Аля Файпари - Стать Дикой. Ведущая волков

– Терпи, я только начал промывать.

А когда я дернулась от его прикосновения, быстро убрал руку, вздохнул и сел так, чтобы я его видела.

– Ты знаешь, что я должен сделать?

В глазах стояла пелена боли. Я непонимающе уставилась на него.

– С ранами. Ты понимаешь, что сейчас будет?

Медленно кивнула, пытаясь сфокусировать взгляд:

– Нужно зашить.

Он с непроницаемым лицом ответил:

– Да, но сначала нужно прижечь. Рана слишком глубокая, плечо сильно воспалилось. Если я этого не сделаю…

Мужчина не успел договорить, я отшатнулась. Сердце бешено застучало. Я судорожно замотала головой и попыталась отодвинуться ещё дальше, но упёрлась в стену.

– Нет, пожалуйста. Не надо!

С ужасом перевела взгляд в другой конец комнаты, на пламя, и почувствовала, как из глаз вырвались слёзы.

Николас потянулся ко мне, но я зарычала и оскалилась.

– Нет!

Однако и тогда продолжила смотреть только на огонь. Но видела совсем другую картину. Пожар, крики сгорающих заживо людей и животных. Запах жженой кожи. Смерть. Смерть. Смерть.

Тело начали сотрясать всхлипы. Щеки стали влажными от слез. Воспоминания были столь яркими, что я забыла о присутствии мужчин в комнате и снова мысленно перенеслась в тот жуткий вечер. Чьи-то ладони обхватили мое лицо и стёрли стекающие капли.

– Посмотри на меня, Фрейя, – поставленным, явно привыкшим командовать голосом потребовал Ник.

Я оторвала взгляд от огня и беспомощно взглянула на него. Но уже через мгновение попыталась отвернуться опять.

– На меня, – строго.

Наши глаза встретились, и некоторое время, пока я пыталась выровнять дыхание, мы смотрели друг на друга.

– Я не могу. Только не огонь. Прошу, не нужно. Пожалуйста, – запинаясь, беспорядочно прошептала я, чувствуя себя при этом отвратительно уязвимой.

– Если я не сделаю этого, ты умрешь, – тихо начал он. – Будет больно. Но без этого никак. Я постараюсь справиться быстро. Фабиан подержит тебя, чтобы ты не навредила себе.

– Нет.

Мужчина раздраженно дёрнул подбородком. Он открыл рот, чтобы ответить…

– Не нужно держать, – выдавила я со всей возможной твердостью. – Я справлюсь.

Николас задумчиво, с недоверием изучал моё лицо.

– Уверена?

Быстро кивнула, прикладывая дрожащую руку к груди, где сумасшедше билось сердце, и опасливо покосилась на второго мужчину.

Не отводя от меня взгляда, Ник медленно повернул голову и приказал:

– Фаб, выйди на время.

Сквозь ужас пробилась тень благодарности. Он понял, что мне было не по себе от присутствия сразу двух людей в одной комнате.

Черноволосый воин безропотно открыл дверь, но прежде чем выйти, к моему удивлению, обернулся и тихо, искренне пожелал мне:

– Удачи.

Дверь захлопнулась. Мы остались одни. Мне отчаянно хотелось потянуть время, но Ник не медлил.

– Ложись.

Он куда-то отошел, а я в оцепенении вытянулась на кровати. От волнения на меня накатила тошнота, руки стали ледяными, все мышцы напряглись до предела.

Мужчина вернулся и протянул кружку с отваром.

– Выпей. Это немного притупит боль.

Я послушно проглотила горькую жижу. Он достал тупой нож и передал его мне рукоятью вперёд.

– Зажми зубами.

Трясущейся рукой взяла оружие и сунула в рот, продолжая прижимать уже пропитавшуюся кровью ткань к плечу и еще одну к груди.

