Ольга Куно - Графиня по вызову

Забавно, но именно сейчас мы впервые занимались любовью на кровати, и это словно наложило отпечаток на поведение Рэма. Он был в этот раз значительно более нежным; сильные, загоревшие во время тренировок руки ласково гладили мою светлую кожу, губы бережно касались моих волос, лица и шеи. Я тоже подстроилась под заданный им ритм, охотно подхватывая его инициативы. Но наступил момент, когда нежность стала тяготить обоих. Перекатившись на кровати, я рывком притянула его к себе, обхватывая ногами и руками, будто плющ, цепко обвивающий молодое дерево. Рэм прижал меня к кровати, двигаясь все резче и быстрее; наклонился и прикусил мочку моего уха. Оказавшись совсем близко к финалу, я со всей силы сжала его плечи. Не рассчитала, и длинные ногти вспороли кожу, выдавливая наружу капельки крови. Впрочем, в тот момент Рэм вряд ли обратил на это особое внимание, поскольку был сосредоточен на значительно более ярких ощущениях. Минуту спустя он упал рядом со мной на кровать.

О том, чтобы остаться у меня до утра, речи, разумеется, не шло. Арман, как ни крути, находился в тех же самых покоях.

– Что с принцем? – спросила я, пока Рэм одевался. – Рана действительно неопасна?

– Все в один голос утверждают, что нет. Два лекаря, маг и алхимики изучили как рану, так и нож. Все чисто. И никакого недомогания Рикардо не испытывает. Так что, по-видимому, обошлось.

– Очень странно, зачем кому-то понадобилось устраивать подобное? – нахмурилась я. – Не пойми меня неправильно: я рада, что с его высочеством все в порядке. Но только в случае отравления в этом происшествии просматривался бы какой-то смысл.

– Зачем понадобилось, пока неясно, – подтвердил Рэм. – Но ничего. – Его глаза опасно сощурились. – Скоро мы все узнаем. И зачем, и, главное, кому.

Ответ на первый вопрос мы действительно узнали скоро. Значительно скорее, чем ожидал Рэм.

Концерт с участием знаменитых певцов и музыкантов, в том числе прибывших из-за границы, состоялся назавтра, как и было запланировано. По слухам, король хотел отменить мероприятие, но принц настоял на том, чтобы все шло своим чередом. В итоге король уступил. Быть настойчивым Рикардо умел, а, главное, охрана была усилена, а все приглашенные исполнители – давно и тщательно проверены.

Музыкальный зал отличался особенно хорошей акустикой. Стулья были расставлены широким полукругом в несколько рядов. На отдельных почетных местах сидели Боливер и Рикардо. По левую руку от короля расположился кардинал, слушавший музыку весьма внимательно и, казалось бы, полностью погрузившись в концерт. Но что-то мне подсказывало: это только видимость. Справа от принца сидел Рэм, с которым мы обменялись сегодня лишь мимолетным приветствием. Велэско расположился чуть дальше, что демонстрировало разницу в статусе между этими двумя друзьями принца.

Вообще здесь присутствовали все гости, находившиеся на вчерашнем ужине, не считая герцогов Отарийского и Монварода и членов их семей. Эти гости возвратились вчера в свои дома и на сегодняшнее своего рода «домашнее» мероприятие приглашены, видимо, не были. Зато герцог Кальво сделал исключение и позволил своей дочери покинуть женскую половину, чтобы послушать концерт. При этом с правой стороны от девушки сидел он сам, а с левой – бдящая леди Милони. Так что, в отличие от нас с Рэмом, Арман с Лидией не обменялись даже мимолетным взглядом. Впрочем, эти двое нашли свой способ обмениваться знаками. В прическу герцогской дочери была вплетена розовая гвоздика, символизирующая первую любовь. Арман же приколол к своему камзолу другой цветок – красную розу, значение каковой вряд ли необходимо уточнять.

Вступительная часть концерта состояла из выступления двух композиторов, игравших свои произведения на клавесине. Первое показалось мне излишне торжественным, хотя я видела, что многие гости пришли в восторг. Впрочем, было много и таких, кто вовсе ничего не понимает в музыке, а присутствует здесь исключительно потому, что так положено. Или потому, что не грех показаться на мероприятии, которое посетил сам король. Выступление второго исполнителя понравилось мне больше. Здесь всего было в меру – сдержанности и страстей, напряженности и отдыха. Этот композитор был совсем молод; тем не менее слава пришла к нему еще несколько лет назад. Молодой человек был моим соотечественником и приобрел известность, выступая на концертах, которые устраивала Мирейя Альмиконте.

По окончании первой части гости получили возможность размять ноги, пройдясь по залу, поделиться друг с другом впечатлениями и выпить по бокалу вина.

Король беседовал о чем-то с хозяином дворца. Последний вообще, похоже, общался с Боливером со значительно большим удовольствием, чем с остальными. В целом Кальво был человеком относительно нелюдимым. Кардинал отошел ближе к выходу и теперь, бесстрастно перебирая четки, слушал донесения человека, чем-то похожего на Гратена. Мы с Арманом временно разошлись: он что-то рассказывал своему новому знакомому маркизу, я же болтала ни о чем с двумя дамами, знакомыми мне по женской половине. Я заметила, как Лидия поднесла веер ко лбу, поправляя с его помощью прическу. Это движение означало «Не забывай меня». Арман как бы невзначай коснулся приколотой к камзолу розы. Я раскрыла собственный веер, пряча за ним улыбку. Хорошо, что женщины вроде леди Милони менее внимательны, чем я, и, как правило, не разбираются в таких тонкостях, как язык веера и язык цветов.

Дальнейшее случилось так быстро, что мало кто успел сориентироваться и как следует осознать, что, собственно, происходит. Посреди зала вдруг возник столб черного смерча. В центре смутно просматривался контур портала. Рикардо, стоявшего ярдах в пятнадцати от смерча, почти мгновенно затянуло внутрь – притом что многие из гостей изначально находились значительно ближе к черному столбу. На протяжении, должно быть, пары секунд принца, пытающегося сопротивляться стихии, еще было видно сквозь пелену черного вихря.

– Черт! Рикардо!

В несколько прыжков одолев разделявшее их расстояние, Рэм вскочил в самый центр колышущегося столба в тот момент, когда принц окончательно исчез в сверкнувшем белизной портале. Еще мгновение – и то же самое произошло с Рэмом. А затем и сам смерч исчез, растворился в воздухе так же быстро и необъяснимо, как появился.

Зал окутала гробовая тишина. Слуги и господа, дамы и лорды, даже сам король потрясенно взирали на то место, где совсем недавно кружился черный вихрь. Первым всеобщее оцепенение разорвал Боливер. Начисто забыв о своем статусе и сопутствующих ему ограничениях, король с криком: «Рикардо! Сын!» – бросился туда, где совсем недавно исчез принц. Добежав, стал потерянно оглядывать пустое пространство, после чего даже опустился на корточки и принялся ощупывать руками пол.