Диана Зубова - Дракон в юбке.

Лишь узаконенная представительница рода, могла отклонить подобное приглашение, а в моем положении…

– Если бы ты позволил мне остаться в Крепости, дядя, о моем представлении и речи бы не шло. Я и так слишком злоупотребляю вашей добротой…

– Прекрати! – Тимрон возмущенно прервал меня. Он продолжил разговор на повышенных тонах. – Хватит считать себя недостойной. Ты наша сестра, и это не обсуждается! Перестань винить себя в том, в чем нет твоей вины и быть не может! Мы любим тебя и нам все равно, чья ты дочь. Ты часть семьи, как же ты не можешь это понять? Дана ты..

Тимрон пытался совладать с эмоциями. Я понуро уставилась в стол. Боль в голосе брата разрывала сердце. После эмоциональной речи Тимрона отец казался спокойным:

– Дочь, ты не можешь остаться в Крепости, как военнослужащий. Это неприемлемо. Ты мое единственное дитя, и я горжусь тобой.

Я поднялась, обвела всех взглядом: такие родные, любимые. Слёзы текли по моим щекам, и ком в горле мешал говорить. С трудом взяла себя в руки, упрямо произнесла:

– Вы моя семья. Я вас люблю. Вы все дали мне намного больше, чем я заслужила. Но принять род, значит подвергнуть вас моему позору.

Тирон вскочил, чуть не уронив стул, но я не дала ему сказать:

– Сядь брат и дай мне договорить, пожалуйста…

В этот момент поднялся Владыка. Он подошёл ко мне, усадил на место. Старый дракон уселся на корточки передо мной, осторожно вытер горючие девичьи слёзы. Затем приподнял мой подбородок и внимательно, ласково заглянул в глаза. Его глубокий бархатный голос проникал в самые отдаленные уголки моей измученной души.

– Ты – леди Даная Тааро! Я принял тебя, даже не задумываясь. Мои братья приняли тебя, не сомневаясь ни мгновенья. Наши сыновья встретили тебя безоговорочно. Но, обретая тебя, мы даже и представить не могли, что ты, такая хрупкая, но отважная и светлая, будешь сердцем всей нашей семьи, станешь главной ценностью для всех нас.

Он сжал мои похолодевшие ладони и заглянул в глаза:

– Ты наше счастье, наша гордость, наша семья. Почему же рвешь нам души в клочки при каждой попытке все узаконить? Я не представляю нашей жизни без твоих карих глаз, озорной улыбки, ослиного упрямства. Без твоих длинных светлых волос и тоненькой фигурки. Ты появилась как солнечный зайчик. Когда Тайя вернулась…

Владыка внезапно запнулся. Никогда прежде он не произносил имени моей матери. Красивый голос слегка охрип от волнения:

– Она молила предать ее огню. Говорила, что не вынесет своего позора. И я уже был готов удовлетворить эту просьбу, но только до того момента, пока не узнал о ее беременности. Тайя не назвала имени того, кто …, только просила скрыть весь ужас ее положения от Света.

Владыка помолчал мгновение и продолжил более спокойно:

– Я не мог предать огню дитя. Это непозволительно! Я закрыл ее в покоях, обещав подумать, сам же вызвал братьев. Когда Аргат, твой отец, все узнал, первыми его словами были: “Ребёнок должен появиться на свет в законном браке”. Аргат принял тебя несмотря ни на что. Мы провели скромную церемонию бракосочетания в покоях твоей матери. Тайя наотрез отказалась покидать их. Она так и не смирилась с нашим решением.

На лице дяди появилось выражение муки. Он глубоко вздохнул:

– Твоя мама пыталась переубедить Аргата, убеждая, что ты не от него. На это твой отец неизменно отвечал: “Я уже принял ребёнка. Этот малыш станет законным наследником”. Он ни разу не усомнился в правильности своего решения. Беременность протекала очень тяжело. Тайя была самой слабой в своем роду и такая нагрузка на ее хрупкий организм отнимала много сил. Тимрон неотступно был рядом с ней. Поддерживал и подпитывал ее жизненную энергию. Так вышло, что он услышал слова своей матери, которая требовала придать огню Тайю и тебя. Да уж, Илиана всегда была излишне строга.

