Маргарита Ардо - Наши против

– Тася-я-я! – разрезал ошарашенную тишину возмущённый бас Киату.

Чудом спасшиеся посетители таверны побежали кто куда с криками: «Помогите! Демоны! Конец света!»

Рита сползала с Грымовой. Встала среди обломков, дыма и хаоса, и кивнула разинувшему от ужаса рты семейству тавернщика:

– Ещё раз добрый вечер! Или не добрый…

Рядом на вертеле всё так же жарился кабан, распространяя вокруг себя аромат шашлыка. Рита потёрла нос и глубокомысленно заметила:

– Кажется, Тася снова подумала о еде…

– Ой, они же их расстреляют! – в ужасе воскликнула я, отплёвываясь от мокрых прядей, лезущих в рот. Меня трясло от страха за девчонок на корабле, от того, что маги нас поймают и завтра меня высосет чёрная дыра; от бушующих, будто бы живых волн вокруг; от возможности в них захлебнуться, если Киату повторит этот финт с нырянием. Я не успевала вдохнуть нормально. Но, не давая передышки, Киату снова крикнул:

– Держитесь крепче! Сейчас будет прыжок!

Он направил акулу к нарастающей волне и, как сёрфер, проскользнул внутрь завитка с пенным краем.

– А-а-а-а! – вырвалось у меня опять. Тяжёлые серьги оттягивали мочки ушей под каким-то совершенно неправильным углом. Я чувствовала себя маечкой в стиральной машинке, которую крутит как попало.

– Анастасия, верните нас обратно! Я настаиваю! Как вы могли броситься к этому разбойнику?! – дёргал позади принц, вцепившись в меня, как краб. – Он погубит нас! Анастасия!!!

– Да заткнись ты уже! Лучше б пел! – окончательно рассердилась Аня.

– Это вы замолчите, несносная мухарка! Я с невестой разговариваю!

– Она моя невеста! – гаркнул Киату.

Акула разогналась внутри волны, вырвалась из водного плена и полетела над кораблём, целясь во вражеский фрегат. В одно мгновение произошло несколько вещей: умирая от желания всех спасти, я подумала, что хорошо бы всем нашим оказаться в таверне у Лакуны и мирно ужинать, а не сражаться в неравном бою; что я хочу уже обсохнуть, и с меня хватит шторма; электрический разряд шибанул мне в темечко, Аридо запел или взвыл, Киату выругался. Море исчезло.

Бедная акула клацнула челюстями, и у неё в животе что-то ухнуло. Киату и мы вместе с ним чуть не вылетели с её хребта, потому что посадка была жёсткой. Очень. Будто на тракторе без тормозов, с горки, по кочкам. Мимо неслись пальмы, хижины, песчаный пустырь, поросший травой. Немного не дотянув до пляжа, акула остановилась и задрожала. Позади раздался страшный треск, мы обернулись: корабль наших раздавил собой таверну Лакуны, накренился и застыл, удерживаемый столбами. Похоже, ненадолго.

– Тася-я-я! – заорал Киату и зыркнул на меня. – Как ты это сделала?!

– А я что, я ничего, – потупилась я и скосила глаза на Аню, – просто кто-то меня ударил разрядом. Больно было, да…

– Прости, я только хотела принцу подзатыльник, а он увернулся, – Аня покраснела.

– Не совсем удачно… Ой, Аридо, ваше высочество, вы живы?! – вскрикнула я.

Золотые волосы Аридо стояли дыбом и трещали огоньками на концах, глаза у него были выпучены, и, казалось, он окаменел.

Принц моргнул. Ещё раз. И ещё. А потом тихо вякнул:

– Не знаю.

Акула под нами завалилась набок. Аридо съехал вниз и шлепнулся неловко, как мешок с картошкой. Киату нервно махнул рукой и спрыгнул на землю. Акулу колотило.

– Чубара, Чубара, малышка, не бойся! Всё хорошо… – принялся он гладить её по жуткой морде. – Всё хорошо…

Аня тоже ловко спрыгнула вниз, а я, перевернувшись на живот, съехала, как с детской горки, вымазав чудесное платье. Голова кружилась, но я держалась. Мне так жалко было бедную акулищу, которая беспомощно била плавниками и хвостом по песку и дёргалась, словно в конвульсиях. Да ведь она не выживет без воды! Что я наделала?! Она такая огромная, что и десять человек её не дотащат до моря. Я собралась с силами, подбежала к Киату, тронула его за руку и коснулась туловища акулы.

– Сейчас…

Зажмурилась, подумав о «гараже для ухи», тут же булькнула и ушла под воду. Раздался наполненный радостью и удивлением трубный вскрик акулы. Сильные руки подхватили меня и вынесли на поверхность. Вовремя, потому что сознание начало меня покидать.

«Нет! – рассердилась я сама на себя. – Не хочу выключаться!»

Я встряхнула головой. Туманная картинка вновь появилась перед глазами.

– Киату, – пробормотала я, ухватившись за шею моего спасителя. Прижалась к нему. Захотелось плакать. – Киату, акула жива?

– Жива, – пробормотал он. – Спасибо.

Горячие ладони держали меня крепко. Синие глаза смотрели взволнованно, непонимающе и очень внимательно.

– Ты как, Тася?

– Жива… – выдохнула я. – А ты?

– А что со мной случится, разбойником и злодеем? – вдруг с какой-то надрывной грустью ответил Киату. Вышел по каменным ступенькам со мной из бассейна и сел. Опустил меня на колени, разжал руки: мол, не держит – я свободна.

Моё сердце сжалось: это из-за моего отказа или из-за слов Аридо?.. Я отвела взгляд, но тут же вновь вскинула глаза на него – красивый, мужественный, настоящий! Как можно не смотреть на него, пока можно?! Он такой… такой! А я… я вечно хочу, как лучше, а получается, как всегда. Слёзы подкатились к глазам, но я не заплакала. Я… Кто вообще я?! Я просто недоразумение, которое хотят съесть.

– Киату, – прошептала я и, крепче обхватив его шею, уткнулась носом в его плечо, чувства переполняли меня, а сил и слов не было после всех этих перемещений. – Киату, Киату-у-у…

Большая ладонь коснулась моего плеча, осторожно погладила:

– Тшш.

– Киату… – моё сердце вырывалось: неужели он поверил Аридо?! Я пробормотала, чуть не плача: – Я с тобой, я к тебе… Только к тебе! Киату!

Сейчас оттолкнёт и всё…

Но в ответ сильные руки прижали меня к себе, принялись гладить по голове, по спине, жарко, вызывая сотню мурашек. Тёплые губы покрыли моё лицо поцелуями.

– Маленькая моя, тростиночка… – прошептал Киату.

И когда я почувствовала губами его дыхание, сладкое, взволнованное, раскалённое, ко мне вдруг начала возвращаться жизнь. Я жадно потянулась к Киату, приникая к нему всем телом, понимая, что моё сердце танцует по нему и больше ни по кому другому! Даже Джон Сноу фу по сравнению с моим пиратом!

– Киату! – шептала я в промежутках между поцелуями.

– Тася, – шептал он и снова зажмуривался, тая в нежности. – Маленькая, любимая…

– Я пахну рыбой, – бормотала я, целуя его щеки и щекочущую бороду.

– Ты пахнешь чудом, – отвечал он. – Волшебная моя, крошечная спасительница…

Моему восхищению и эйфории не было предела – всё, как в сказках, только взаправду: он помчался за мной, спасать! А ведь до этого обиделся, и всё равно поплыл. Не испугался целой армии и бури! Он самый лучший, настоящий, вот кто мой рыцарь и прекрасный принц!