Ребекка Кристиансен - Однажды в Париже

Я жду.

Я достаю мобильник из кармана и смотрю на время. Через один час пятьдесят минут наш самолет улетает. Где, черт возьми, Леви?

Проходит еще несколько минут. У меня начинает нервный тик, и я уже готова ворваться в туалет, чтобы отыскать его, потому что это - ненормально. Леви не исчез, и он не заговаривает с людьми в туалете. Он заходит и выходит обратно, после того, как помоет руки, как минимум, два раза. Что если, там что-то пошло не так?

Я уже действительно собираюсь паниковать, когда Леви, наконец, выходит из уборной.

— Где тебя носило столько времени? Я жутко волновалась!

— Успокойся. — Его лоб начинает дергаться в раздражении. — Я просто рассматривал плитку.

— Что?

— Плитка в уборной. Довольно мастерская работа. Я впечатлен.

Я не могу даже думать о том, что бы ему сказать. Я уже и забыла, что он - человек со странностями. Кто любуется плитками в уборной целых десять минут?

Однако это служит хорошим предзнаменованием. Если он любит рассматривать плитки во всех деталях, значит, ему понравится в Лувре.

Я тяну этого созерцателя плитки к стойке регистрации, отдаю наши паспорта, проверяю багаж, и, наконец, мы направляемся к месту посадки. А еще очень здорово, ощущать тяжесть только рюкзака, а не огромного чемодана. Стоп…

— Леви, у тебя разве нет никакой ручной клади?

Леви просто стоит, руки опущены вниз. У меня с собой полная сумка всякой всячины, которая может пригодиться в долгом перелете. Леви взял с собой… ничего.

Его унылые глаза внезапно оживились.

— Наш багаж уже забрали?

— Да, он теперь в багажном отделении под самолетом.

— И мы не можем достать оттуда вещи?

— Все, уже поздно!

Он трижды моргает, и его нижняя губа начинает трястись.

— Там был мой iPod, — шепчет он. — И моя книга.

Из меня невольно вырывается мучительный стон.

— Леви, о чем ты только думал?

— Я ведь не знал, ясно?

Его щеки начинаю краснеть на этих словах. Я думаю, что он не из тех, кто проводит исследования, прежде чем отправиться в путешествие. Он не обшаривал весь Интернет в подсказках о том, как правильно паковать чемодан. Он - наивный и смущенный ребенок, которому сейчас будет нечем заняться во время десятичасового полета. Желание защитить его, даже от скуки, вспыхивает во мне. Скука не всегда безопасна, особенно для Леви. Десять часов только с полетными принадлежностями… и где гарантия того, что он не станет над ними глумиться? Я даже не хочу представлять то, что может происходить в его голове, если он будет сидеть без дела на протяжении десяти часов. А я буду сидеть рядом и извиняться перед всеми, кого Леви будет толкать ногами, если он, конечно, будет в состоянии двигать ими в тесном пространстве. А я буду выглядеть как некомпетентная нянечка.

Я вспоминаю то, как доктор Пирсон говорил, что Леви никогда не сможет быть нормальным взрослым человеком. Я думаю, данная ситуация - это то, что доктор имел в виду.

— Мне очень жаль, Леви, — говорю я.

Он ворчит и поворачивается, чтобы подойти к охраннику.

Я предлагаю ему купить новую книгу в магазинчике, который находится прямо за стойкой охранников. Я предлагаю ему купить журнал про видеоигры, новое произведение Стивена Кинга, все, что он захочет. Но он от всего отказывается.

Затем я замечаю «Невесту владельца ранчо», которую он брал в руки. Мы заходим на борт самолета, блуждаем среди людей, одетых в одежду для отпуска и пытающихся запихнуть вещи в полки для багажа, и когда мы, наконец, находим свои места, Леви достает эту книжку и начинает читать.

У меня возникает чувство, будто мне выпала уникальная возможность заглянуть за занавеску и увидеть маленького ребенка, который дергает за веревочки, позади этой циничной внешности Леви. Невинный и серьезный, нетерпеливо переворачивающий страницы Леви, когда он думает, что я не смотрю на него. Вот он - настоящий.

Я всегда мечтала о том, чтобы найти свою любовь в самолете. Сексуальный незнакомец, француз, британец или норвежец на пару лет старше, который будет сидеть через проход от меня. Может, студент колледжа, или парень, который решил сделать перерыв после окончания школы и теперь просто путешествует. Парень, который сможет рассказать мне много интересных историй. Парень, с которым можно будет разделить некоторые увлечения, как подводное плавание, скалолазание или плетение корзин. Я не знаю. Хоть что-то. Мы бы встретились, как в романтической комедии девяностых годов, подобно Мэг Райан и Тому Хэнксу.

Этого не произошло. Я смотрю в оба в ожидании любой перспективы, но остальные пассажиры представляются до безумия приземленными. Я занимаю себя книгой, потом музыкой, а затем подкастами. Леви заканчивает читать «Невесту владельца ранчо», и когда я спрашиваю, как ему книга, он отвечает:

— Довольно неплохая. В любом случае, я не знал, что у владельцев ранчо есть столько денег.

К моему невероятному облегчению, после этого Леви сразу же засыпает. Все оставшуюся часть полета он храпит и дергается около меня.

Когда до прибытия остается полчаса, мои уши начинает закладывать от уменьшающейся высоты, а люди начинают убирать ролл-шторы с окон. Становится так ярко, будто мы приземляемся на солнце. Теперь можно увидеть города, озера и даже несколько рек, над которыми мы пролетаем. Появляется все больше и больше маленьких городов. Французский пригороды, как я предполагаю.

А затем, внезапно, я узнаю черты и формы, которые сотни раз видела на картах. Поворот реки и форма города вызывают во мне чувство дежа-вю.

Париж. Он прямо здесь.

Кажется, проходит вечность, пока приземляется самолет. Миллион согласований, перегруппировок и перемещений вперед и назад – и вот, мы в безопасности у выхода. Проходит еще вечность, пока все люди, и мы в том числе, сходят с борта самолета. Леви, полностью дезориентированный после сна, напрягается. Его плечи становятся сгорбленными, а глаза начинают бегать в поисках спасения.

Наконец, мы отдаляемся от самолета. Мы свободны и выпущены в аэропорт Шарль-де-Голля.

Я отчаялась найти свою любовь в самолете, но не теряю надежды встретить её в зале получения багажа. Чемодан Леви сразу появился на карусели, но так как мы все еще ждем мой, я осматриваюсь в поисках красивых волос, классных ног в милых джинсах, восхитительных улыбок…

Я нахожу красивую стрижку и длинные, тонкие ноги, что возбуждает мой интерес, но когда этот парень поворачивается, я застываю на месте.

Жак.

Жак Сен-Пьерр. На расстоянии трех метров, его рука обвивает талию Селены Хендерсон. Стоп, Селена перекрасила волосы в черный цвет?

Когда парень начинает смеяться, я понимаю, что это - не Жак. Это мог быть его двойник, но не он сам. А девушка - не Селена.