Ольга Куно - Графиня по вызову

Поэтому я медленно поднесла руку к волосам. И очень осторожно вытянула из прически длинную острую булавку с круглой перламутровой бусиной на конце. И, все так же аккуратно, до поры до времени спрятала ее в рукав. Что-что, а прятать предметы в рукаве и незаметно их оттуда извлекать я умела мастерски.

– Не надо, Арман. – Теперь я выступила вперед. – Господа, опустите оружие. Я хочу предложить вам сделку.

Оружие «господа» опускать, ясное дело, не стали, но и выслушать меня были готовы. Я не замедлила этим воспользоваться.

– Вам ведь нужна она. – Я указала на Лидию, которую Арман постарался спрятать у себя за спиной. – Так арестуйте ее, а нас с мужем отпустите. – Я напряженно вглядывалась в лица мужчин и, видя, что они не спешат соглашаться, продолжила: – Я готова расплатиться с вами за возможность уйти. Если надо, то со всеми троими. Только быстрее, время не ждет.

Я шагнула к тому, что стоял ближе всех, нисколько не смущенная тем, что он вооружен, да еще и сжимает во второй руке рукоять факела. Даже наоборот, подошла практически вплотную к шпаге и чувственно, неспешно провела пальцем по лезвию. При этом сперва смотрела мужчине прямо в глаза, а затем опустила взгляд существенно ниже, туда, где под брюками скрывался орган, который также можно было назвать своего рода оружием.

Не сказать, чтобы воин герцога так-таки растаял, но шпагу все-таки отвел в сторону. Уж очень глупым казалось в такой ситуации стоять перед женщиной в позиции ан-гард. Однако то, что представляется глупым, не всегда на поверку оказывается неверным. Воспользовавшись моментом, я незаметно извлекла из рукава чрезвычайно острую булавку и прежде, чем воин это осознал, вонзила ее ему в правое запястье. Судя по количеству потекшей крови, мне удалось попасть в вену. Мужчина взвыл и выронил шпагу. Не давая ему времени опомниться, я выхватила факел, который он сжимал теперь значительно менее крепко, и с размаху швырнула его во второго воина. Одежда последнего мгновенно загорелась, и мужчина с воплем принялся стягивать с себя камзол. Арман, воспользовавшись моментом, бросился на третьего противника. Теперь они сражались один на один.

Настала моя очередь тянуть упирающуюся Лидию в сторону ограды. Арман догнал нас достаточно быстро: к счастью, умение хорошо фехтовать входило в обязательные навыки дипломатов.

У ограды нас уже поджидали. Вернее, сначала мы никого не увидели, но стоило нам приблизиться, как с той стороны из-за деревьев выбежало несколько человек. Двое несли кое-как сколоченную лестницу. Ее быстро переправили на нашу сторону. Снаружи нас принимали гвардейцы. Первой перебралась Лидия, потом я, затем Арман.

Оказавшись в безопасности, я, даже не успев оценить этот момент, со всех ног кинулась к месту недавней дуэли.

Сперва я увидела лишь спины столпившихся неподалеку от ограды людей.

– Очень точный удар, – грустно сказал выступивший мне навстречу Велэско. – Практически идеальный.

Я непонимающе нахмурилась и поспешила обойти его, чтобы увидеть, о чем он говорит. Чей удар? Кто победил в дуэли?

Возле ограды на земле лежал маркиз Рагийский. Молодое лицо не успело еще побледнеть, и казалось, что сын герцога просто спит. Только на груди темнело кровавое пятно, резко выделяясь на фоне белоснежной рубашки.

В нескольких шагах от него полулежал Рэм. Рикардо сидел рядом и поддерживал ему спину. Моя рука инстинктивно поднялась к горлу. Складывалось такое впечатление, что Рэм потерял гораздо больше крови, чем его противник. Во всяком случае, его рубашка в районе живота, груди и правого бока пропиталась темно-бордовой жидкостью насквозь. Глаза были открыты, но голова покоилась на груди Рикардо. Рэм тяжело и часто дышал.

Практически одновременно со мной подоспел и лекарь. Его одежда была хоть не сильно, но перепачкана кровью; должно быть, он уже лечил этой ночью кого-то из раненых.

– Ваше высочество, пожалуйста, осторожно опустите его на землю, – попросил он.

Принц кивнул и последовал указанию целителя.

Лекарь принялся осторожно избавлять Рэма от одежды, мешающей осмотреть рану. Рикардо остался сидеть рядом. Остальные отступили; я же, напротив, подошла ближе и, опустившись на колени, взяла Рэма за руку.

Он медленно повернул голову и слабо улыбнулся.

– Все-таки выбрались, – хрипло сказал он.

– Благодаря вам с Арманом, – ответила я.

– Глупости. – Рэм снова улыбнулся, но из-за испытываемой им боли улыбка вышла натужной. – Ты бы и без нас справилась.

– Ничего подобного.

Рэм прикрыл глаза. Мне показалось, что он задыхается, но вскоре дыхание стало более ровным. Осмотрев рану, лекарь принялся копаться в своей сумке, доставая все необходимое. Рэм снова открыл глаза и посмотрел на небо.

– Рикардо… – Он нахмурился и с трудом повернул голову набок, пытаясь отыскать принца глазами.

– Я здесь.

Рикардо поспешил пересесть так, чтобы раненому было удобнее его видеть.

– Ночь закончилась, – прошептал Рэм.

– Да, Рэм, закончилась, – поспешил подтвердить Рикардо. – Начинается новый день. Теперь все пойдет на лад. Ты поправишься.

Какое-то время раненый беззвучно шевелил губами, силясь что-то сказать. Наконец ему удалось произнести несколько слов.

– Ты не понял, – проговорил он. – Ночь Синей Луны закончилась. Значит, ты будешь жить.

– Простите, господа, но мне необходимо приступить к лечению, – озабоченно произнес лекарь. – Медлить нельзя.

– Да-да, конечно, – кивнул принц.

Лекарь снова склонился над раненым. Рэм закусил губу, силясь справиться с болью, и потерял сознание.

Время тянулось невыносимо медленно. Мы ждали. Наконец лекарь разогнул спину и, устало вытерев пот со лба, сказал:

– Я сделал все, что мог в этих условиях. Теперь надо отвезти его во дворец.

В распоряжении посланных королем и герцогом Кальво людей было несколько карет. В одну из них осторожно перенесли Рэма.

– Я должен сопровождать еще двоих раненых. – Лекарь кивнул в сторону соседней кареты. – Состояние лорда Монтерея тяжелое, но стабильное. А вот его товарищам по несчастью моя помощь может понадобиться в любой момент. Кто-нибудь должен поехать вместе с лордом Монтереем и проследить за его состоянием.

– Я поеду с ним. – Мой тон не подразумевал возражений, и в тот момент мне было глубоко плевать, что подумают окружающие, услышав такие слова от замужней, по легенде, женщины.

Лекаря моральная сторона вопроса интересовала в последнюю очередь.

– Хорошо, – кивнул он. – Если заметите серьезные ухудшения в его состоянии – приступы острой боли, конвульсии, усилившееся кровотечение, – дайте кучеру знак остановиться. Тогда наша карета тоже остановится, и я перейду к вам.