Дана Арнаутова - Страж морского принца

Алестар заложил крутой поворот, снижаясь к улице. Там внизу, у лучшей оружейной лавки города, виднелись хорошо знакомая копна светлых волос и оседланный салту рядом.

– Эруви! – окликнул Алестар девушку, еще только спускаясь. – Чистой воды!

– Аль! – обернулась к нему девушка, просияв улыбкой. – Давно не виделись.

– С охоты, – кивнул Алестар, – а до этого еще дольше. Что-то присмотрела?

Он и сам не знал, что вдруг швырнуло его вниз, к той, кого он всегда считал просто славной девочкой, хоть и ловил порой тоскливые взгляды. Но Эрувейн была подругой и Кассии тоже, потому никогда не пыталась встать между ними, а потом, когда Кассии не стало, она оказалась чуть ли не единственной, кто не решил, что вот теперь, когда Алестар свободен, пришло время открыть охоту. Остальных будто краб за хвост прищемил – так они кинулись увиваться вокруг. И это было до того тошно, что Алестар напоказ все больше проводил времени с Эрувейн, по молчаливому уговору прикрываясь ею от хищниц вроде Миалары.

Теперь же все изменилось: Алестар сдуру связал себя с человеком, а Эрувейн… У нее ведь свадьба скоро. Алестар поискал в себе зависть или обиду, но понял: он действительно рад за Эруви. Уж если кто и заслужил счастье, то она.

– Да вот, подарок ищу, – снова ясно и счастливо улыбнулась Эрувейн. – Даголар любит оружие…

– На обручение? – уточнил Алестар, недоумевая. – Или на свадьбу?

Обручение у них вроде давно прошло, а на свадьбу принято обмениваться украшениями, но уж никак не оружием.

– Нет, – беспечно пожала плечами Эрувейн. – Просто так. Порадовать хочу. А ты…

Алестар почувствовал, как теплеют щеки. Его запечатленная если и возьмет подарок, то разве на сеть вместо грузила навязать. Или как с теми браслетами… Но ведь и не пытался! А теперь не о подарках думать надо, а как спасти.

– Я в храме был, – сказал Алестар, не желая врать. – Хорошая мысль, кстати, про подарок.

Он повернулся к прилавку, за которым седовласый оружейник терпеливо ждал, пока благородные покупатели наговорятся. Кинжалы, охотничьи ножи, наконечники для острог… Алестар рассеянно перебирал золотые и серебряные рукояти, клинки прекрасной ковки, украшенные драгоценными камнями ножны. Понравилось бы Джиад что-то из этого? Она теперь носит простой нож, полученный от близнецов…

– Эруви, – сказал Алестар, помолчав и сглотнув горечь, сегодня так и не желающую покидать его горло. – Ты счастлива?

– Ох, Аль, – отозвалась тоже через пару вздохов девушка, – я и не знала, что можно быть такой счастливой. Даголар, он такой…

Эрувейн замолчала, смущенно и мечтательно улыбнувшись, и показалось на миг, что лицо ее сияет изнутри тихим нежным светом, подобно озаренному рассветом морю.

– Хорошо, – от чистого сердца сказал Алестар. – Я рад, Эруви. Ему повезло с тобой.

– Разве тебе повезло меньше? – Эрувейн тряхнула копной светлых косичек, лукаво улыбнувшись, пока ее пальцы словно сами по себе гладили богатые, но изящные ножны, усыпанные бирюзой и жемчугом. – Я видела твою избранную, она замечательная.

– Да, – старательно улыбнулся Алестар. – Джиад хороша, правда?

– Не то слово! Немудрено, что ты влюбился, Аль. И я тоже очень, очень рада!