Владыка поморщился и слегка покачал с осуждением головой. Видно было, что слова даются ему с трудом, но желание выговориться и все объяснить было сильнее.

– Тимрон же, как и мы с братьями, ни на мгновенье не допускал мысли об убийстве ещё не родившегося чада. Он посоветовал матери покинуть дворец, как недостойному представителю нашей семьи. Тогда возмущенная Илиана, вместе с поддерживающей ее во всем сестрой, уехали. Твоя мать не приняла своего позора. Не тебя, Дана, а своего позора! – Дядя крепко сжал мои руки, будто чувствуя всю бурю творящуюся в моей душе. – Дав тебе жизнь, она от стыда не могла даже глаз на тебя поднять. Я не смог предать ее огню. Очень надеялся, что и она изменит своё решение. Но Тайя использовала остатки своей силы и сгорела, так и унесся имя мага в вечность. Запомни, родная, ты ни в чем не виновата! В тот день, когда ты подслушала излияния Илианы, я растерялся, увидев тебя. Никогда не воспринимал свою малышку так, как говорила о тебе эта злая женщина. Слёзы совсем сбили меня с толку. Ведь ты никогда не плакала в детстве. Потом сбежала из кабинета, пролепетала что-то о ящере, прежде чем я смог хоть что-то произнести. Мы ведь отчаянно искали тебя. Все мы. Тирион узнав о побеге, призвал своего зверя, даже не подозревая, что ты летишь на нем. Это была такая страшная для нас потеря. На мой мысленный зов отвечала лишь звенящая тишина. Тот год без тебя был самым трудным и безрадостным в моей жизни.– Владыка взял мое лицо в свои горячие ладони. – В нашей жизни. Когда ты вернулась, я понял, что должен тебе все объяснить. Но никак на этот разговор не мог решиться. Так боялся снова ранить. Прости меня, милая.

Владыка погладил меня по руке. Слезы соленым водопадом текли по моим щекам. Видно, все накопленное за предыдущие годы решило разом вылиться и затопить столовую. Вся семья смотрела на меня. На лицах этих суровых драконов явно читалась тревога. А может это страх утонуть? Высушила слёзы огнём в крови, попыталась улыбнуться.

– Мои драконы, – осипшим голосом произнесла я.

Дядя обнял меня, уткнулся лбом мне в живот. Тимрон погладил мои волосы. Отец поднёс бокал с вином дяде и торжественно произнёс:

– За наследницу!

Все хором повторили тост и выпили до дна.

Вечер мы провели в гостиной у большого камина, в котором весело потрескивал огонь. Отблески пламени бегали по стенам комнаты и радостным лицам моих мужчин. Спать я отправилась ближе к полуночи, предварительно нежно обняв каждого члена своей семьи. Тимрон, уже получивший свою порцию обнимашек, вытолкнул Нарата из очереди ждущих родственников и занял его место. За что получил оплеуху от брата и суровый взгляд от своего отца.

Утро следующего дня, почти превратившееся в день, встретило меня ярким лучом солнца, целующим закрытые веки, а также изумительным запахом драников. Вскочила. Наспех умылась. Надела темно-синие штаны и рубашку такого же цвета. Благо, рубашки имелись разных оттенков, хоть и одного кроя. Было из чего выбрать. Помчалась на кухню. Время полуденное, значит, в доме никого из братьев не было. Они всегда уходили на рассвете. Села к столу, жадно уплела драник со сметаной и поинтересовалась у повара, почему меня не разбудили. Получила вполне ожидаемый ответ: «Тимрон не велел беспокоить». Съела ещё одну картофельную вкуснятину, выпила ароматного чая и направилась во двор, мысленно призывая Лоу.