Анна Платунова - Обещанная колдуну

«Ха! – мысленно фыркнула я, наблюдая за его безуспешными попытками. – Еще не такие пробовали!»

– Значит, магия – это наука производить изменения в соответствии с собственной волей? – повторил Рей слова Тёрна, но с подковыркой повторил, будто пытался уличить в обмане. – Ну, вот зубы я чищу в соответствии со своей волей! Это что – тоже магия?

Он напоминал сейчас обиженного ребенка, который искал подтверждение тому, что магия – шарлатанство, она никому не нужна, а те, кто осмелится говорить обратное, мошенники.

Тёрн улыбался, ожидая, пока мальчишка выговорится, а тот все никак не мог успокоиться.

– Магия существует лишь для удовлетворения низменных потребностей человека! Если бы все были магами, то мы просто перестали бы развиваться, ведь тогда без труда можно было бы реализовать любые желания!

– Какие же, например? – снисходительно спросил Тёрн.

– Такие же, как у всех! Люди хотят власти, могущества, богатства… Ну не знаю! Любви красавиц, победы над врагами! – горячился Рей.

– Для подростка вполне нормальные, адекватные желания…

Тёрн вовсе не старался его задеть. Я уже привыкла к таким вступлениям: он всегда критиковал мягко, будто говорил: «Да, но…» Однако Рей дослушивать не стал. Вспыхнул, вскочил, уши пылали. Правда, каким-то чудом он подавил гнев, даже приосанился.

– В нашем королевстве прекрасно живется и без высокомерных магов-выскочек.

Вот тут терпение лопнуло уже у меня.

– Да что ты! – воскликнула я. – Прекрасно живется, значит? Попробовал бы наш правитель поднять свою сиятельную пятую точку и хотя бы раз приехать в гарнизон, побывать у Разлома, поговорить с военными! Люди гибнут! Удерживают тварей ценой своей жизни! Каждый день как последний! Потому только в Карлоре до сих пор тишь да благодать! А Тёрн уже скоро все силы!..

Тёрн тронул меня за запястье, качнул головой. Закончил сам:

– Если будет возможность, передай правителю, что ситуация очень серьезная.

Он вкратце рассказал про самую длинную ночь, про то, что магов катастрофически не хватает, и было бы неплохо, если бы король связался с академиями Блирона и Барка, попросив о помощи. Иначе… Он посмотрел Рею в глаза:

– Иначе будет поздно.

– Если будет возможность – передам, – ворчливо отозвался парнишка, сев на место.

Поскреб ногтем деревянную поверхность стола, пытаясь скрыть замешательство.

– Наверное, он когда-нибудь побывает у Разлома, увидит своими глазами… Но как бы там ни было, во всем, что происходит, маги виноваты сами.

– Вот как? – взвилась я.

– Да! – Рей злобно посмотрел на меня: мол, будут тут еще всякие девчонки указывать. – Придворный маг, которому дед нашего правителя верил, как родному, предал его! Стал во главе заговора, приведшего к смерти короля! Какое после этого может быть доверие к остальным магам?

– А я слышал, – сдержанно вставил Тёрн, – что все было иначе. Старый Эрнил действительно был очень дружен со своим придворным магом – Териусом Теркином, и дружили они с детства, когда Териус был еще пажом его высочества, до того как обнаружились его магические способности.

– Оттого и горше, что предателем оказался друг детства, – буркнул непримиримый Рей.

– Териус был не самым приятным человеком на свете. Признаюсь, он и на меня точил зуб… В свое время мы… разошлись во мнениях…

Я едва не подпрыгнула на месте, вытаращилась на Тёрна. Тот самый маг-ворчун, заготовивший грамоты, куда остается только вписать имя, это и есть Териус? Тёрн хмыкнул: его развеселили мои выпученные многозначительные глаза, и кивнул, подтверждая мою догадку.

– И все же трудно поверить, что он хладнокровный убийца. Говорят, Эрнил, состарившись, одряхлев, умолял своего старого друга попробовать на нем заклятие вечной юности. Однако заклятие сработало неудачно, и король погиб. Трагическая ошибка, но не злой умысел.

– Вранье! – категорично заявил Рей. – Конечно, маги попытались себя выгородить!

– Правды мы уже в любом случае не узнаем! – философски заметил отец, грузно опускаясь на скамью рядом со мной.

Он не присутствовал при разговоре – выходил в город, чтобы осмотреться, посетить места детства и купить одежду.

С появлением генерала спор как-то завял, но, судя по высокомерной мордашке соглядатая, тот остался при своем мнении. Как же сильна еще при дворе ненависть к магам, если даже этот мальчишка разделяет ее.

Мы думали, что вечером Рей отправится во дворец с докладом, но он неожиданно решил, что останется ночевать в гостинице.

Я умывалась над тазиком, стоя в одной сорочке, а Тёрн лил на мои руки, сложенные лодочкой, теплую воду из кувшина.

– Не горячо? – спрашивал он. – Или наоборот, сделать теплее?

Вода все не кончалась.

– Муж-маг – счастье в дом, – улыбнулась я. – В хозяйстве всегда пригодится!

– Еще как! – подбоченился Тёрн.

Мы рассмеялись.

В этот момент в дверь постучали. На пороге обнаружился угрюмый подросток. Не дожидаясь приглашения, он протиснулся в комнату через щель между Тёрном и косяком. У мужа только брови удивленно взлетели, но хорошие манеры не позволили ему сделать несносному мальчишке выговор.

Тот ухватил стул, прошествовал в центр комнаты и уселся.

– Ну! – угрюмо сказал он.

– Что именно?

О Тёрн, как же тебе терпения хватает! Я боролась с желанием сгрести Рея за шиворот, хорошенько встряхнуть и выкинуть в коридор! Да еще и пинка отвесить напоследок.

– Колдуй! – потребовал Рей, но сам смутился своего приказного тона. – Покажи что-нибудь… магическое…

Он был сейчас как все мальчишки, мечтающие о чуде. Я видела такие же, горящие надеждой, глаза, когда на ярмарке заезжие фокусники обещали показать волшебство, а показывали все те же затертые до дыр фокусы с платочками, с розой, вырастающей в петлице, и кроликом, выпрыгивающим из шляпы.

Рей готовился к разочарованию. Он никогда прежде не был знаком с магом, а потому Тёрн, стоящий сейчас перед ним, представлялся ему и фокусником, и мошенником одновременно.

Мы с Тёрном переглянулись, и мой любимый ректор улыбнулся краешками губ.

– Держись покрепче за стул, малыш, – сказал он.

Ух! Это было нечто невероятное! Даже я, привыкшая к магии и сама владея ей, не ожидала такой феерии. Мы парили в небе, мы обрушивались в пропасть, мы пробирались во тьме подземных тоннелей, и летучие мыши задевали наши волосы крыльями. Мы опускались на морское дно и взбирались на песчаные дюны. Мы были птицами, деревьями и рыбами. Мы прожили тысячи жизней. Умирали и воскресали вновь.

Но когда я очнулась, оказалось, что за окнами глухая ночь, едва ли прошло больше нескольких часов.

Рей вцепился в сиденье обеими руками, пальцы скрючились и побелели от напряжения.