Ольга Куно - Графиня по вызову

– Давай лучше вернемся к твоей новости, – отмахнулась я. – Что там случилось?

Неужели история с Велэско стала достоянием гласности или получила какое-то продолжение?

– Похоже, Рэм поцапался с кардиналом.

– В каком смысле «поцапался»? – нахмурилась я.

– Скажем так: они вели разговор на повышенных тонах. Как минимум повышенных со стороны племянника. Разговор был короткий, но эмоциональный. Содержания никто не знает, но вроде бы под конец Рэм чуть ли не накричал на дядю. Такого, говорят, еще не бывало. Признайся, ты имеешь к этому отношение?

Последнее предположение меня разозлило.

– А почему я непременно должна иметь к этому отношение?

Арман пожал плечами, явно не убежденный эмоциональностью моего ответа. Но спорить не стал и вскоре оставил меня одну. А на следующий день мое одиночество нарушил другой визитер.

Я чрезвычайно удивилась, узнав, что меня хочет видеть Велэско Диас. Удивилась и, признаться, напряглась, но, разумеется, не настолько, чтобы отказать ему в разговоре. Армана в покоях не было, и я приняла виконта в гостиной.

На сей раз встреча проходила совсем иначе, чем вчера. Я сидела на диване, Велэско расположился в кресле. Никаких столов, разделяющих собеседников на хозяина положения и жертву. Но напряжение, пусть и другого рода, витало в воздухе, и казалось, будто его можно пощупать.

Я первой прервала молчание:

– Слушаю вас, виконт.

Я постаралась гостеприимно улыбнуться, но, думаю, улыбка вышла довольно-таки кривая.

– Леди Аделина, – начал Велэско. – Кардинал все мне рассказал. И о проверке, и о вашей роли.

Он замолчал. Я тоже не торопилась что-либо говорить, напряженно ожидая продолжения. Просить прощения я точно не собиралась. Но и как себя вести, представляла плохо. Да, я хорошая актриса, но в данном конкретном случае я просто не знала, какую маску следует надеть.

– Я пришел вам сказать… – Видно было, что Велэско нелегко дается этот разговор, хотя, несомненно, легче, чем мне. – Сказать, что не держу на вас зла. Наоборот, я благодарен вам за то, как вы поступили.

Я поморщилась.

– Это граф Монтерей попросил вас прийти и сказать мне все это? – спросила я напрямик.

– Нет. Уверяю вас, что граф Монтерей совершенно здесь ни при чем.

Велэско говорил так искренне, что я сразу поняла: что-то нечисто.

– Значит, вас послал кардинал?

Лицо виконта утратило кристально невинное выражение. Стало быть, я попала в точку.

– Меня действительно попросил прийти сюда кардинал, – признался Велэско. – Но это не имеет значения, леди Аделина. Кардинал не поручал мне лгать. Все, что я сказал, – чистая правда.

Я скептически хмыкнула.

– Вас чуть было не довели до самоубийства, а вы не держите за это зла? В таком случае должна отметить, что это поистине неординарная способность к всепрощению.

Велэско криво усмехнулся моей иронии.

– Леди Аделина, – он подался вперед, опираясь локтями о бедра, – я, конечно, склонен к беспечности и совершил в своей жизни немало необдуманных поступков. Но я действительно считаю себя другом принца и понимаю, что это подразумевает не только кутежи и удовольствия. А в числе прочего и ответственность. Хотя до этой стороны вопроса дело как-то не доходило… до сих пор. Но сейчас Рикардо угрожает серьезная опасность. Вчера мне действительно пришлось совсем не сладко, но… Если бы я должен был пройти через то же самое во второй раз ради спасения Рикардо, поверьте, я бы не колебался.

Виконт вскоре раскланялся, и я не стала его задерживать.

С того момента, как я вернулась в свои покои вчерашним вечером, я так и сидела здесь в самовольном заточении, не желая никуда выходить. Однако в середине дня решила, что настала пора немного развеяться. А следовательно, вместо того чтобы приказать подать еду в нашу с Арманом гостиную, направилась обедать в трапезную. Немного пообщаюсь с гостями; пожалуй, сейчас мне это будет не вредно.

Я успела пройти не больше двадцати шагов, когда из темноты ответвляющегося коридора мне навстречу выступил кардинал. Я вздрогнула и резко остановилась.

– Леди Ортэго.

– Ваше высокопреосвященство.

Я присела в реверансе, одновременно восстанавливая самообладание. Уж очень внезапно он появился.

– Как удачно, что мы встретились. Я как раз хотел с вами поговорить.

Удачно? Готова поспорить, что он поджидал меня здесь специально. А с другой стороны, откуда он мог знать, когда я покину свою комнату и в какую сторону пойду? Я далеко не всегда спускаюсь к обеду, к тому же никто не обязан появляться в трапезной с первым ударом гонга. Впрочем, в том, что касалось кардинала, меня, кажется, не могло удивить практически ничто. Я была почти готова предположить, что его преосвященство ожидал меня в нескольких местах одновременно, готовый вынырнуть из небытия перед самым моим носом, куда бы я ни направилась.

Я тряхнула головой, отгоняя разгулявшееся воображение. Определенно, мне вредно долго засиживаться взаперти.

– Вы не будете против, если мы побеседуем несколько минут… ну, например, здесь?

Кардинал распахнул, казалось бы, первую попавшуюся дверь, хотя мне уже казалось, что и место нашего разговора он выбрал заранее. Что это, паранойя? Или я все-таки права?

Пробежавший по помещению взгляд ответа не дал. Комната как комната. Красно-коричневые тона. Кресла, кушетка, стол, камин. На стенах – несколько натюрмортов.

Кардинал устроился в широком кресле с высокой спинкой и массивными подлокотниками. Я тоже выбрала себе кресло и села, внутренне напряженная, как натянутая струна. Удобно устроила руки на подлокотниках, стараясь не выдавать собственную нервозность.

– Я вижу, вы немного успокоились после вчерашних впечатлений? – заметил кардинал, глядя своим обычным пристальным взглядом.

– Немного, – сдержанно ответила я.

Сердить кардинала не хотелось, но и давать понять, будто мое вчерашнее настроение было не более чем капризом, я не намеревалась.

– Вот и хорошо, – откликнулся Монтерей. – И все-таки что-то вам по-прежнему мешает.

Утвердительная интонация в сочетании с испытующим взглядом. Впрочем, я и не собиралась юлить.

– Вы вполне можете прямо мне об этом сказать, – заметил кардинал. – Не забывайте, что я в первую очередь – духовное лицо. Так что передо мной смело можно исповедоваться.

Зеленые глаза заставили меня подумать про гипнотизирующего мышь удава. «Откройся мне, дитя мое, иначе я тебя съем».

Что ж, прямо, так прямо.

– Вы не находите, что вчерашнее испытание было слишком жестоким? – осведомилась я, не отводя взгляда.

– Может быть. – Кардинал посмотрел на свои пальцы, постучал ими по подлокотнику и снова поднял голову. – Даже вполне вероятно.