Оставив в покое ножны, Эрувейн положила ладонь на руку Алестара, заглядывая ему в глаза. И ни тени прежней стыдливой и безнадежной зависти к более удачливой сопернице не было больше в этом взгляде. Алестар молча возблагодарил Троих, что ни разу не поддался искушению уложить влюбленную тихоню и умницу Эруви на песок. Была ведь такая мысль, была… Сама же, мол, напрашивается! Как же хорошо, что не поддался! А так они расстанутся просто друзьями. И это чудесно, потому что теперь совершенно ясно, что надо делать. Спасибо, Эруви, ты опять меня спасла. Теперь от самого себя.

– Эруви, – попросил Алестар, вытаскивая из груды ножей что-то необычное. – Можешь кое-что для меня сделать? Только тихо, как раньше.

Охранники плавали чуть поодаль, им слышно не было, и Алестар почувствовал знакомый сладкий холодок ужаса, когда все уже решено, однако остановиться еще не поздно и все равно знаешь – не остановишься.

– Как скажешь, – удивленно пожала плечами Эрувейн. – А что?

– Сегодня ночью оставь мне у больших садов оседланного салту? Хочу с Джиад кое-куда сплавать без охраны.

– О-о-о, – протянула Эрувейн, откидывая косички на спину и явно едва сдерживаясь, чтоб не рассмеяться. – Вам дворца мало? Ладно-ладно, – заговорила она тише, – сделаю, конечно. Привет своей избранной передай.

– Обязательно, – кивнул Алестар. – Смотри, а ничего?

Он покачал на ладони длинный охотничий нож, изогнутый, как плавник салру. Серебристое лезвие с травленым узором, очень простая, но удивительно хваткая костяная рукоять…

– Да! – выдохнула Эрувейн восторженно. – Аль, уступи!

– Не уступлю, – рассмеялся Алестар, чувствуя, как поднимает и уносит его сомнения волна отчаянной пьянящей легкости. – И не проси! Господин Мирис, пришлите за деньгами во дворец.

Вложив клинок в облюбованные девушкой бирюзово-жемчужные ножны, что пришлись на удивление впору, он протянул их Эруви.

– Держи. Хочешь – Даголару своему подари, хочешь – себе оставь.

– Аль, – покраснела Эрувейн, принимая клинок. – Зачем?

– Просто так, – беззаботно пожал плечами Алестар. – Не забудь, ладно? Большие сады, до полуночи.

И, подмигнув, прянул в седло салту, с места пустив его вверх.

Во дворец он, как и было обещано, добрался только вечером. Охранники наверняка удивлялись, какая медуза ужалила принца, но мысли держали при себе, послушно мотаясь за Алестаром по городу. Удивительно, как много можно успеть, если точно знать, что твое время вот-вот закончится. Ярость, поначалу слепившая и все-таки мешавшая думать, не ушла, но перетекла в холодную злую уверенность, что все задуманное – правильно.

Алестар заглянул в квартал, где жил злополучный целитель, что лечил якобы больного Галифа, и узнал: тот еще луну назад умер, отравившись рыбой даус. Действительно, бывает. Если неправильно приготовить, редкое лакомство превратится в смертельный яд. Соседи целителя сокрушенно покачивали головами: какая неосторожность! Алестар только кивнул, разворачивая салту, – и эта нить оборвалась.

Потом он заглянул на арену. Поговорил с мастером, обучавшим его зверей, проплыл по арене, прощаясь. Гонок в этот день не было, арена пустовала, и лишь несколько ездоков наматывали круги на молодых, судя по неровным рыскающим движениям, салту. Алестар глянул издалека, вздохнул.

Еще, наверное, стоило заглянуть к Санлии. Но потом он подумал, что уж на это время останется, не случится же все сразу. Так что напоследок Алестар проплыл по городу, удивляясь, как его, всегда так любившего Акаланте, могла раздражать повседневная суматоха на рынке и приветствия подданных. Он даже завернул к одному лотку и бросил на него монетку, подхватив ломоть листа курапаро и с удовольствием вонзив зубы в сочную сладковатую мякоть.