Галина Гончарова - Не сотвори себе вампира

Мы ехали почти в полной темноте. Думать больше не хотелось, но я еще могла попробовать поспать. А почему бы нет? Дедушка говорил, что первая заповедь солдата для него была такая: «Спи, где можешь, и ешь, где можешь, потому что неизвестно, когда тебе еще удастся поесть и поспать». Вот и мне было неизвестно. Я закрыла глаза и свернулась клубочком. И сразу же пришел сон.

На этот раз я стояла в большой черно-белой комнате. Стены закрыты большими полосами черной и белой блестящей ткани, у одной из стен – камин, в котором танцуют языки огня. Посреди комнаты – огромная кровать. Белое покрывало и черные подушки в виде каких-то зверей и птиц. И меня одели под стать этому интерьеру. В роскошное черное платье с блестками. В здравом уме я такое ни за что бы не нацепила. Мало того, что подол закручивался в три слоя вокруг ног, так еще и вырез открывал… проще перечислить, что он закрывал! Чуть-чуть – соски. Все остальное было выставлено напоказ. И держалась эта тряпка непонятно каким чудом. Я всерьез опасалась, что если наступлю на подол, то останусь вовсе без платья. Я медленно повернулась вокруг своей оси. Ничего нового. И никакого входа или выхода.

– Хорошо, что ты пришла, кудряшка.

Я взвизгнула и подпрыгнула на месте. Голос за спиной раздался так неожиданно, что сердце в пятки рухнуло. Конечно же! Мечислав! Кого еще я могла увидеть во сне?! Нет бы Антонио Бандераса? Или хотя бы Кевина Костнера. Нет-с. В ассортименте только вампиры! А у меня на них аллергия.

– Прекратите ко мне подкрадываться!

Я развернулась и посмотрела на него прищуренными глазами. Вообще-то я собиралась устроить Мечиславу скандал, но, увидев вампира, только ахнула.

– Что с вами?!

Вопрос был более чем закономерным. Вампир был одет в облегающие черные лосины и черные короткие сапоги. Грудь его была открыта, но мое внимание привлекла вовсе не безупречная золотистая гладкая кожа… черт! Опять я за свое! В правом плече у вампира торчал осиновый кол – и из-под него текла тоненькая струйка ярко-алой крови, быстро пропитывая его одежду. На черном кровь – черная.

– Это моя рана, кудряшка.

– Да, я знаю. Даниэль сказал, что вас ранили осиной. И вы не смогли левитировать.

– Сейчас я не могу даже двигаться. Оборотни везут меня куда-то. Наверное, к Андре.

– Наверное?

– Я даже вопроса им задать не могу. Осина полностью парализует вампиров. И тем более я не могу залечить свою рану. Если они не вынут эту чертову деревяшку в ближайшие пять-шесть часов, я могу и умереть от потери крови.

– А вампиры от этого умирают?

– Обычно нет. Но осина… у нас с ней сложные отношения, недаром вампиров рекомендуется пробивать именно осиновым колом.

– Черт побери!

Вампир был непрошибаемо спокоен. Казалось, ему каждый день приходится встречаться со смертью. За завтраком, обедом и ужином. Я после такого сообщения стояла как под высоковольтной линией, а этот паршивец даже слегка улыбался.

– Да, это будет очень печально для нас обоих, кудряшка. Мне вовсе не хочется умирать, а ты крепко связана со мной. Не знаю, сколько шансов выжить останется у тебя, но, мне думается, не очень много. Фамилиары редко переживают своих господ.

– Вы это говорите для того, чтобы я вам помогла? – язвительно спросила я.

Вампир казался искренне удивленным.

– Чем ты мне можешь помочь, кудряшка? Прилечь рядом и поплакать? Я говорю это ради того, чтобы ты была готова к самому худшему.

– Считайте, что я готова, – огрызнулась я. – Как пионер. А теперь – чем я могу вам помочь?

