Константин Фрес - Семь с половиной женихов Евангелины

– Негодяй! – рычала я, колотя приставучего гнома по войлочной рыжей голове обрывками стеблей. – Не смей меня похищать!

– Пр-р-релестная Евангелина, – рычал гном утробно, – какой темпер-р-рамент! Пер-р-рвая бр-рачная ночь пройдет бур-рно!

– Ты рискуешь ее не пережить, подлый похититель! – вопила я. Но гнома моя ярость не пугала.

– У гномов, – радостно сообщил он, – бр-рачная ночь, считай, прошла даром, если новобр-р-рачные хорошенько не подрались и не оттаскали друг друга за космы! Так что люби меня, моя мегер-р-ра!

– Я бороду тебе подожгу! – яростно орала я. Гном плакал от счастья, утирая глаза бородой:

– Какая любовь! – вопил он, накручивая рычаг. – Какая стр-расть! Фур-рия! Гар-р-пия! За что мне в одни руки столько счастья!? С утра схожу, пр-рихлопну дракона дубиной и куплю тебе сережки…

Гном уже стоил сладкие планы касательно нашего – нашего с ним! – ближайшего будущего, как вдруг за поворотом в свете фонаря, болтающегося на повозке, показался какой-то силуэт. Гном яростно попибипкал гудком, но высокая фигура в черном и с места не двинулась.

– Иду на тар-ран! – взревел гном, твердо решив пробиваться к счастью с боем. Он накрутил рычаг так, что шестеренки задымились, и мы со всего размаху врезались в того, кто стоял на путях.

Разумеется, это был дракон. Каким образом он нас выследил – одной магии известно, да только он при параде, в элегантном фраке и наглаженных брюках, и даже в белых перчатках был тут.

Тележка, тяжелая, как бочка с ядрами, врезалась в него, но он не отступил ни на шаг. Плечом он ее поддел и приподнял, так, что ее бешено вращающиеся колеса оказались в воздухе. И сколько б разъяренный гном не крутил ручку, тележка не двигалась ни на сантиметр.

– Евангелина, – нежно промурлыкал дракон, щуря синие глаза, словно это не он держал тяжелую, как черт знает что, тележку. – Добро пожаловать в мой гостеприимный дом! А ты, помело старое, – обращаясь к гному и ничуть не меняя интонации сладкого нежного голоса, – будешь наказан. Я обрею тебя налысо и закопчу, как окорок.

– Но попытаться-то я должен был, – резонно заметил гном. – Побороться за свое счастье!

***

– Господин дракон! Это недопустимо!

– Что именно?

– Все, что происходит, когда вы и ваш карманный гном оказываетесь рядом со мной! – гневно выкрикнула я. Дракон, все еще удерживая тележку на весу, лучезарно улыбнулся.

– Вы не находите, – вкрадчиво произнес он, все так же божественно улыбаясь, – что здесь не место для выяснения отношений и предъявления претензий? Давайте пройдем в дом. Мне просто совестно людям в глаза будет смотреть, если кто-то узнает, что я вас даже на порог не пустил. А ведь это не моя вина, что Ромео вас похитил и повез по самым темным галереям. Согласитесь, мое честное имя не должно пострадать из-за этого косматого остолопа. Я-то тут совсем не причем.

Трудно было возразить дракону, он все говорил верно. Пришлось послушаться его и принять его руку, которую он мне галантно подал. Второй рукой он все еще удерживал тележку, безумно вращающую колесами.

Как только я оказалась на земле, дракон сбросил тележку на рельсы, и она с визгом рванула вперед, высекая колесами искры. В один миг она скрылась в темноте галереи. Где-то далеко впереди раздался грохот, вопль, жирное чавканье разбившегося пирога и шипение пива.

– Разбился! – ахнула я, искренне пожалев своего самого пылкого ухажера.

– Он наказан, – напомнил дракон безжалостно. – Да не переживайте за него так. У него лоб тверже гранита. Пробьет в штольне окно наверх, только и всего. Позвольте представиться – Роланд!

И дракон галантно припал к моей ручке, как кавалер на званом вечере.

Ни слова больше не говоря, дракон подхватил меня на руки и раскрыл роскошные золотые крылья. От них в подземелье словно стало светлее.

– Роланд, – строго произнесла я. – Я здесь затем, чтобы выразить вам свое глубочайшее возмущение и дать вам ответ на ваше сватовство немедленно! Вы просто невозможны, вы!..

– Ох, – сказал вдруг дракон, притворившись весьма озабоченным. – Крыса.

– Где?! – заверещала я, задирая ноги и подбирая юбки.

– Вон там, – кивнул дракон в темноту. – Так о чем вы хотели со мной поговорить?..

– Несите меня скорее отсюда! – верещала я, испугано всматриваясь в темноту.

– Как прикажете! – галантно ответил дракон и взмахнул крыльями.

Выбрались из подземелья мы быстро, и скоро Роланд опустился на большой балкон с балюстрадой. За прозрачными шторами был виден бальный зал с натертым до блеска паркетом. Причесанный и прилично одетый гном – не Ромео! – завидев нас, тотчас принялся играть на рояле. Правда, исполняемый им нежный вальс слегка смахивал на воинственный марш, но это были уже мелочи.

– Я не могу передать словами, – снова целуя мою ручку, произнес галантный дракон, – как я рад вашему визиту!

– Вы радуетесь совершенно напрасно! – как можно суровее произнесла я. – Немедленно поставьте меня на пол, у меня к вам серьезный разговор!

Роланд изобразил на своем лице живейший интерес, но на пол меня поставил.

– То, что произошло у Берни, недопустимо! – выпалила я.

– У какого Берни? – вежливо осведомился дракон.

– У оборотня Берни!

– Ах, так этот блохастый кобель уже Берни… – ревниво произнес дракон.

– Вот! Вот! Вот об этом я и говорю! – выпалила я. – Вы невозможно ревнивы! Невозможно! А ведь я вам еще никто! Даже не невеста! А вы выдумали… это же надо было додуматься! Подглядывать!!!

– Это не я, – быстро ответил Роланд, сделав невинное лицо. – Это все он. Ромео. Это он полез в трубу, а я всего лишь попытался его остановить и растолковать ему, что это недопустимо – подсматривать и подслушивать. Да я пресек его подглядывания! Я же его и вытащил из трубы. И это такая ваша благодарность?

Врал дракон виртуозно. Ни один мускул не дрогнул на его искреннем красивом лице.

– Вы невозможны! – выкрикнула я. – Это безобразие! Это совершенно недопустимо!

– Да, разумеется! – вдруг горячо меня поддержал Роланд. – Я и высказать не могу, насколько это вопиюще и ужасно!

– Что!?.. – сбитая с толку его словами, осеклась я.

– Это катастрофа! – трагично выдохнул Роланд, поднося к моему лицу зеркало, которое ему расторопно всучил один из гномов. – Это просто трагедия! Но вы потеряли сережку.

– Моя любимая сережка! – воскликнула я, хватаясь за ушко. – С гранатами! Какая жалость…

– Вы позволите, – Роланд вкрадчиво зашел мне за спину и открепил вторую. – Ну, не надо слез! Милая Евангелина! Подумаешь, какая мелочь!

– Это были мои любимые сережки, – шмыгнула носом я.

– Я отдам ее гномам, и они сделают пару, – ответил дракон, передав серьгу своему гному-лакею. – А пока, чтобы вы немного утешились, разрешите преподнести вам скромный дар?..