Бекка Фитцпатрик - Забвение

Пол в коридоре скрипнул, и я увидела Хэнка, прислонившегося к дверному косяку.

– Ты нас здорово напугала, юная леди, – он говорил спокойно и даже приветливо, но в глазах у него было что-то волчье, и у меня по спине побежали мурашки от его взгляда.

– Я не хочу, чтобы он оставался здесь, – шепнула я маме.

Даже при том, что я была уверена, что никаких реальных причин для моей галлюцинации не было, я не могла отделаться от подозрений. Перед глазами у меня стояла картина, как Хэнк сдергивает брезент с клетки. С точки зрения логики я понимала, что проецирую на него собственные страхи и тревоги, и все равно хотела, чтобы он ушел.

– Я перезвоню тебе, Хэнк, – негромко сказала мама. – Когда уложу Нору. Еще раз спасибо тебе за ужин. И прости за эту ложную тревогу.

Он махнул рукой:

– Не волнуйся, дорогая. Не забывай, что у меня тоже есть дочь – королева подростковой драмы. Хотя должен признать, что даже она не идет в сравнение с твоей дочерью.

И он хихикнул, как будто ему удалось удачно пошутить.

Я подождала, пока его шаги не стихли в конце коридора. Я не очень представляла себе, что именно могу рассказать маме, особенно после слов Джева о том, что на полицию рассчитывать не приходится. И боялась, что все, что расскажу, сразу же дойдет до ушей детектива Бассо. Но и просто молчать я не могла, уж слишком много всего произошло сегодня.

– Я встретила одного человека сегодня, – призналась я маме. – Уже когда ушла из ресторана. Я его не узнала, но он сказал, что мы знакомы. Вероятно, мы с ним встречались раньше, в течение этих пяти месяцев, но я не могу его вспомнить.

Он сжала меня крепче:

– Он сказал, как его зовут?

– Джев.

Она с облегчением выдохнула. Интересно почему? Что она ожидала услышать?

– Ты его знаешь? – спросила я.

Может, хотя бы мама сможет пролить свет на историю с Джевом.

– Нет. А он сказал, откуда тебя знает? Может быть, из школы? Или, может быть, по работе в «Энцо»?

Я работала в «Энцо»? Это была новость, и я уже собиралась задать недоуменный вопрос, как вдруг мама вперила в меня тревожный взгляд.

– Подожди-ка… как он был одет? – Она нетерпеливо взмахнула рукой: – Ну… как выглядела его одежда?

Я вопросительно подняла брови:

– Это имеет какое-то значение?

Она поднялась, потом прошлась к двери и обратно, но, видимо, поняв, что выглядит слишком встревоженной, взяла с моего туалетного столика флакон духов и преувеличенно внимательно стала его разглядывать.

– Ну, может, у него была униформа с каким-нибудь логотипом? Или, может быть, вся одежда у него была одного цвета? Например… черного?

Она явно к чему-то клонила, но к чему?

– Он был в джинсах и бело-синей толстовке.

Вокруг рта у нее образовались тревожные морщинки, которые свидетельствовали о том, что она напряженно размышляет.

– Ты что-то недоговариваешь, мам, – сказала я.

Теперь тревожные морщинки появились и у ее глаз.

– Что тебе известно? – настаивала я.

– Был один… парень, – начала она.

Я привстала на подушках:

– Что за парень?

Почему-то мне казалось, что она говорит именно о Джеве. И я надеялась, что она говорит именно о нем. Я хотела узнать о нем как можно больше. Я хотела узнать о нем все.

– Он приходил несколько раз. Всегда в черном, – продолжала она с нескрываемым отвращением. – Он был постарше, чем ты и… пожалуйста, не пойми меня превратно, но я никак не могла понять, что он в тебе нашел. Он бросил школу, у него были проблемы с азартными играми, и он работал помощником официанта в «Бордерлайн». То есть… ради бога! Я не имею ничего против официантов, но это было просто смешно. Как будто он считал, что ты останешься в Колдуотере на всю жизнь. Он никак не мог помочь тебе в осуществлении твоей мечты и уж точно не мог быть ее частью. И я бы сильно удивилась, узнав, что он собирается поступать в колледж.

– И он мне нравился? – Ее описание совсем не подходило к Джеву, но я не собиралась отступать.

– Вряд ли. Ты постоянно заставляла меня придумывать отговорки, когда он звонил. Он в конце концов все понял и оставил тебя в покое. Длилось это очень недолго. Пару недель, самое большее. Я упомянула его только потому, что мне всегда казалось, что с ним что-то не так. И я всегда подозревала, что он мог иметь отношение к твоему похищению. Не хотелось бы нагнетать, но с того момента, как вы познакомились, над твоей головой как будто нависла темная туча.

– И что с ним случилось? – Сердце у меня стучало в два раза сильнее, чем обычно.

– Он уехал из города, – она качнула головой. – Так что, видишь, это никак не мог быть он. Я просто запаниковала. Я бы не волновалась насчет него, – добавила она, гладя меня по коленке. – Он, наверно, уже уехал на другой конец страны.

– Как его звали?

Она заколебалась.

– Ты знаешь, я не помню. Что-то вроде на букву П. Кажется, Питер… – И она засмеялась громче, чем нужно. – Думаю, это наглядно показывает, насколько незначительное место он занимал в твоей жизни.

Я рассеянно улыбнулась ее словам, а в голове у меня звучал голос Джева.

«Мы были знакомы. Мы познакомились пять месяцев назад. И с самого начала из-за меня у тебя были одни проблемы».

Если Джев и этот таинственный парень из моего прошлого – одно и то же лицо, то кое-кто чего-то недоговаривает. Возможно, Джев действительно заноза в заднице. Возможно, мне действительно стоило бы бежать от него как можно дальше.

Но что-то подсказывало мне, что дело не в его мнимой жестокости и равнодушии, в которых он так старательно пытался меня убедить. Ведь до того, как оказаться во власти галлюцинации, я слышала его слова: «Ты не должна больше лезть во все это. Иначе даже я не смогу тебя защитить» .

Моя безопасность что-то значила для него. Его сегодняшние поступки доказывали это. «А поступки важнее, чем слова» , – повторяла я про себя упрямо.

У меня оставалось два вопроса. Первый: куда именно я не должна лезть? И второй: кто из них двоих – Джев или моя мама – мне врал?

Если они считали, что я буду сидеть сложа руки и являть собой образец наивной и послушной девочки, то они были совсем не так умны, как себе представляли.

В субботу я проснулась рано утром, натянула хлопковые шорты, топ и отправилась на пробежку. С каждым шагом, с каждой каплей пота я чувствовала, как мои проблемы уходят, как меня наполняют внутренняя сила и уверенность. Я изо всех сил старалась не думать о минувшей ночи. Слишком уж серьезным испытанием для моего мужества стала эта ночная прогулка в одиночестве – теперь я твердила себе, что с этого момента меня будет и палкой не выгнать из дома, как только на улице начнет темнеть. Пусть даже это будет похоже на домашний арест. И что меня теперь калачом не заманишь именно в тот супермаркет 7-Eleven.