– Ничем, кудряшка. К моему глубокому сожалению.

Я покусала пальцы.

– Для начала сядьте. Даже если это всего лишь сон – не стоит разгуливать с такой раной в плече.

– Ее нанесли мне в жизни. И сейчас она выглядит именно так. Я даже не могу залечить ее. Осина успешно противостоит нашей магии.

Я взяла вампира за руку и потянула к кровати. Мечислав повиновался и сел рядом со мной. Кажется, впервые он не пытался протянуть ко мне руки. И правильно. Я была не в том настроении.

– Если бы мы занялись любовью во сне – это было бы реально?

– Более чем реально, кудряшка. Это вопрос или намек?

Теперь в зеленых глазах мелькали знакомые искры. Жаль, но мне было совершенно не до того.

– А если я попробую вытащить эту осиновую дрянь во сне?

– В жизни осина останется на месте.

– Но вы сможете залечить рану? Или хотя бы остановить кровь?!

– Не знаю, кудряшка. Этого еще никто не пробовал делать.

– Почему?

Вопрос был глупым, но вампир меня понял.

– Слишком многое должно совпасть. Но это практически безопасно.

– Практически?

– Это может быть больно. Не смертельно, но очень, очень больно. И не так для меня, как для тебя, пушистик.

– Значит, это будет больно, – отозвалась я. – Ложитесь на кровать.

Вампир, повинуясь моим рукам, опустился на подушки. Я поудобнее устроилась рядом на коленях. И вдруг фыркнула.

– Сцена из какого-нибудь кретинского фильма.

– Скорее порнографического.

– Ну да. Все как в романах. Мечта извращенца. Сплошная лирика! Обалденная комната, классная кровать, подушки, свечи, клевый прикид, полуобнаженный красавец мужчина с длиннющими клыками – и я, собираюсь вытаскивать у него из плеча осиновый кол!

Вампир расхохотался, забыв даже о ране. Струйки крови стекали у него по груди, пятная подушки и покрывало.

– Ты просто прелесть, Юленька!

– Да, мне уже говорили, – я хлопнула ресницами и примерилась к деревянному колышку. Как бы поудобнее его подцепить? Проблема в том, что он почти весь ушел в плечо вампиру. Снаружи остались сантиметра два, не больше. Если не подцеплю с первого раза, может быть еще хуже. И потом, это в кино такие колышки выдирают движением большого пальца левой руки. А у нас тут немного по-другому. Колышек весь в крови. И скользкий как черт знает что. Не для моих ногтей работка. Даже если я попробую подцепить его ногтями, ничем хорошим это не кончится. Обломаю их до мяса – тут все и закончится. Увы. Я покусала губы. Выход был только один.

– Если я попробую вашу кровь – мне это ничем не грозит?

– Ничем, кудряшка. Клянусь – во сне это для тебя безопасно.

– А наяву?

– Наяву это была бы Четвертая Печать.

– Вы мне еще третью не поставили.

– Именно. Поэтому во сне для тебя и безопасно.

– Угу. А Третью Печать вы мне так можете поставить?

– Нет. Для этого я должен попробовать твою кровь еще раз, кудряшка. И наяву, а не во сне.

Меня это вовсе даже не огорчило.

– Лежите смирно, больной.

Я улеглась на кровать. Вытянулась вдоль тела Мечислава. Поудобнее обхватила его руками за талию и примерилась губами к ране. Кровь слегка окрасила мне губы – и я почувствовала солоноватый привкус. И не смогла сдержать улыбку. О чем нужно думать, обнимая такого мужчину, как Мечислав? Как минимум – о практическом изучении Камасутры. А я о чем думаю? Конечно, не о сексе. И даже не о вампире. И не о себе. О бобрах. Бедненькие. Им-то постоянно надо дерево грызть. Мне бы зубы как у бобра, я бы мигом эту пакость выгрызла.