Ирина Варавская - Марионетка Тьмы 3. Танец с оборотнем

– Это что еще такое?! – уже серьезно прикрикнул отец, и они застыли на месте. – Вот я вас! Ну-ка, бегите к брату, и чтоб без баловства, не то не видать вам подарочков отцовских!

– Хорошо, папуся!!! – Девочки наперегонки скрылись за узловатыми стволами олив, и телега поползла дальше.

И вот уже показались заплатки огородов, запахло хлебом и щедро приправленной специями едой. Деревню укрывали зеленые холмы и невысокий каменный забор, покрытый той же черепицей, что и дома, а их для деревеньки было не так уж и мало. Скорее, это был небольшой городок на три длинных улицы, мощеных светлым камнем. Они лучами сходились к маленькой круглой площади в центре. Под широкой аркой ворот раскачивался на ветру венок из каких-то местных цветов, которые издавали резкий аромат.

– Это от нежити, – пояснил сеньор Ёсик, когда я чихнула.

– И что, много ее тут? – почти серьезно спросила я, потому что уже представила себе морду упыря, которому на пути попалось сие отгоняющее средство. Еще бы платочек у ворот положили, чтобы было, чем сопли подтереть.

– Как у всех, – пожал плечами валенсирец. – Да только люди и похуже бывают.

Я слабо улыбнулась. Теперь мне привиделся крадущийся в ночи Габриэль де Феррер, посекундно утирающий нос платочком с монограммой.

– Э-э-э, дружище! Ну ты и горазд! В Фодирно с горшками помчался, а обратно вон какую гуатту привез! Это что ж сеньора Лорена про такое скажет? Доброго вам дня, кстати, сеньорита! – Дорогу Букашке заступил высокий и худой мужчина, одетый так же, как сеньор Ёсик: в темные брюки, красный кушак, светлую льняную рубашку и черный жилет. Он снял широкополую шляпу и поклонился мне, широко улыбаясь из-под пышных усов. Я ответила ему кивком и улыбкой.

– И тебе привет, сеньор Жозе, – чинно отозвался мой возница, натягивая поводья. – То не твоего ума дело, спрашивать. Уйди с дороги.

– Так вот ты как заговорил, бочонок пузатый?! – со смехом ответил сеньор Жозе. – Ну, придешь ты ко мне вечерком, я тебя угощу как следует!

Сеньор Ёсик усмехнулся в усы, и Букашка потянула телегу дальше.

– Что значит гуатта? – спросила я, неуверенная в том, что произнесла правильно.

– Красотка, – рассмеялся он, а Букашка сама свернула на одну из улиц, разноцветную от выставленной вдоль дороги всевозможной керамической утвари.

Каких только красок и посудин здесь не было. Особенно мне приглянулись яркие плоские блюда с красно-желто-белым орнаментом. Я решила, что непременно обзаведусь парочкой перед отъездом, а пока продолжила любоваться прекрасной посудой и отвечать кивками на приветливые улыбки местных мастеров. На меня откровенно пялились, так что я чувствовала себя невероятной диковинкой. Наверное, так и было, потому что по сравнению со смуглыми жителями Лес-Оллас я выглядела Снежной королевой. Даже стыдно стало за свою белокожесть.

Домик сеньора Ёсика ничем не отличался от остальных. Был такой же белый и чистенький, за собственной оградой и с выставкой прямо на ней расписных горшков всех размеров вместо черепицы.

– За посудой к нам приезжают со всего Валенсира! – гордо пояснил мужчина, видя мое удивление. – Вот мы и не прячем ничего по домам да мастерским. Так нагляднее будет. Сразу видно, какой мастер где живет.

Домочадцы высыпали на крыльцо, чтобы встретить главу семейства. Двое старших сыновей, похожих на отца, и россыпь девчонок мал мала меньше. Последней из дома выкатилась хозяйка дома – дородная дама в пестром платье под белым кружевным передником и роскошным костяным гребнем в черных как смоль волосах.

