Брионес Лим - Двое из трех

– Хорошо, вот так. Ты собираешься противостоять ему, спросить, в чем дело, а потом просто оставить его в покое... навсегда, – даже представление, о том, как я говорю ему прощай, ранило меня снова и снова, но я знала, что это должно быть сделано. Сделав последний вдох, я вышла из машины и пробралась вверх по ледяной дорожке к кирпичным ступенькам, которые привели к входной двери. Судя по всему, Джесс делает очень плохую работу по уборке. Дорожка не была расчищена, в результате чего снег замерз в слежавшийся лед. Я три раза чуть не упала на задницу во время короткой прогулки.

Слегка дрожа, я подняла руку в перчатке и мягко постучала в дверь. Сделав шаг назад, я нервно ждала, ожидая, что Джесси выбежит и потребует, чтобы я ушла. После того, как прошла почти минута без ответа, я постучала снова. На этот раз мой стук был твердым и громким.

И все равно ничего.

Нахмурившись, я прижала ухо к двери и услышала знакомые приглушенные звуки телевизора. Когда я прислонилась головой к отслаивающейся зеленой краске, дверь распахнулась, опрокидывая меня вперед, поэтому я упала на колени в фойе. Холодный зимний воздух прокрался под мое пальто и разнес стопки бумаги в доме. Я поднялась и закрыла дверь, бесконтрольно задыхаясь. Даже внезапный сильный порыв ветра, совсем не помог унять мою нервозность.

– Кто там? – глубокий, хриплый голос позвал меня. – Джесси?

Мое сердце угрожало выпрыгнуть из груди и выскользнуть за дверь. Дерьмо. Это была миссис Тайлер.

Я сглотнула.

– Эм, нет. Это Рокки.

– Рокки?

Решив, что кричание между комнатами не пойдет на пользу для бедной женщины, не говоря уже о том, что это невероятно плохие манеры, я пошла вперед в логово, чтобы показать себя. Как только я попала в тускло освещенную комнату, я остановилась.

Женщина передо мной не была грязной, злобной женщиной с пылающими глазами, которую я помнила. Эта женщина выглядела хрупкой, как будто одно нажатие могло разбить ее на куски. Ее кожа выглядела тонкой и жилистой в некоторых местах, и ее некогда темные волосы теперь были сплошь с серыми прядями. Она сидела на бело–голубом кресле в клетку с темно–зеленой вязаной шалью, обернутой вокруг ее тонких плеч. Прозрачная пластиковая трубка бежала вниз от ноздрей к груди и к полу, прежде чем достичь кульминации в гигантском баллоне кислорода.

Я проглотила горький привкус во рту и попыталась улыбнуться.

– Миссис Тайлер, я не уверена, что вы помните меня, но я...

– Рокки, – это звучало так, как будто ей было трудно говорить. Как будто камни царапали ее голосовые связки каждый раз, когда она произносила слово.

Чувствуя себя виноватой, я склонила голову в извинениях.

– Простите, что беспокою вас. Я лучше пойду.

Как раз когда я повернулась, чтобы уйти, я услышала одну строгую команду.

– Подожди.

Я мгновенно замерла. Хотя ее голос не обладал тем же авторитетом, что раньше, в ее интонации все еще было что-то пугающее. Каким-то образом знала, что если уйду, то пожалею об этом. Я повернулась к ней и нахмурилась.

Ее бледные губы были натянуты.

– Сядь.

С легким кивком головы я оглянулась и заметила старый диван, на который я когда–то пролила апельсиновый сок во время средней школы. Я не могла не улыбнуться, когда увидела пятно, все еще находящееся там.

Миссис Тайлер ждала, пока я сяду и посмотрю на нее, прежде чем заговорила.

– У меня не так много посетителей. Это мило.

Фальшивая улыбка прилепилась на мое лицо.

– Мне очень жаль, что побеспокоила вас, но на самом деле я искала...

– Джесси, – ее лицо внезапно превратилось в гримасу, и на мгновение я задалась вопросом, было ли ей больно говорить его имя. Эта теория была выброшена в окно, когда ее тело встряхнуло, и шквал кашля настиг ее. Она судорожно вдыхала воздух, издавая безошибочные звуки хрипов гораздо громче.

Я вздрогнула.

– Эм, хотите я принесу воды?

– Н–нет, – она глубоко вздохнула и слабо улыбнулась. – Это обычное явление. Я привыкла к этому.

– Мне очень жаль, – слова чувствовались пустыми, как будто ничего, что я могла сказать ей, не могло даже приблизиться к тому, как она должна себя чувствовать. К счастью, она казалась тронутой моими усилиями.

Она замолкла на несколько минут, прежде чем снова заговорить, делая быстрые вдохи. Маленький одометр на ее баллоне летал туда–сюда. Мои глаза следовали за ним, любопытствуя, сколько кислорода, могли держать легкие этой бедной женщины.

Как будто заметив беспокойство на моем лице, она, наконец, улыбнулась.

– Понадобится намного большее, чтобы выбить меня. Врачи предложили мне сделать операцию, но не думаю, что она мне понадобится.

– Вы должны слушать своих докторов, – выпалила я, прежде чем остановиться.

К моему облегчению, она просто пожала плечами и постучала по голубому баллону.

– Вот поэтому это здесь, верно?

Я кивнула, не зная, что еще сказать.

Она откинулась на спинку стула, очевидно, отбиваясь от надвигающегося кашля. Ее фиолетовые губы растянулись в улыбку.

– Ты всегда любила моего сына, не так ли?

– Что, простите? – я моргнула, совершенно опешившая.

Она медленно кивнула головой.

– Женщина всегда знает. Это проявлялось в том, как ты смотрела на него и как ты всегда следовала за ним, как щенок.

Ах, а вот и дерзость, которую я помнила.

Я поджала губы. У меня действительно не было времени на ее игры.

– Вы знаете, где он?

Она слегка надула губы.

– Я никогда не знаю, что он задумал. Я вообще удивлена, что он вернулся.

– Почему? – это был вопрос, который не нуждался в каком–либо уточнении. Мы обе понимали.

– Когда его отец ушел, это действительно повлияло на него. Я всегда знала, что он любил его больше, чем меня, и я могла сказать, что это разбило его сердце.

– Ну конечно...

– Нет, ты не понимаешь. Он хотел, чтобы я ушла, – она печально покачала головой. – Я знаю, что не заслужила его любви. Я никогда не была рядом с ним. Как может сын любить мать, которая всегда была в баре или продавала наркотики на улице?

Я неловко поерзала. Не так я представляла себе этот день.

Ее хриплый голос отскочил от пустых стен дома. Было немного грустно представлять ребенка растущего в этом сыром доме, и теперь, когда я стала старше, у меня не было ничего, кроме уважения к невероятному способу Джесси справляться со всем этим. Может, он был прав, я была привилегированным классом.

Я покачала головой и слушала излияния миссис Тайлер. Было очевидно, что ей не хватало компании. Несмотря на проблемы, которые она создала Джесси в детстве и то, как она пользовалась всеми, кто позволял ей, я не могла не пожалеть женщину. Никто не заслуживает такой изоляции от общества.

Она вздохнула и закрыла глаза. На мгновение она не двигалась, и я почти подпрыгнула со своего стула, чтобы встряхнуть ее. Наконец, ее глаза приоткрылись один за другим.