Мейв Бинчи - Холодный зной

— Тогда я спрошу у него.

— Спроси.

В тот вечер Лэдди вырыл могилу для Трипа, и они отнесли его в поле. Шай выстрелил собаке в голову. Все произошло за секунду. Лэдди выпилил деревянные колышки и воткнул их вокруг маленького холмика.

— Ты все время молчишь, Роза, — сказал Лэдди, — я думаю, ты любила Трипа так же сильно, как и я.

— Да, конечно, — ответила она.

Но Роза молчала, потому что чувствовала то, чего никогда не ощущала раньше.

В последующие недели Лэдди забеспокоился. С Розой творилось что-то не то. И причиной тому было что-то большее, чем смерть Трипа.

В Ирландии в пятидесятые годы для нее было три пути: она могла родить ребенка, жить с ним на ферме, и все считали бы ее опозоренной; она могла продать ферму и вместе с Лэдди уехать куда-нибудь, чтобы начать новую жизнь там, где никто их не знал; и она могла привести Шая Нейла к священнику и стать его женой.

Ей была невыносима мысль о том, чтобы изменить свою жизнь. Но и продать ферму она не могла, потому что остальные сестры так же были здесь хозяйками.

Она подумала и вышла за Шая Нейла.

Лэдди был рад этому, а еще больше обрадовался, когда узнал, что скоро станет дядей.

— А малыш будет называть меня дядей Лэдди? — не терпелось ему узнать.

— Если ты захочешь этого.

Ничего не поменялось в доме, кроме того, что теперь Шай спал в комнате Розы. Сейчас Роза не так часто ездила в город, как раньше, возможно потому, что больше уставала, а может, просто потеряла интерес к людям, живущим там. Лэдди не был уверен. Теперь она реже писала сестрам, хотя они, наоборот, стали писать чаще. Роза организовала для них праздничный ужин, и все они не могли найти вразумительных объяснений, почему их старшая сестра так поступила.

А потом родился здоровый малыш. Лэдди стал его крестным отцом, а миссис Нолан, работавшая в отеле, — крестной мамой. Мальчика назвали Августом, но они называли его Гус. Улыбка вернулась на лицо Розы, когда она взяла его на руки. Лэдди любил маленького мальчика, а Шай, как и всегда, был немногословен.

Шло время, Лэдди пошел работать в отель к миссис Нолан. Маленький Гус начал делать первые шаги, затем бегать по ферме и гонять цыплят, а Роза стояла у двери и восхищалась им.

Шай совершенно не изменился. Иногда вечерами Роза наблюдала за ним, когда он подолгу лежал с открытыми глазами. О чем он думал? Был ли он счастлив в браке?

Сексом они почти не занимались. Сначала причиной тому была беременность Розы, но после рождения Гуса она сказала ему прямо: мы муж и жена и у нас должна быть нормальная семейная жизнь.

— Все правильно, — сказал он без энтузиазма, по-прежнему оставаясь спокойным по отношению к ней. Разговаривать с ним было практически невозможно.

В доме не держали алкоголя, не считая полбутылки виски, стоявшей на верхней полке на кухне, на случай, если понадобится продезинфицировать рану или прополоскать разболевшийся зуб. События той ночи, в результате которых ей пришлось выйти замуж, Роза постаралась спрятать в самые укромные уголки своей памяти. Она даже никогда не связывала их с рождением своего любимого сына, который дал ей столько счастья и радости.

Для нее было полной неожиданностью, когда однажды Шай пришел домой настолько пьяный, что практически потерял дар речи. Состроив рожу в ответ на ее критику в его адрес, он снял ремень и стал бить ее. Казалось, это занятие так возбудило его, что он набросился на нее, и она вспомнила события той ужасной ночи, которые все это время пыталась выкинуть из головы. Отвращение и ужас снова вернулись к ней. Она лежала вся в ссадинах и с разбитой губой.

— И теперь, дорогая, ты не сможешь заявить мне завтра, чтобы я собирал вещи и катился отсюда, потому что теперь я твой законный муж, — сказал он и, отвернувшись, захрапел.

— Что с тобой случилось, Роза? — Лэдди был ошеломлен.

— Я свалилась с кровати во сне и ударилась головой о стол, — соврала она.

— Когда я буду в городе, я позову доктора. — Лэдди еще никогда не видел таких синяков.

— Нет, Лэдди, все хорошо, — сказала она и присоединилась к рядам тех женщин, которые мирятся с насилием, потому что это легче, чем противостоять ему.

Роза надеялась родить еще одного ребенка, сестричку для Гуса, но этого не произошло. Как странно, что беременность могла наступить после одной-единственной ночи насилия, а не после месяцев того, что называют нормальной семейной жизнью.

Миссис Нолан из отеля рассказала доктору Кенни, что очень странно, как это Роза так часто падает и ранит себя.

— Я знаю, я видел ее.

— Она говорит, что стала очень неуклюжей, но я не знаю.

— А я тем более не могу знать, миссис Нолан, но что я могу сделать?

И такие странности случались с Розой, особенно после праздников.

Лэдди нравились девочки, но они не обращали на него внимания. Он рассказал Розе, что хотел бы отрастить волосы и носить модные ботинки, и тогда у него не будет отбоя от девчонок. Она купила ему ботинки, какие он хотел, и они попытались изменить прическу, но ничего не получилось.

— Ты думаешь, я когда-нибудь женюсь, Роза? — спросил он однажды вечером.

Шай уехал в город за покупками. Гус спал, завтра наступал его первый день в школе. Роза и Лэдди сидели у огня, как это бывало раньше.

— Я не знаю, Лэдди. Я вот никогда об этом не задумывалась, а помнишь, как гадалка много лет назад предсказала мне будущее. Она сказала, что я выйду замуж в течение года, и так и произошло. Я конечно же не ожидала этого, и что у меня будет ребенок, я и подумать не могла. А тебе она сказала, что ты будешь работать с людьми, и вот, посмотри, ты работаешь в отеле. А еще она говорила, что ты добьешься успехов в спорте и тебя ждет путешествие по воде. — Она улыбнулась ему доброй улыбкой, означавшей, что все у него будет хорошо.

Это произошло очень неожиданно. Не предполагалось никакой пьянки, не было никакого праздника. В ту ночь она не боялась его возвращения, и когда увидела его пьяным, с невменяемыми глазами и перекошенным ртом, испытала настоящий шок.

— Не смотри так на меня, — начал он.

— Я совсем не смотрю на тебя, — ответила она.

— Да, смотришь, смотришь, сука.

— Может, у тебя глюки?

— Я сейчас покажу тебе глюки, — сказал он, расстегивая ремень.

— Нет, Шай, нет. Я ничего плохого не сказала тебе. НЕТ! — Сегодня она не могла сдерживать криков, боясь, что их услышат ее сын и брат.

А его, казалось, ее крики возбуждали еще больше.

— Ты, слюнтяйка, — сказал он. — Тебе надо еще поддать. — Он размахнулся и сначала хлестнул ее по плечу, а потом по голове.

В это же время с него слетели штаны, и он рванул на ней сорочку. Она дернулась к стулу, чтобы защититься, но он опередил ее, схватил стул, с размаху разбил его о край кровати и подошел к ней, с поднятой палкой.