Кришан Чандар - Голос сердца

Тарна прижалась головой к раненой руке Дикаря. Голос Бахтияра словно прорезал горы, леса:

Тарна, всхлипывая, сказала:

— Раджу, Раджу!

Он притянул ее к себе, прижал к груди и стал целовать лицо, залитое слезами, губы, щеки уши, изгиб шеи. Тело ее дрожало от сдерживаемых рыданий и необыкновенного чувства, захватившего ее.

Машина долго шла без остановок. Голос Бахтияра потонул в лесной темноте.

В Амритсаре они сдали шерсть на фабрику, а в машину погрузили шерстяные ткани для доставки в Дели.

Бахтияр и Махадев прониклись симпатией и сочувствием к горцам. Если было бы можно, они довезли бы этих глупцов до Бомбея, но им было приказано из Дели отправляться в Агру, а потом обратно на север. Поэтому они могли довезти их только до Агры. Махадев высадил их у вокзала.

— На машинах вы никогда до Бомбея не доедете. Отсюда поезд идет прямо до Бомбея. Незаметно проберитесь на вокзал и садитесь в поезд, лучше в ночной. Обычно ночью никто не проверяет билеты.

Тарна и Раджу горячо поблагодарили обоих.

— Пойдем, Махадев, нам пора, — сказал Бахтияр.

Но Махадев почесал затылок, потом отросшую бороду и, наконец, опустив голову, достал из кармана пять рупий и протянул их Тарне.

— Пригодится в дороге.

— Зачем? — удивился Раджу.

— Без билета как-нибудь еще можно доехать, а без еды нет.

У Тарны глаза повлажнели, но прежде чем она успела что-нибудь сказать, Махадев с Бахтияром сели в машину. Через несколько минут они скрылись из виду.

— Возьми, спрячь, — сказала Тарна, передавая деньги Раджу.

— Нет, пусть будут у тебя, — немного сердито ответил тот.

Но его сердитый тон даже обрадовал Тарну. Она улыбнулась и спрятала деньги.

— Пойдем, — сказала она.

— Поезд пришел? — удивленно спросил он.

— Нет, поезд придет ночью. Я тебе что-то покажу.

— О, не говори — покажу, лучше скажи — покормлю. Я очень голоден.

— Тебе все время хочется есть! — И, притворно рассердившись, Тарна топнула ножкой. — А что бы ты делал, если бы Махадев не дал нам денег?

— Ходил бы голодный, — наивно ответил Раджу. — Но теперь ведь деньги есть, почему же я должен голодать?

Тарна засмеялась:

— Ты становишься хитрым. Ну, пойдем поедим, а потом я тебе что-то покажу.

Перекусив, они долго блуждали по улицам и переулкам города, расспрашивая дорогу. Когда они вышли за пределы города, Раджу облегченно вздохнул. Он в первый раз был в городе, так как ему не удалось осмотреть ни Патханкот, ни Амритсар, ни Дели, но Агра ему не понравилась.

— Тебе не понравился город? — спросила Тарна.

— А что в нем хорошего? Грязный, вонючий, лица у прохожих какие-то испуганные, люди бегают по улицам, словно за ними кто-то гонится. Почему они так бегают? У них что, какие-нибудь срочные дела?

— Не знаю, — вдруг сделавшись серьезной, ответила Тарна. — Я знаю только одно — куда мы идем.

— Куда же?

— К Тадж-Махалу [12] Тадж-Махал — мавзолей, воздвигнутый в XVII веке Шах-Джеханом в честь его умершей жены Мумтаз-Махал, один из выдающихся архитектурных памятников в Индии. .

— Тадж-Махал? Что это такое?

— Там две гробницы.

— Гробницы? А зачем они нам нужны? Что в них интересного? Это мусульмане посещают гробницы.

— Эти гробницы посещают не только мусульмане: со всех концов земли люди приезжают посмотреть на них.

— Со всех концов земли? Посмотреть гробницы? — Раджу расхохотался. — Тарна, зачем ты дурачишь меня?

— Нет, Раджу, это правда, ты сам в этом убедишься.

Он долго молчал, морщил лоб, мучительно думая о чем-то.

— А откуда ты знаешь, что люди со всех концов земли приезжают посмотреть на них? — наконец спросил он.

— Я читала об этом в книге по истории. Там была и картинка Тадж-Махала.

— А что такое история?

— История, — задумчиво проговорила Тарна, — это если человек делает что-то очень большое.

Раджу замолчал. После долгого раздумья он вновь спросил ее:

— Значит, если я накоплю в Бомбее денег и куплю двух быков, это будет история?

Тарна расхохоталась, взяла его за руку и сказала:

— Раджу, да ты скоро станешь творцом истории!

Они стояли перед Тадж-Махалом, но ворота его были закрыты. Серебристая дымка окутала все вокруг, сторож у главных ворот совершал намаз, а вольный ветерок, впитавший в себя приятную свежесть волн Джамны [13] Джамна — один из притоков Ганга. , тихонько развевал его белую бороду.

Раджу и Тарна молча стояли в сторонке. Когда старик окончил молитву, они подошли поближе, и Тарна спросила у него:

— Отец, а почему закрыты эти ворота?

— Я их только что закрыл. Они откроются, когда взойдет луна.

— А когда она взойдет? — спросил Раджу.

— Часа через три.

— Наш поезд уже уйдет. Идем обратно, Тарна, — решительно заявил Раджу.

— Нет, мы не уйдем, не посмотрев на Тадж-Махал, — не менее решительно произнесла девушка, шагнула вперед и с мольбой в голосе попросила старика: — Отец, мы пришли издалека, с гор, чтобы посмотреть Тадж-Махал. Ночью наш поезд уходит в Бомбей. Если мы сегодня его не увидим, то потом у нас не будет такой возможности.

— Мне не приказано открывать ворота, — ответил сторож.

— Отец! — умоляла Тарна, поймав полу старика. — Покажи нам Тадж, ради бога!

— Хм, оставь, — резко сказал Раджу. Ему не понравилось, что Тарна так униженно просит сторожа. — Подумаешь, что в нем особенного! Две гробницы! Не увидим так не увидим. Пойдем! — Он взял ее за руку и потянул к себе.

Седобородый сторож вдруг рассердился:

— Что особенного? Две гробницы? Теперь вам придется посмотреть их. Пойдем, дочка.

Он пошел к воротам, позванивая от негодования ключами, и отомкнул замок.

Тарна и Раджу стояли у порога. Створки ворот тихонько открылись, и вдруг Раджу показалось, что он очутился в каком-то сказочном мире с волшебными куполами, минаретами, арками, вышками. Этот фантастический мир был чужд ему, но в то же время он что-то напоминал, словно раньше Дикарь где-то его видел. Возможно, в его мечтах и видениях далеко в горных лесах когда-то возникали картины подобной непреходящей красоты и величия. Он остолбенел при виде этого удивительного зрелища, взял за руку Тарну и тихонько двинулся вперед. Он даже не осознавал в этот миг, как сильно сжимает руку Тарны, он не помнил ни о чем. Со всех сторон его окружала волшебная, неописуемая, недоступная разуму красота. Ему казалось, что отовсюду льется необыкновенный свет и лучи его окутывают все кругом гирляндами жемчужных нитей. Дикарь почувствовал, что плывет в этом нежном мерцающем свете. Он наткнулся на решетку с тонкой резьбой и остановился, опираясь на нее, будто у него не было сил противостоять неземной красоте. Глубоко дыша, он спросил Тарну: