Юлия Снежная - Богиня на замену

Чем дальше мы отходили от мужчины, тем сложнее мне было удерживать внимание на нити. Это в принципе было справедливо и для золотых, и для белых. Но эта чертовка была особенно верткой. Ведь не зря я рассмотрела ее только с третьего раза. Да и то может быть, что совершенно случайно.

Спустя долгих минут двадцать, когда я уже была вся вспотевшая от напряжения, мы дошли до шикарного особняка. Нить вела к окну на первом этаже, и все так же невидимые, мы прошли на частную территорию и подкрались к нужному месту.

Моему взору предстала помпезная гостиная, в которой расположились две девушки, попивая чай. Нить уходила не в сердце, как положено, а была привязана к запястью потрясающе красивой брюнетки. Она была одета в соответствии с модой, но более официально, а не просто и повседневно. Синее платье-русалка без рукавов, с плотным корсетом и расширяющимся от колена подолом. Поверх атласного футляра шла тонкая сетка, усыпанная сверкающими камушками. Мне сложно было думать, что это бриллианты, но особняк и обстановка заставляли склониться именно к этому варианту. Напротив брюнетки расположилась довольно привлекательная русоволосая девушка, но видно было, что она попроще статусом, характером, да и вообще всем.

– И цветы только натуральные! Никаких искусственных. Моя свадьба должна стать событием не просто сезона, а десятилетия.

– Вообще-то император женится в следующем году.

– И? – брюнетка взяла с подноса пирожное, поднесла было к губам, но в последний момент передумала и вернула сладость на место.

– Твоя свадьба не сможет затмить его.

– Не сможет? – искомая невеста заломила бровь.

– Анджела, твоя свадьба, как бы ты ни старалась, не будет шикарнее свадьбы императора. