Ксюша Лесникова - Сказка, которой не было

В нижнем, «общем» зале гостевого дома сегодня необычайно людно.

Сейчас здесь выключат верхние светильники (местные всегда предпочитают использовать их крайне непродолжительное время, экономят топливо), оставляя лишь жарко полыхающий очаг в центре просторной комнаты.

Мира и Сара будут запекать рыбу на углях и тонкие золотистые лепёшки, Ясна принесёт целую корзину сушёных ягод, а Рада будет заваривать ароматный травяной чай. Тот самый, ради которого я даже готова отказаться от кофе, без которого в обычной жизни не могу просуществовать и пары часов.

А я, в свою очередь, достану и вручу то, что обычно каждый раз привожу сюда в качестве изысканных столичных подарков.

Коробочки с крупной садовой голубикой, пучки душистого розмарина, круглые диски камамбера, завернутые в тонкую белую бумагу, шоколадные конфеты с самой разнообразной начинкой и, настоящий райский дар для всех здесь собравшихся – огромный шуршащий пакет с маршмеллоу.

За эту сладость местная детвора готова продать мне душу, а заодно и себя, в вечное рабство. Да и девушки, особенно те, что помоложе, в обычной жизни не искушенные на сладости, будут поглядывать на меня с любопытством и предвкушением.

А потом… а потом начнётся один из самых прекрасных вечеров в моей жизни.

Будет мерно гудеть в очаге жаркое пламя, будут потрескивать сухие поленья, будет весело перешептываться непоседливая детвора.

И старая Элла будет рассказывать свои сказки. Порой странные, непонятные, даже пугающие, но всегда такие невероятно притягательные.

А я… а я буду чувствовать себя почти что дома.

И, наверное, со стороны это будет выглядит слишком контрастно. Местные в простой, даже немного грубой, хлопковой одежде, женщины в полотняных платьях, девушки в длинных юбках и расшитых нитью фартуках, и я. В своих джинсах и свитере с шильдиком от известного бренда, со своими замашками городского жителя и столичными манерами.

Я буду разительно отличаться от всех здесь собравшихся. И при этом… буду чувствовать себя практически одной из них, с радостью оставив на этот вечер и свои манеры, и привычки, и воспитание. Оставив всё ради того, чтобы стать частью этой, почти дикой, но такой прекрасной атмосферы.

Стать частью небольшой общины, которая однажды, самым непостижимым образом, меня… приняла.

Они называли себя норвенгами. Люди, жившие на этой земле поколение за поколением, вот уже долгие сотни лет.

Когда-то эти края были дикими, заповедными и, как принято говорить в нашем мире, совершенно не цивилизованными. Здесь не были проложены дороги и трассы, не стояли вышки сотовой связи и не были протянуты линии электропередач.

Были лишь скальные вершины, непроходимый лес, просторная долина у подножия гор и река, берущая своё начало где-то в этих самых горах.

А ещё, просто уникальный климат. Лето – пышное, яркое, свежее, наполненное запахами луговых трав, что растут в предгорье. Зима – всегда невероятно снежная, морозная, укрывающая всё вокруг белым пуховым одеялом. Пронзительно чистый воздух, студеные родники, стаи птиц, что вили себе гнезда в густом кустарнике, и бесконечное синее небо над головой. Настоящий кусочек затерянного в горах рая.

А потом в долине как-то очень быстро и незаметно вырос туристический городок.

Теперь его именуют Ист-Нордом.

Сперва совсем небольшой, с каждым годом он лишь развивался и ширился, чтобы спустя несколько лет получить гордое звание одного из самых престижных и дорогих курортов.

А мой отец… успел в своё время вложить немалые средства в развитие городка, и теперь являлся владельцем сразу нескольких отелей в самом Ист-Норде.

Сюда приезжали отдыхать, поправлять своё здоровье и наслаждаться красотами природы кинозвёзды, депутаты и чиновники, бизнесмены и министры.

Городская инфраструктура стремительно вытеснила и поглотила маленькие поселения, стоящие на этой земле. Многие жители деревенек сами переселились в перспективный и современный город. Работали обслуживающим персоналом в отелях и туристических комплексах, устраивали новую жизнь. Молодежь же и вовсе разъехалась совсем далеко от родных мест.

И очень скоро осталась только одна деревня. Небольшое, почти дикое поселение, ютившееся прямо на склоне, в нескольких километрах от города, около русла узкой горной речушки.

Сюда пока ещё не успели добраться шумные туристы и линии канатных дорог, не проторили свои трассы лыжники и сноубордисты.

Местные жили за счёт продажи звериных шкур, небольших сувениров, вырезанных из дерева и белой кости. Летом они собирали ягоды, осенью – грибы. Сушили коренья и травы, а затем относили вниз, в самое сердце курортного городка, чтобы продавать в маленьких лавочках и палатках.

К слову, весь их товар разбирали практически сразу. Состоятельные туристы, да и просто отдыхающие, с огромным удовольствием покупали баночки с горным медом и еловым вареньем, сметали с полок резные фигурки и статуэтки.

А особо мнительные и суеверные готовы были отдавать баснословные суммы за какой-нибудь волчий коготь на плетёном кожаном шнурке, якобы избавляющий от сглаза, или мешочек с сушеными кореньями, отвар которых был способен продлить молодость и подарить исцеление от затянувшихся недугов.

И, стоит отдать им должное, местные пользовались жадностью приезжих туристов без особого зазрения совести.

Я лишь усмехалась, наблюдая, как очередная светская львица, у которой даже горнолыжный костюм наверняка был смоделирован и сшит личными портными, покупает в неприметной лавчонке медальон в виде капельки янтаря с застывшим в нем насекомым.

А задорная девчушка бойко повествует ей о том, что, дескать, медальон этот особенный, шаманом их местным заговоренный, что способен он сохранить её привлекательность и молодость, запечатав их, подобно этой самой мушке.

Я смотрю на всё это представление, и едва сдерживаю улыбку.

Уж кому, как ни мне, знать, что никакого шамана в деревне нет, этот самый медальон мы с Радой вместе мастерили прошлым летом, а красивую присказку о молодости, которая сохранится подобно мушке в капле янтаря, придумала я лично.

Вновь усмехаюсь.

Да, кажется, судьба всё же однажды ошиблась, позволив мне родиться в статусной и влиятельной семье, в то время как душа всю жизнь рвалась к иному. К простоте, тишине, спокойствию.

Рада была права. Для всех окружающих я представлялась избалованной богачкой, аристократкой, приехавшей из столицы, но… когда добиралась до деревушки на склоне, с удовольствием помогала местным девушкам плести венки или перебирать коренья, раскладывать по пучкам душистые травы или покрывать лаком маленькие, вырезанные из дерева фигурки зверей и птиц.