Аля Файпари - Стать Дикой. Ведущая волков

Тяжелые шаги раздались на шаткой лестнице, ведущей к помосту, и я нервно сглотнула. Все тот же дикарь пнул меня в бок, проверяя, живая я или нет. К горлу подкатила тошнота. Я не успела даже приготовиться, когда он разрезал веревки. Мои застывшие руки упали, всё тело пронзила сильнейшая боль, и я скрючилась, поскуливая. Кезро рассматривал меня с отвращением, его взгляд остановился на пропитавшемся кровью плаще Ника, зрачки расширились. Он что-то произнёс, а потом с еще большей яростью схватил мои связанные кисти и потащил с помоста. По-прежнему наполовину обнаженная, я попыталась встать, но ноги не слушались, и дикарю пришлось просто сбросить меня с лестницы, а затем поволочь по земле. Лицо мое исказилось, я тихо постанывала от пульсирующей боли в плече. В голый живот впивались сучья, оставляя на коже тонкие царапины, как от когтей кошки. Как и предупреждал Ник, плащ прилип к ранам и продолжал держаться на мне только благодаря этому. Может, ночью он и был тем, что спасло меня от холодной смерти, однако сейчас от него было больше вреда, чем пользы.

Дикарь лавировал меж хижин. Я вяло подметила злобный смех остальных, но мне не было до них дела. Как не было во мне и страха. В этот момент он исчез. Через некоторое время Кезро остановился, с глухим стуком опустил меня в пыль и, точно скотину, привязал к высокой толстой палке, вбитой в землю. Я не могла даже держать глаза открытыми. Просто обессилено обмякла, сотрясаясь в лихорадке и слабо хватая ртом воздух. Покорно позволив темноте вновь поглотить меня.

Солнце только показалось на горизонте, когда я бесшумно вышел из хижины и, придерживая черный боевой топор на поясе, двинулся по безлюдным тропам спящей деревни. На полпути к нужному дому на глаза мне попался помост, верхушка которого сияла в предрассветных лучах. Он был пуст. Одни лишь темные разводы на деревянных досках и ступенях служили напоминанием того, что еще не так давно там происходило. Я нахмурился. Неужели она… Но быстро отогнал безрадостные мысли и пересек оставшееся расстояние, по дороге сдержанно кивая редко попадающимся Кезро.

Перед тем, как постучать в нужную дверь, я задержался, чтобы глубоко вдохнуть, настраиваясь на неприятный разговор. Наконец я решительно поднял кулак и три раза впечатал его в твердое дерево. Три глухих звука прервали птичьи трели.

Ждать пришлось недолго. Уже спустя пару мгновений я услышал тихие ругательства, а затем шлепанье босых ног по полу. Дверь резко распахнулась, и моему взору предстала любопытная картина: взъерошенный и злой, как цепной пес, Истэк стоял на пороге совершенно нагой и буравил меня взглядом, прикрывая рукой темные глаза, слезящиеся на раннем, но уже ярком солнце.

– А-а-а. Сын Аяна, – кисло протянул он и облокотился на стену без малейшего намека на стеснение. Казалось, его даже нисколько не беспокоила колотая рана, обмотанная тугой повязкой. – Что привело тебя ко мне в такую рань?

– Есть разговор, – коротко бросил я.

Истэк испустил тяжелый вздох и укоризненно покачал головой.

– А я ведь предлагал послать к тебе мою сестру. Она бы задержала тебя в постели подольше. И ты дал бы поспать мне.

Я молча смотрел на него, пока он не закатил глаза.

– Ну что ж, заходи.

– Поговорим снаружи, – отрезал я.

– Там прохладно, мне бы хотелось одеться. А оставлять гостя на пороге так невежливо, – хохотнул он и скрылся в доме.

Раздражённо выдохнув, я всё же направился следом и тут же пожалел об этом. Истэк прошел в небольшую темную комнатку и принялся лениво натягивать на жилистое, исполосованное шрамами тело брошенную у сваленных в гору мехов одежду. Все это время он не сводил с меня насмешливого взгляда. Потому что в глубине этой груды лежала обнаженная девушка, едва ли не девочка, и лихорадочно пыталась прикрыться уголком бурой шкуры. В её перебегающих с Истэка на меня глазах застыл ужас. На левом предплечье девчонки блестел широкий железный рабский браслет, горло и руки ее были испещрены кровоподтеками и желтыми синяками.

Я дёрнул челюстью и посмотрел на Истэка.

– Какой взгляд, – он приподнял бровь и тоже уставился на рабыню. – Не хочешь присоединиться?

– Я пришёл поговорить, Истэк, – холодно отозвался я.

– Вечно отказываешься от моих щедрых предложений, – он с наигранной обидой махнул рукой, грубо потрепал по волосам рабыню, словно та была ручной зверушкой, и направился обратно к выходу. – Зря ты вчера не присоединился к всеобщему веселью. Там было на что посмотреть.

– Об этом я и хотел поговорить, – оставив дрожащую девчонку в одиночестве, я пошёл вслед за ним.

– Говори, – благосклонно разрешил Истэк и затянул пояс на штанах.

– Девчонка жива?

– Живее всех живых, – оскалился Кезро, мгновенно поняв, о ком шла речь. – Правда, потрепанная… слегка. Почему ты спрашиваешь?

– Я покупаю её у тебя, – спокойно заявил я.

– Чего?

Истэк замер у хиленького забора, на лицо его разом набежала тень.

– Эта рабыня не продаётся. По крайней мере, пока я не устану от нее.

– Рабыня? – хмуро переспросил я.

– Вчера девчонку окольцевали, – пояснил Истэк. Теперь из его голоса исчезло даже показное добродушие.

– Сколько ты за неё хочешь?

– У тебя плохо со слухом, Николас? – прошипел Кезро. – Я же сказал, девчонка моя.

– Назови любую цену.

– Этна же не покупают рабов, – прищурился он.

– Я решил сделать исключение.

– И почему же именно она? Выбирай любую другую рабыню, у нас их достаточно. Я даже могу подарить тебе парочку. Конечно же, в знак нашей крепкой и давней дружбы…

– Просто назови цену, Истэк, – в мой голос просочились угрожающие нотки, и Кезро не мог не заметить это.

– Просто сходи к демонам, Николас, – рыкнул он.

Я уже был среди них.

В мгновение ока я прижал его к бревенчатой стене ближайшей хижины и вдавил лезвие топора под его кадык. В глазах Истэка блеснула ярость, он скривился и неприязненно покосился на свою шею.

– Опасную игру ты ведешь, сын Аяна. Хочешь заработать еще один шрам? – прохрипел он. Взгляд его красноречиво указал на давний след от его кинжала на правой стороне моего лба.

– Кажется, это моё оружие сейчас у твоего горла, – бесстрастно ответил я.

– Если сейчас кто-нибудь увидит тебя, будет скандал, – вкрадчивым голосом произнес Истэк.

– Приятно, что ты беспокоишься обо мне. Предлагаю разойтись мирно. Просто отдай мне девчонку и забери плату.

Кезро зарычал, словно дикий зверь, и хотел было ответить, но я перебил:

– Более выгодного предложения ты ни от кого больше не получишь. Любую цену, Истэк. Говори.

– Мне ничего не нужно, – выплюнул он.

– Тебе, может, и нет, – спокойным голосом сказал я. – А вот, что скажет твой отец, узнав, что упустил такой удобный случай обогатиться из-за какой-то обычной рабыни.