Анна Цой - Сердце нового мира. Книга седьмая

– Вам бы тоже подумать о душе, о великая… свеча, – висталка часто похлопала ресничками.

Моя бровь подлетела вверх.

– Это тонко, – села рядом с ней Нирраллин, – но мне всё равно больше понравился «фонарь».

Я встала в дверном про1ме.

– Мм-м… может лампа? Прожектор? – не сдерживала смеха Алиса.

– Загнула, конечно! – махнула на неё рукой старшая из хвостатых, – ей бы до фонаря дотянуть, а ты, считай, восхваляешь её.

Меня раскрыл стук каблуков по полу, попавший в тишину между их фразами.

– В чём смысл шутки? – я упала рядом с элтаном, посчитав, что если не сбежала раньше, то сейчас уже поздно, а значит лучше идти напрямик.

– Явилась, – махнул светлыми прядями Гаспар, – ну и как оно? Сколько минут ему потребовалось, чтобы простить тебя? Ты же явно старалась вы… молить его прощение.

Я такого никак не могла ожидать, потому ошарашенно поджала губы, даже не зная, что ответить.

– Леди Агератум называют «мой свет», – принялась разряжать обстановку Алиса, – мне показалось это слишком пафосным, а Нира и сказала, что её света не хватит даже на одну комнату. И… вот. «Мой светильник».

– Проститутки, – сообщила насколько понравилось ей бабуля.

– Не, максимум факел, – хохотнула Нирраллин.

– Лампочка? – очередное предложение.

Я всё ещё пыталась найти что-то кроме агрессии в глазах Гаспара. И я нашла – там была понятная, но гадкая со всех сторон обида, по этой же причине ненависть и… болезненность. Буквально ломота.

Я наклонилась к его застывшему с одним выражением лицу, прижалась губами к тёплой щеке и виновато улыбнулась, отстранившись поспешнее, чем могла бы. Странное чувство, потому как разумом я понимала, что никакой моей вины в происходящем нет. Разве только тот ответ, который он получил на крыше вчера – это было крайне неправильно. Однако он знал, что подобное произойдёт, ведь прошлые чувства забыться за пару дней не смогли бы.

В какой-то мере именно он был нехорошим, выгрызая из моего сердца дружбу в несколько десятков лет и впихивая туда свою любовь. Смысл был в том, какой момент он для этого выбрал – я была сознательно слаба в те минуты. А значит… поступи я опрометчиво, всё воспринялось бы в сотню раз тяжелее.

– Я понял, – скрестил руки на груди элтан, – ты молодец, Лесс. Выбираешь кого посильнее, повыше, поинтереснее. Куда мне до сереброволосой принцессы? Почти что Богини!

– Что-то произошло? – подался вбок братец, чтобы рассмотреть нас двоих как можно внимательнее, – он, конечно, всегда ворчит, но сейчас… чем ты его опять взбесила, сестрица?

Все присутствующие смотрели на нас. Я отвернулась от Гаспара, скрестила руки на груди и принялась делать отвлекающий манёвр для самой себя:

– Леди Брахман, как результаты? Есть ещё что-то новое, кроме того факта, что Высшие назначили себе нового главу вашего рода?

Женщина встрепенулась, кивнула мне с присущей ей скованной быстротой и произнесла:

– Мой Свет, вы так много знаете, что я… это было единственным моим… донесением, прошу у вас прощения, – она поджала губы.

– Бесполезный рот, засовывающий лапы в мои закрома! – не упустила возможности для ругательств Агератум.

В её пальцах уже успела образоваться трубка с опиумом. Я нахмурилась, вспоминая дурман в гостях Рэя. К слову о ней – письмо.

– Могу вас порадовать, – усмехнулась я, доставая из подпространства лист бумаги и карандаш, – назначенный Лорд Брахман пал в неравной битве со стеной.

Коренная танатосская жестокость. М-да.

– Он мёртв?! – не поняла Корделия.

Я кивнула и начала писать: « Уважаемая Леди Корнэллия! Я взяла на себя смелость исполнить один из пунктов нашего договора, потому пишу заинтересовавшую вас реакцию: он был напряжён. Посоветовал мне никогда с вами не связываться и сообщил о вашем нехорошем общении со мной.»

– Если учитывать первое предложение, то да, – весело ответила ей Алиса, – он, видимо, тоже не верил в Бога.

Я хмыкнула.

– Зато в папу верил, – вспоминая того, кто именно послал ту сметшую Лорда волну, – Гаспар, у нас с тобой окончательная ссора, или ты меня ещё терпишь?

Глаза поднялись всего на секунду – элтан продолжал дуть губы и сверлить меня взглядом. Молча.

« Перевод на ваш счёт будет сформирован мною в течении десяти минут. Жду ответного письма и буду рада видеть результаты вашей деятельности воочию. Агератум Хакгард, глава рода, Правящая.»

Печатка зазубрила восковые края, немного скривив саму бляшку. Менять что-то уже было поздно.

– Ладно, – кивнула молчащему элтану я, – Геор.

Мирида скользнула мелкой серебристой змейкой с моей макушки, на которой появилась, по шее, плечу и к запястью, где свилась в клубочек головкой сверху и полупкала на меня «драконьими» глазами.

– Отнеси письмо Леди Корнэлии Брахман, – я протянула конверт машущей головой змейке, – нет? Почему?

Под миридой несказанно чесалась рука. Да, я боялась змей. Вышло иронично. Хорошо, что я не ассоциирую себя с пауком, иначе…

– Она мертва-с-с, – прошипела змейка.

Я подняла бровь.

– Уже? Как такое возможно? За два дня е успели… – я была возмущена тем, что я то успела всё сделать, а вот сама девушка вряд ли.

– Лорд Дакерэй Брахман, – подсказал мне недовольным голосом Гаспар, – тупая жопа.

Махнула ему кулаком в ответ и… да, он окончательно обиделся, встал, мерно прошагал до входной двери и хлопнул ею так, что бабуля почти выронила свою трубку.

– Чертец проклятый! – отправила она ему вдогонку.

– Он перенёсся порталом? – спросила у мириды.

Та кивнула. Я дёрнула щекой, но заставила себя успокоиться.

– Тяжело, – шепнула, но продолжила уже ровным тоном, – письмо ты поняла кому передать? – дождалась очередного кивка, – хм… погоди, а почему Лорд Дакерэй называется чужим именем? Получается, эта самая Корнэллия ему родственница? А папа… его же я поприветствовала от её имени. Странно.

– Дакерэй Брахман, мой Свет, – решила сказать мне Корделия, – считается мертвым уже две тысячи лет. Его портрет мне пришлось изучать до вступления в брак, как единственного наследника мужского пола в… плохая память на даты. Насчет Леди Корнэлии, то она записана пропавшей. Как и их сестра Гриммивера.

Вот тут я напряглась.

– Вот на кого она была похожа, – я задумчиво вытянула губы трубочкой, – Грим. Обе рыжие, кудрявые и со странным характером.

А Рэй очевидно взял себе образ сестры Корни. Зачем? Отдельный вопрос. И, скорее всего, не мой.

– Рыжие, по-моему, все с прибабахом, – ни к кому не обращаясь, сказала Алиса.

Корделия скривилась.

– Сразу заметен твой оттенок, – любезно ответила она.

– Вот не надо трогать рыжих! – осадила их Нира, – знала я одну очень рыжую, которая была умнее всех вас, вместе взятых!