Эйми Карсон - В первый раз

— Уже пробовала, — ответила Жак. — Не сработало.

— Что-то такое, что действительно привлечет публику, — продолжала Абигейл. — И так уж случилось, что я эксперт.

— Эксперт в чем?

— В организации зрелищ, — гордо произнесла мать Блейка. Вдохновение озарило ее тронутое морщинами лицо. — Слушайте, мои пташки. Вот что мы сделаем.

Прошло несколько дней. Блейк вдыхал запах свежеиспеченного хлеба, доносившегося из кулинарии напротив офиса. Многие, кто сейчас здесь обедал, были из его отдела. Кто-то окрикнул его, когда он проходил мимо столиков, и пожелал удачи с делом.

Хотел бы Блейк чувствовать себя уверенно. Скоро состоится заключительное заседание, и победа была почти у него в кармане. Но за многие годы работы он понял одну очень важную вещь: ни в чем нельзя быть уверенным до тех пор, пока не вынесен вердикт. Люди непредсказуемы. Собери двенадцать присяжных в одной комнате — у каждого из них свои надежды и мечты, — и может случиться все, что угодно.

Жак — прекрасный пример. Она была самой непредсказуемой женщиной из всех, кого он когда-либо знал, и поэтому, к сожалению, самой привлекательной.

Блейк не знал, как отнестись к произошедшему. Слава богу, процесс Менендеса был в самом разгаре и захватил его вниманием целиком. И все же случались мгновения, когда разум Блейка расслаблялся, и в памяти вновь всплывали соблазнительные образы Жак. И какой смысл избегать ее, если собственные мысли не дают покоя?

Блейк начинал думать, что было бы лучше проводить с ей в постели каждую ночь, так он по крайней мере не стал бы подвергать сомнению свое правило одной ночи.

Блейк заплатил за сэндвич и прошел к столику. Симпатичная светловолосая прокурорша послала ему недвусмысленную улыбку, в ее взгляде читалось приглашение. И тут Блейк понял, что действительно угодил в неприятности — у него не возникло желания даже просто поболтать с ней. Гладкая, полированная красота казалось жалкой по сравнению с диким, безрассудным очарованием Жак.

Блейк сел за столик позади блондинки, притворившись заинтересованным новостями по телевизору. На самом же деле он не обращал внимания ни на голос диктора, ни на шум толпы, так как был занят, обдумывая план.

Может, он все-таки с успехом закончит дело и проведет немного времени с Жак? Может, он будет работать даже более продуктивно, если перестанет постоянно грезить о маленькой проказнице на каблуках?

— Эй, Блейк, — окликнул его сотрудник отдела по борьбе с наркотиками. — Это не твою сестру по телику показывают?

Сердце бешено забилось. Блейк поднял взгляд к плоскому экрану.

Там, среди протестующих, под зорким взглядом полицейских, выстроившихся в линию, стояла его сестра. Она опиралась на костыли, в ее руках был плакат. Дракон на гипсе выдыхал струю пламени, которая простиралась до пальцев ноги.

Рядом, что-то выкрикивая, стояла Жак.

Блейк яростно сжал зубы, откусывая курицу, салат плюхнулся на тарелку. Он встал, с громким скрежетом отодвинув стул. Кого из них он прибьет первой?

Никки… или Жак?

Жак прежде вызывали в суд, и она справилась с этим спокойно. Почему же она так волнуется из-за встречи с Блейком? Она приближалась к его кабинету, и сердце стучало все сильнее. Она надеялась на лучшее.

Они как раз заканчивали с протестом, когда появился Блейк. Его лицо выражало возмущение и злость. Ледяным, равнодушным голосом, в котором, однако, слышался намек на угрозу, он сказал, что пора домой. Жак в любом случае собиралась сама отвезти Никки, не желая доводить ее до изнеможения. Но, основываясь на главных принципах свободы и демократии — и других иллюзорных идеалах, — Жак собиралась отказать Блейку. Но что-то в его взгляде заставило ее прикусить язык.

Воспоминания о стальном блеске глаз Блейка мучили Жак даже по возвращении домой. Она стала помогать Никки принимать ванну и вымывать из ее темных волос дорожную пыль. Затем Жак усадила девушку у бассейна, когда мимо прошел Блейк, бросив лишь:

— Когда закончишь, зайди ко мне в кабинет.

У Жак от его тона по телу побежали мурашки.

— Если через час не вернешься, я пойду искать твой труп, — прошептала Никки.

Ее слова Жак не утешили. Она быстро сбегала в коттедж, чтобы принять душ и переодеться. Она ни за что не пойдет на встречу с Блейком, одетым в дорогой, строгий костюм, в спортивной майке, липкой от пота и пропахшей выхлопными газами.

Ей нужно было набраться храбрости, и Жак, понимая, что любимая песня сейчас ей не поможет, надела свои ковбойские сапоги. Трепет усиливался по мере того, как она приближалась к кабинету Блейка, а каблуки, казалось, стучали все громче. Жак чувствовала себя комфортно в футболке с обнадеживающим изображением американской дивы Ареты Франклин.

Жак достигла двери и замерла, прежде чем войти.

Итальянская плитка спокойного кофейного цвета в сочетании с темно-зелеными стенами и дорогой кожаной мебелью создавала строгую, «мужскую» атмосферу. Безукоризненная, идеальная обстановка в стиле Блейка.

Жак устала ждать мужчину, который когда-нибудь, возможно, решит, что снова хочет ее.

Блейк стоял у окна и смотрел на Никки, задремавшую в шезлонге под зонтиком. Видимо, он услышал шаги Жак.

— О чем, черт возьми, ты думала? — спросил он низким голос, не поворачиваясь к ней.

Жак дрожала от напряжения.

— Я думала, что должна решить проблему, — ответила она.

— Как? — Блейк повернулся, его лицо ничего не выражало. — Рискуя вновь попасть за решетку?

— Все было легально. Мы не выходили за рамки закона, — продолжала Жак. — Мы с Никки получили разрешение. И твоя мать…

— Моя мать? — перебил ее Блейк. — Ты втянула мою мать в эту свару?

Жак пыталась оставаться спокойно.

— Я не втягивала. Она доброволец, — объяснила она и немного расслабилась.

Когда Жак была подростком, она часто фантазировала о том, какой могла бы быть ее мать. Она всегда представляла кого-то доброго и неравнодушного — такого же, как Абигейл. Только ее стряпня была бы лучше…

— Это была ее идея, — произнесла Жак. — И она оказалась полезной…

— Полезной, — повторил Блейк, усмехнувшись.

Терпение Жак заканчивалось. Она пересекла кабинет, остановившись у огромного рабочего стола.

— Наш спор будет долгим, если ты будешь постоянно меня прерывать.

— Мой день был прерван, когда я увидел в новостях мою сестру, которая собирается стать адвокатом, и женщину, которой я помогаю избежать обвинения в нарушении покоя. Обе были окружены полицией и участвовали в дурацком протесте. — Блейк навис над ней. — Ты знаешь, как сложно будет отмазать тебя от первого обвинения, если появится еще и второе?

Жак вздохнула, понимая, что ее напускное хладнокровие неубедительно.