Надежда Сорокина - Сказка из прошлого

– Госпожа! – крикнул Лорин, спугнув мои размышления, – Может быть, хотя бы скажете, как вас зовут?

– Ох, да, простите, я совсем забыла представиться. Меня зовут Ви. Ви из южной части Ритдама.

– Ви… старое имя, очень старое. Имя из Второй эпохи, – голос Вильмаса прозвучал как гром.

– Да, моя мама назвала меня так в честь колдуньи. Великой шаманки и повелительницы ветра.

– Именно поэтому, юная Ви, вы читаете «Историю Второй эры» Хаймера из Стара?

– Нет, вовсе нет. Эту легенду о Ви Потестатем я знаю. Я выросла на этих историях.

Лорин залпом выпил бокал виноградной настойки и заговорил:

– Ой, расскажите нам эти истории! Так хорошо отогреть и тело, и душу разом… Ну же, госпожа Ви, поведайте старым Лорину и Вильмасу историю о Ви Потестатем, шаманке второй эры!

Я поймала на себе взгляд Вильмаса, который, видимо, тоже желал услышать историю, которую мама часто рассказывала мне перед сном. Поэтому я нехотя отложила книгу в сторону и устроилась поудобнее.

В 15–16 веках Второй эры, точно это сказать никто не может, на свет появились четыре ведьмы – сёстры Потестатем. Их мать была могущественной и безжалостной женщиной, она наводила ужас на шаманов и простых людей. И четыре её дочери, Медуларум, Вирджиния, Либертасса и Ви, так непохожие друг на друга, отличались от матери. Они были сёстрами только по матери, отцы у каждой были разными, и это определило их дальнейшую судьбу.

Вирджиния была дочерью колдуна-актёра, который в своей игре мог перевоплощаться в любого человека или зверя. И юная девочка стала кукловодом и научилась призывать демонов, что живут в потайных гранях зеркал – демонов людских пороков.

Либертасса, дочь пирата, познала ремесло сирен и русалок: она обладала небесной красоты голосом, который мог заворожить любого, будь то зверь или человек. Но главным её сокровищем стали руки. Тонкие, белые, будто из слоновой кости руки могли творить что угодно на водных просторах.

Ви, которая родилась от вора и картёжника-фокусника, научилась гаданию по картам. Она знала всё, что было связано с ними, а также знала технику работы с хрустальным шаром.

И наконец Медуларум, дочь тёмного колдуна, связала себя с самым страшным делом – с делом смерти. Она призывала души мертвых и могла говорить с ними, наделять их силой и использовать их ради собственных целей.

Но эти девочки не были злы и коварны, как их мать. Они не убивали и не мучили простых смертных, обычных людей. Главным их желанием было найти своих отцов, которых они никогда не видели и ничего не знали о них, кроме как рода их деятельности.

Их мать не любила дочерей одинаково. Больше всего она любила Медуларум, так как она обладала ослепительной красотой, которая досталась девочке от матери. И женщина сама была шаманом чёрной магии. Остальных же она считала ошибками своей глупости, поэтому всячески издевалась над ними. И как бы Медуларум не пыталась спасти любимых сестёр, с могуществом матери она не могла справиться.

Но однажды сёстры, пока матери не было дома, решили прогуляться по подземельям своего замка. Мать не раз говорила, что убьёт любую, кто спуститься туда. Но любопытство тринадцатилетних девочек взяло верх, и поэтому они спустились в глубокие полуразрушенные лабиринты из винтовых лестниц. Трудно сказать, сколько они там блуждали, но наткнулись они на дверь, заваленную камнями и железом. С помощью совместной магии, сёстры загребли завалы и смогли открыть тайник. Там они нашли то, чего не ожидали увидеть – скелеты своих отцов, которых убила госпожа Потестатем. Ви увидела скелет с густой огненной шевелюрой как у неё и клеймом на лбу в виде карточных мастей. Вирджиния увидела копну разноцветных волос и стеклянные глаза в черепе, в которых была выжжена крошечная шляпа шута. Либертасса сразу узнала отца по выгоревшим синим волосам, как её пряди, и по клейму на руках в виде черепа с костями. А Медуларум не увидела ни клейма, ни волос, ни стеклянных глаз… лишь сгоревший скелет с раздробленными костями рук и ног.

Горечь и ужас охватили девочек. Глаза их наполнились слёзами, как и сердца ненавистью к матери. Медуларум сказала сёстрам:

– Пора нам отомстить за все злодеяния, что сотворила наша мать.

И именно она повела за собой сестёр. Именно она стала первой, чья ненависть и злоба разбудили в ней истинную её сущность – огонь. Пламя охватило её, как и чёрный туман её страшной магии.

После неё сущность проснулась в Либертассе. Это была вода. Её платье превратилось в бурную тёмную реку, пена которой обжигала.

Вирджинию окутал холод. Лёд стал её сущностью. Как когда-то зеркала, они окружили её, а глаза её стали чистым стеклом.

Ви – сущность её воздух. Ветер окутал её, ураган стал ей защитой и затмил её очи, как ненависть – сердце.

В истинном своём обличии сёстры явились к матери и расправились с ней. Ветер разорвал одежды на ней, вода смыла любые попытки защититься, лёд сковал её, а огонь нанёс последний удар – сжёг её сердце. И без того чёрное, оно обуглилось и упало на обломки льда.

Действия сестёр не остались безнаказанными. Старейшины-шаманы осудили их, но каждую – по-разному. Вирджинии заморозили сердце, заморозили так, что никто и никогда не сможет его отогреть. Она лишилась чувств, а значит жизни. Повелительница льда, подстать своей силе, стала безжизненной и холодной, точно живая кукла со стеклянными глазами. Либертасса лишилась голоса, теперь её сила сирены стала бесполезной. А руки её, их красоту, сварили в кипящей воде, и теперь вынуждена она была скрывать их под длинными рукавами, которые, точно вода, струились вдоль её тела. И смысл её жизни размылся, ибо голос и волшебство её красивых членов были главным достоянием, как она сама считала. Ви, повелительнице ветра, досталось хуже всего – убили того, с кем она разделила свою любовь: шестнадцатилетний Уилл, сын знахаря – лесного шамана. Сердце Ви не выдержало и разбилось, навсегда запечатав все чувства и эмоции на замок. Медуларум же отделалось легче всего: она лишилась своей красоты и превратилась в самую уродливую женщину земли. Пышные золотистые волосы истончились и укоротились до шеи, зелёные глаза превратились в жёлтые, точно у хищника, губы обернулись фиолетовой нитью, за которой прятались акульи зубы. Тело стало непропорциональным: шея вытянулась, плечи стали шире, а бёдра – уже, руки и ноги удлинились на полметра. Медуларум могла свыкнуться со своим уродством, но смириться со страданиями сестёр она была не в силах. Муки совести мучили её, сердце нескончаемо болело.

В придачу ко всему этому, сёстры обрели бессмертие – самое страшное проклятие. Когда ни старость, ни смерть не смогут успокоить твою душу.