующим жестом.

— Но… Ох, Лиззи! — Долли закрыла лицо руками. — Я никогда не испытывала ничего подобного.