Энн Хэмпсон - Светлый остров

Получил все, чего хотел! Все это — и всего за две недели. Эллин почувствовала себя слегка раздосадованной, но в то же время ей пришло в голову, что, когда им обеим будет по тридцать лет, Эстелла будет очень богатой женщиной, тогда как она, Эллин, будет такой же бедной, как сегодня. И все это из-за идеалов, которые абсолютно не соответствуют нынешнему времени.

— Тебя это не пугает? — наконец спросила она, с интересом наблюдая за выражением лица сестры.

— Я никогда за всю свою жизнь не боялась мужчин. Если этот варвар из Греции захочет каким-либо образом отомстить мне, ему сначала нужно будет схватить меня, а это уже из области невероятного. Как ты думаешь, может он похитить меня?

— Ну… нет, я полагаю, что нет. — Эллин начинала испытывать беспокойство за безопасность своей сестры.

Эстелла засмеялась:

— Ты сказала это не слишком уверенно.

— Как зовут этого дядю? — По какой-то причине, которой она не могла понять, Эллин захотела узнать побольше об этом греке, который угрожал ее сестре.

— Не имею ни малейшего понятия. Как я уже говорила, Сулас всегда называл его тиос.

Эллин нахмурилась.

— Значит, ты не знаешь его имени, — задумчиво произнесла она. — И он, вероятно, осведомлен об этом.

— Сулас упомянул это в своем письме. Он написал: «Ты не только не знаешь его имени, но и не знаешь, как он выглядит, поэтому ты не сможешь принять меры, чтобы защитить себя. Как я рад, что никогда не рассказывал тебе много о тиосе». — Лицо Эстеллы исказила гримаса. — По-видимому, любовь Суласа превратилась в ненависть.

— Таким образом, если бы ты когда-нибудь встретила тиоса, у тебя бы не было ни малейшего понятия, кто это? — Лицо Эллин побледнело еще больше. У нее не укладывалось в голове, как ее сестра могла так беспечно относиться к этому делу. — Ты о нем ничего не знаешь?

— Знаю, но не много. — Эстеллу откровенно развлекала озабоченность Эллин, и какое-то время, улыбаясь, она пристально смотрела на нее, покачивая головой, как бы показывая, что беспокойство Эллин было безосновательным. — Он холостяк и бабник. В глубине души испытывает презрение к женскому полу; берет много, а дает мало, так что никому не удалось бы вытянуть из него драгоценный камень, подобный этому.

— Это все, что ты смогла узнать о тиосе за целые две недели?

— Не слишком долгое время, — мрачно усмехнулась Эстелла. — Действительно, нет… когда так много нужно было сделать. Греки — одни из самых любвеобильных мужчин в мире, запомни это, и девушка не может надеяться получить бриллианты и норку просто так, ни за что. Во всяком случае, Сулас никогда особенно не рвался рассказывать о своем дяде, и, поскольку мне это было неинтересно, я не испытывала потребности задавать вопросы. А когда он спрашивал обо мне, то, как ты знаешь, я ведь всем всегда отвечаю, что у меня нет родственников. Гораздо проще говорить, что ты одна во всем мире, и значительно более выгодно, — со значением добавила она.

Морщины на лбу Эллин стали глубже. Она все еще чувствовала, что Эстелла смотрит на все это слишком легкомысленно. Кроме того, она всегда считала, что со стороны Эстеллы было глупостью отрицать наличие родственников. Этот тиос, например, дважды подумал бы об отмщении, знай он, что у Эстеллы есть сестра и тетя.

— Он знает твое имя и как ты выглядишь. И, конечно, Сулас сказал ему, что ты работаешь манекенщицей в модном магазине?

Эстелла кивнула головой и рассказала о том, что Сулас успел сделать много ее моментальных снимков.

— Он фотографировал меня во всевозможных позах — и пару раз в обнаженном виде.

— В каком виде?.. — Яркая краска залила щеки Эллин. — О Эстелла, ты разрешала ему фотографировать себя голой!

— Не будь такой щепетильной, Эллин, — засмеялась Эстелла. — Если любовник видит тебя обнаженной, почему бы не разрешить ему оставить пару фоток на память?

Эллин сделала глотательное движение. Она слышала много историй от своей сестры, но то, что услышала этим вечером, превзошло все слышанное ранее.

— Значит, Сулас может показать ему некоторые из этих фотографий?

— Некоторые? — Брови Эстеллы удивленно изогнулись. — Он наверняка покажет ему все снимки. Ты знаешь, каковы эти мужчины. — Она откинула голову назад и громко рассмеялась, видя, что Эллин ужасно смутилась. Затем продолжила еще энергичнее: — Ты смешная, Эллин. Когда же ты свыкнешься с этим?

— Тебе все равно, что другой мужчина может увидеть тебя в… в виде… Что он увидит все фотографии?

— Ну и что? Во всяком случае, я вряд ли что-нибудь смогла бы сделать, даже если бы это мне не понравилось.

Эллин беспокойно вздохнула; она покачала головой, как бы говоря, что Эстелле не следует безразлично относиться к угрозе, содержащейся в письме Суласа.

— Где теперь тиос? — спросила она и испытала небольшое облегчение, когда Эстелла сказала, что, насколько она знает, он сейчас в Греции.

— Он увез Суласа назад, как я говорила тебе, а на днях я видела приятеля Суласа, который только что получил от него письмо. Сулас находится в Корфу, где у него богатые имения, а тиос — на Крите, я думаю, потому, что там его дом. — Губы Эстеллы задрожали, когда она добавила нарочно, чтобы смутить свою сестру: — Ты выглядишь довольно взволнованной. Я думаю, ты боишься, что этот тиос утащит меня на свой варварский остров и — м-м-м — изнасилует или сделает что-нибудь в этом духе?

Эллин могла бы сказать, что в случае с Эстеллой это не было бы эффективной формой наказания, но она, как и следовало ожидать, воздержалась от этого.

— Это правда, что такие люди способны на убийство? — негромко проговорила она теперь уже совсем не скептически.

Откинувшись назад и вытянув ноги вдоль подлокотников кресла, Эстелла смотрела на свою сестру с большим удовольствием, явно наслаждаясь тем, как Эллин беспокоится за нее.

— Да, они могут убить; они буквально следуют правилу: око за око… жизнь за жизнь. Они, видимо, необузданны и в некоторых отдаленных местах, следуя древним традициям, практикуют правило наследственной вражды и кровной мести. По словам Суласа — а он напомнил мне об этом в своем письме, — они безжалостно расправляются с каждым, кто нанесет им оскорбление.

— Я испугалась бы, если бы оказалась на твоем месте, Эстелла.

— Я не думала, что это тебя так озаботит, — сказала ей в ответ сестра, не скрывая сарказма, но потом добавила: — Довольно скоро я собираюсь уехать, поэтому, если я ему буду нужна, ему придется подождать. — Ее глаза загорелись в предвкушении удовольствия, и можно было легко заметить, что грек и его месть внезапно отошли на второй план в ее сознании. — Меня пригласили провести каникулы на яхте!

— На яхте? Как захватывающе. Чья она? — также переключилась Эллин, с радостью отбросив все мысли о тиосе — или как там могло быть его настоящее имя.