– Ну вот и семейство мое, – сказал он, спрыгивая прямо в объятия подбежавших дочерей. – Вы ж мои родные! Соскучились по папке? Ну-ка, парни, разгрузите телегу! Да смотрите, не обижайте Бонификция.

Сыновья подбежали к телеге, старательно изображая блуждающее косоглазие, а я спрыгнула вниз, уже мечтая, чтобы поскорее наступила ночь и на меня больше никто не смотрел. Все-таки длина моего платья была экстремально мала для местного населения.

– Эту сеньориту зовут Виринея, – представили меня. Я помахала ручкой, не зная, куда деться от тяжелого взгляда сеньоры Лорены. – Она погостит у нас.

Одна из девочек ущипнула меня за голую коленку.

– Тетя, а ты кто такая?

– Я травница. Буду тут недалеко работать.

– А где это, недалеко?

Ответить я не успела, мужчина отогнал девчонку в сторону матери.

– Тете нужно отдохнуть. Пако, Томас, чего вы там возитесь? Надо б еще и воды горячей натаскать.

Парни чего-то промычали из-за телеги, и продолжительная возня окончилась громким хлопком. И сверху на нас посыпалось содержимое моего чемодана.

– Ёсик! – рявкнула сеньора Лорена, снимая с плеча кружевные трусики. По-моему, она не совсем поняла, что это такое было. На мое счастье.

– Ой, кякой стрянный доззик! – Младшие девочки бросились поднимать с земли мое имущество. За лифчик было устроено целое сражение. Боня ржал не своим голосом, потому что остальные уже сообразили для чего нужна мини-лошадка и пытались забраться к нему на спину. В общем, веселье.

– Ёсик!! – Это было второе предупреждение, после которого могло последовать и удаление с поля с помощью скалки.

– Иду, моя нинья! – придушено пропыхтел отец семейства, обвешанный детьми со всех сторон. – Я сейчас.

Хозяева удалились в дом на переговоры, а детский сад тут же определил, кто тут гвоздь программы. Меня тянули сразу в пять разных сторон, рассказывали какие-то секретики, пытались подобрать туфельки, плели мне косички и вязали из моих же трусов бантики. Так что когда хозяйка соизволила посмотреть на меня более благосклонно, я бы даже сказала с уважением, я была как никогда близка к истерике. А ведь я никогда не плачу.

Утро выдалось славное. Разбудил меня солнечный луч, который пробился сквозь ставни. Было приятно лежать в мягкой постельке, нежиться в свое удовольствие и слушать птичью возню за окном, обдумывая дела на день. Потом я встану, не спеша и со вкусом потянусь, совершу привычную пробежку по окрестностям и, приготовив сытный завтрак, займусь делом: буду делать все то, что умею не хуже, чем убивать, сиречь варить припарки и декокты. Этим я и занималась последние два месяца. С тех самых пор, как поблагодарила сеньора Ёсика и его семейство за гостеприимство и вместе с Боней отправилась дальше.

Овьерро оказался городком за высокой беленой стеной под все той же терракотовой черепицей. Я уплатила мзду за вход и… глубоко разочаровалась. Просто после намеков на некие жуткие события я, видимо, ожидала чего-то готического, с грязными улицами и вонью сточных канав, нежитью, щемящейся из всех щелей и трупами девиц, летящими прямо под ноги, но уж точно не этого. Узеньких улочек, мощеных мелким светлым камнем, беленых домиков усадебного типа за отдельным заборчиком под черепицей, с балкончиками и пестрыми цветочными корзинками, и даже зефирных голубей, которые гадили на всю эту светленькую и чистенькую архитектуру не иначе как взбитыми сливками. И все вокруг такие нарядные и плохими словами не ругаются. А пахнет-то как?! Розами! Повсюду разливался их приторный и въедливый запах. И это при том, что ни одного даже чахло цветущего кустика в радиусе версты не наблюдалось. Что-то с этим местом было не так.