Слышала, как Ник подошел к огню и некоторое время оставался на месте. Я тоже не двигалась, пыталась приготовиться и совладать со страхом, который уже много раз показала этому мужчине, несмотря на то, что поклялась не делать этого.

– Готова? – ровным голосом спросил он с другого конца комнаты.

Я кивнула. Помотала головой. И снова кивнула. Отрешенно подумала о том, что он, должно быть, ждал ответа, но Ник, видимо, наблюдал за мной. Услышала смешок, и почему-то от этого обстановка стала чуть менее угнетающей.

Мужчина подошел к кровати, и я судорожно впилась свободной рукой в мех. Краем глаза увидела свечение раскалённого клинка. Страх с новой силой накатил на меня.

– Постарайся хоть немного расслабиться, так будет менее больно.

Он оперся левым коленом о кушетку, склонился надо мной и убрал чуть влажные от нервного пота волосы со спины. Я почувствовала жар у самой раны и сильно закусила рукоять ножа. Рука мужчины опустилась на нетронутую кожу у плеча, придерживая меня, и даже оттуда проходили волны боли.

– На счет три, хорошо?

Кивок, и он начал быстро считать:

– Один. Два.

Я готовилась к три , но он приложил пламя уже после два .

Из меня вырвался нечеловеческий крик. Спина выгнулась, руки побелели от того, как сильно я вцепилась ими в покрывало. Плечо пронзила такая невыносимая боль, что казалось, будто меня сжигали заживо. Только в этот раз, так и было. В нос ударил жуткий запах жареной плоти. Хриплый всхлип вместе с потоком слез вырвался из груди. Я стискивала зубы и кричала сквозь них, не переставая. Николас всё не убирал клинок, прикладывая его ко всем участкам раны и всовывая внутрь. Боль от ударов кнута или попадания стрелы в тело казалась совершенно ничем по сравнению с этим. Меня трясло с ужасной силой. Сейчас я больше всего мечтала потерять сознание, как прежде, но этого не происходило. Темнота подступала и снова рассеивалась, будто издеваясь.

– Осталось совсем немного, потерпи, – едва разобрала я тихие, полные сочувствия слова Ника.

Мгновение, два, и все закончилось. Я не сразу поняла это, так как ожог продолжал сильно пульсировать. Выплюнула нож и зарылась лицом в мех, дрожа всем телом и приглушенно всхлипывая.

Зазвенел откинутый на пол клинок. Ник охладил края раны мокрой тряпкой, второй рукой поглаживая мою сотрясающуюся от боли спину.

– Умница, – мягко проговорил он. – Всё закончилось. Я больше не трогаю.

Потом слегка обескураженно добавил:

– Если честно, я рассчитывал, что ты отключишься.

Мы просидели так ещё немного. А после я уже мало что помнила. Кажется, он заставил меня выпить еще какие-то снадобья, перед тем, как начать зашивать. Я безропотно позволяла ему накладывать швы. У меня не было сил даже вздрагивать, когда игла входила в истерзанную плоть, и нити стягивали края раны. Мужчина что-то говорил, видимо, пытаясь отвлечь меня, но я не могла разобрать ни слова. И даже не поняла, когда наконец в очередной раз потеряла сознание.

Очнулась от того, что кто-то тормошил меня за руку. Тягучая чёрная пелена медленно расступалась, но я упорно не хотела просыпаться и снова терпеть боль, поэтому предостерегающе зарычала и отвернулась.

Кто-то громко прыснул:

– Ты лишился инстинкта самосохранения, Ник?

Услышав незнакомый голос, распахнула глаза и увидела сидящего рядом рассерженного Николаса, который испепелял взглядом заглядывающих в дверь двух мужчин. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы узнать в них близнецов, которых я видела в день появления здесь. Закатное солнце мягко освещало их темные, до плеч, волосы. На руке одного, как и в прошлый раз, величественно восседал сокол. Казалось, только наступило утро, но вот уже близился вечер, а я всё это время провела в бреду.