Анна Одувалова - Подруга бога

Я обиженно поджала губы.

– Почему ты решил, что это она? Может быть, это просто новая я?

– Вероятно, потому, что очень хорошо ее знаю, – отрезал парень и взял меня за локоть со словами: – Поехали в лицей. Я совсем продрог. Ты увидела все, что хотела?

– Можно сказать и так, – согласно кивнула я, про себя отметив, что хотела бы еще найти Веронику. Но почему-то казалось, этого мне сделать не позволят. Возможно, Влад что-то знает, но с ним обсуждать эту тему я точно не буду.

В лицей мы ехали молча. Каждый думал о своем. Влад сосредоточенно смотрел на дорогу, а я не решалась его отвлечь, хотя прекрасно знала – он совершенно спокойно может вести автомобиль и поддерживать разговор. Просто неожиданно оказалось, что говорить нам совсем не о чем. Все и без слов понятно – вместе нам быть не суждено, если пророчество, которым грезит Шеша, правдиво. А у меня почти не осталось поводов в этом сомневаться и совсем не хотелось идти напролом и рисковать.

Я до сих пор не могла до конца поверить, что все случившееся со мной за последние несколько месяцев реальность, несмотря на то что начала ощущать метаморфозы на, как говорится, собственной шкуре. Первыми изменились глаза. Они сейчас стали совсем другие, не мои, а зеленые, как у Вероники, свои я, видимо, оставила сопернице как прощальный подарок. Когда я злилась или нервничала, радужка желтела, а зрачок превращался в узкую вертикальную щель, как у кошки или, точнее, змеи. Если бы я почти с самого первого дня в лицее не искала всевозможные истории про нагов, если бы не подглядывала за Владом и другими обитателями лицея и не совалась в подземелье, наверное, все эти физические изменения подействовали бы на меня намного сильнее. А так я была относительно спокойна и чувствовала лишь дискомфорт и раздражение от пробегающих время от времени по позвоночнику золотистых чешуек.

Я еще не могла по своему желанию полностью оборачиваться змеей, только иногда во сне мои руки и спину покрывали тонкие, золотистые чешуйки – это быстро научило меня сбрасывать с себя одеяло, раскутываться по ночам. Не хотелось раньше времени пугать Ксюху. Я бы вообще предпочла, чтобы подругу миновала такая судьба, да и всех учеников лицея тоже, но пока не представляла, что можно с этим сделать. Пойти в полицию или к журналистам? Меня там не воспримут всерьез, а если и воспримут, то первой заберут на опыты. Нет, говорить о том, что творится в лицее, никому нельзя, нужно действовать изнутри, а как, может быть, подскажет время.

Мое тело подстраивалось под новую сущность и менялось постепенно, пытаясь вспомнить свою первую, спонтанную трансформацию. Обо всем этом мне достаточно подробно рассказала Елена Владленовна на следующий день после ритуального поединка.

– Все придет постепенно, – заметила она, и в ее голосе мелькнула удивившая меня забота. – Быстрее, чем змеиная сущность, проявится сила королевы нагов. Скоро ты сможешь повелевать одной из стихий – воздухом. Это твое основное отличие от обычной нагайны – ты наделена магией. Именно поэтому вы с Владом идеальная пара – огонь, текущий по его венам, не способен гореть без воздуха. С тобой он станет сильнее. Алина, ты ведь неглупая девочка, ты знаешь, что бывает, если грамотно соединить воздух с огнем…

– Взрыв, – прошептала я.

– В вашем случае вселенский, – довольно улыбнулась Елена Владленовна, а я поняла, что теперь во что бы то ни стало буду держать Влада на расстоянии. Видимо, эти мысли отчетливо отразились на моем лице, так как помощница директора, фыркнув, заметила:

– Не думай, будто все так просто. Алина, вы с Владом связаны. Не так-то легко будет держаться от него на расстоянии. Тем более ты еще не все знаешь о себе. Тебя ждут большие сюрпризы.

Следующие несколько дней я провела в карцере, вдали от остальных учащихся. Для всех я приболела желудочным гриппом и, чтобы никого не заражать, была помещена в изолятор медблока. На самом деле в это время я училась контролировать свою проявляющуюся змеиную сущность. Это оказалось чуть проще, чем я себе представляла, и через четыре дня меня выпустили в лицей на новых условиях. Я стала почти свободна.

О каких сюрпризах говорила Елена Владленовна, я поняла достаточно быстро. И внутренние изменения напугали меня значительно сильнее, чем внешние проявления второй ипостаси, несмотря на всю их безобразность. Во-первых, меня, как и предсказывала помощница директора, невероятно сильно тянуло к Владу. Сильнее, чем до обращения. Пока его не было рядом, я всего лишь вспоминала и думала о нем, но едва парень появлялся на горизонте, словно сходила с ума и готова была наброситься на него. К счастью, Влад, видимо, и сам чувствовал нечто подобное и старался держаться на расстоянии.

Поэтому сегодня полтора часа наедине с ним в тесном салоне машины, после зажегшего кровь поцелуя, были сущей пыткой, и, похоже, не для меня одной. Я видела, как побледнели пальцы, вцепившиеся в руль, а на сильной, покрытой ровным загаром шее моего спутника отчетливее стала выделяться напряженная мышца. Влад нервничал не меньше меня, притяжение было обоюдным.

В глазах потемнело, дышать стало тяжело, и я зажмурилась, пытаясь сохранить остатки рассудка. Начиналось то, о чем предупреждала Елена Владленовна, – второй неприятный сюрприз. Я теряла над собой контроль, уступая место сущности Вероники, засевшей где-то глубоко в моем рассудке. Я чувствовала, как нечто чужеродное и пугающее пытается подчинить себе мои действия и мысли, я начинала думать и вести себя, как моя соперница, и это было по-настоящему страшно, потому что я не могла понять, где заканчиваются мои собственные желания и начинаются ее. Я боялась, что однажды стану бесправным придатком в собственном теле, которым начнет управлять соперница. Я не слышала в голове ее голоса, она не указывала мне, что делать, просто я медленно, но неумолимо становилась ею, перенимая характер и манеры поведения, сегодня это заметил даже Влад. Если победит Вероника, она приберет к рукам Влада и разрушит существующий мир, как этого желает Шеша.

Подобная перспектива казалась такой ужасной, что я постоянно была начеку и в меру сил пресекала попытки моей соперницы вылезти наружу и диктовать свои условия. Проблема в том, что с каждым днем это становилось делать все сложнее и сложнее, и я опасалась, что, возможно, не во всем стоит винить соперницу. Может, это не мой характер меняется под воздействием сущности Вероники, а я сама становлюсь другой.

Прощание у центрального входа лицея вышло неловким. Я была слишком увлечена своими невеселыми мыслями, а Влад – своими. Я с грустью посмотрела на его мрачный профиль и, не удержавшись, чмокнула в щеку, но не учла, что он может повернуться, и нечаянно скользнула по теплым, пахнущим апельсином и корицей губам. Снова накатило волнение и захотелось большего, поэтому пришлось поспешно выскочить из салона автомобиля.