Анна Яновская - Психотерапевт его величества

Для прогулки я выбираю легкое голубое платье и удобные босоножки. С собой деньги, камни связи и электрошокер. Волосы заплетаю в косичку, но аккуратности это не добавляет – короткие прядки выбиваются, придавая растрепанный вид. Ну и что. У меня лето. У меня свобода. Впервые с момента рождения дочки я никому и ничего не должна.

Кэш не вызываю – хочу пешком впитывать лучи солнца, глазеть на прохожих и влюбляться в город, который на время стал моим домом. В первом же парке встречаю пеструю компанию уличных музыкантов. Невысокий коренастый дядька с шикарными бакенбардами уверенно обнимает высокий шестиструнный инструмент, наподобие виолончели, и извлекает из него низкие чувственные переливы, пощипывая натянутые жилы короткими пальцами. Новая память подсказывает, что инструмент называется тинур. Рядом длинный и худой эльф демонстрирует узкую грудь и впалый живот всем желающим, потому что одет только в короткие бриджи на голое тело. Он ласкает саксофон, добиваясь от него взаимности упоительно-долгим поцелуем. И саксофон протяжно стонет, послушный движению губ и легких пальцев своего возлюбленного. И тоненькая человеческая девушка с короткой задорной стрижкой вплетает свой чистый высокий голос в общую гармонию. Сухо гремят браслеты на загорелых щиколотках, когда она переступает босыми ногами, создавая и отдаваясь томительно-страстной истории любви.

Все это невероятно трогает меня. Я слушаю их музыку, впитываю ее всей душой. У них такие светлые лица и живые глаза. И я улыбаюсь им, каждому персонально, расстегиваю ремешки своих босоножек, делаю первый шаг вперед, за линию случайных прохожих. Улыбка прячется в уголках зеленых глаз маленькой певицы. Она делает шажок мне навстречу, легко подпрыгивает и отбивает мелкую дробь по теплой утоптанной земле. Я смеюсь и повторяю. Не совсем то же, что она, но тоже быстро-быстро перестукиваю о землю пятка-носок-взлететь вверх, приземлиться на пружинящих пальчиках и снова дробный перестук, левой-правой. Я хочу танцевать и я танцую. С ней, для нее, для себя. Пяти лет занятий танцами в старших классах школы достаточно, чтобы не думать, что делать, чтобы доверять себе и ритму, ведущему меня сейчас, как может вести надежный и проверенный партнер. Мне радостно и свободно. Теперь музыканты импровизируют для нас, поощряя танцевальную дуэль. Девушку ведет дядька с бакенбардами, а меня эльф – следуя его теме я плавно перетекаю из одного напряжения души и тела в другое, выражая все оттенки сладостной истомы, доступной его инструменту и моему гибкому телу. А певица взлетает вверх в невероятной серии прыжков и поворотов, она стремительна и грациозна, и быстрый перебор струн поддерживает ее в этом. Хороша! И я любуюсь ею, и в моем танце сейчас только любовь и восхищение, там нет места соперничеству. Саксофон и гигантская гитара звучат вместе, наращивая наш ритм и наш пульс, а потом замирают в высшей точке, и я понимаю, что стою в двух сантиметрах от нее, и наши губы почти соприкасаются в движении навстречу друг другу… Стоим. Вижу ее лукавый взгляд и невольно расплываюсь в ответной улыбке. Зрители взрываются аплодисментами, а я понимаю, что сегодня не зря вышла из дома. Такие мгновения как редкие драгоценности перебираешь в памяти спустя многие годы, и мало что остается таким же ценным, как эти минуты подлинной душевной свободы.

Я кланяюсь зрителям, обнимаю милую девушку. Присаживаюсь в легком реверансе перед музыкантами… И иду дальше.

В итоге все-таки попадаю на рынок. Сегодня я игнорирую знакомый магазин с платьями – весь выбор готовой продукции я уже изучила, мне хочется чего-то другого. Яркие вывески соседней лавки обещают мне индивидуальный подход. Что же, попробуем поверить.

Сразу на входе отсек со спортивной одеждой: брюками, шортами, амазонками для верховой езды. Выбираю себе приятные мягкие бриджи болотного цвета, к ним удлиненную золотистую тунику с черным пояском. Отлично! В соседнем зале короткие юбочки, топики, не прикрывающие пупок, корсеты, чулки, подвязки… Это рабочая одежда куртизанок? Хотя, помнится, леди Миирин приходила на собеседование в чем-то подобном, и никто ее ножки глазами не пожирал. Все-таки не совсем же они неандертальцы, женское тело не сказала бы, что под запретом. Девушки сами выбирают для себя образ.

К сожалению, короткие юбки мне не идут, а вот парочку топиков на тонких лямках я покупаю с удовольствием. Подобрать штаны оказывается целой проблемой – перепад талия-бедра резко выражен, и продавщице приходится ушивать пояс прямо на мне. Делается это с помощью обычных ниток и необычных пассов. В итоге я приобретаю летний брючный костюм, расписанный цветами и бабочками, длинную черную юбку, ярко-красную шифоновую блузку с открытыми плечами и черный корсет для нее. Я себе напоминаю цыганку, на шею все-таки просятся нитки крупных бусин. А может, даже и серьги. Проколоть уши, что ли? Прошу курьера доставить к вечеру мои покупки домой, а сама отправляюсь в обувной магазин. Там мне достаются открытые белые босоножки на высоком каблуке и немного непривычное сочетание плоской подошвы и множества цветных веревочек, которыми полагается художественно оплетать ногу. А еще я нашла туфли для моего змеиного платья! Роскошные, переливчато-серо-черные, из чешуи какой-то местной рептилии, они стоят шестьдесят золотых. Как же нежно они обнимают стопу – про мозоли можно будет забыть. На них трачу огромные деньги без сожаления.

В ювелирной лавке я теряюсь. Мало того что цены неожиданно высокие, так еще и выбор огромный, а я в этом ну совершенно не разбираюсь. Продавец подходит ближе, как только встречает мой заинтересованный взгляд.

– Помогите, пожалуйста, с выбором. У меня есть серебристое платье под змеиную кожу, я хотела бы колье для него. Не тяжелое и не очень дорогое. Что вы можете предложить?

Мне приносят из соседнего зала серебряное чудо на бархатной подложке. Две змейки держатся хвостиками в районе застежки, на груди свисают вниз переплетенными головами, таинственно мерцая черными искорками глаз.

– Для вас всего двадцать золотых. Это серебро, но очень высокой пробы.

То, что нужно!

Ныряю в ряды дешевых поделок, соблазняющих меня с прилавков старьевщиков. Все эти медные сосуды, деревянные сундучки, глиняные фигурки животных, каменные обереги и тряпичные куклы наполняют мою сорочью душу бесконечной радостью. И вообще, во мне немедленно просыпается дракон и велит приобрести все эти прекрасные сокровища для кабинета в двойном экземпляре, потому что потом домой заберу – а вдруг там сломается что-то? Цены на эти привлекательные безделушки от одной до десяти серебряных монет, а я планировала сегодня потратить сотню-другую золотых. Моя жажда обладания борется сейчас со здравым смыслом. «Мне еще еду покупать!» – грозно прикрикиваю я на саму себя. «Ну пожа-а-алуйста… ну они такие кла-а-ассные» – канючит другая часть моей личности. И я сдаюсь. Покупаю огромный плетеный короб и доверху заполняю его сверхценным хламом. Теперь остается только докупить еды и вызвать кэш.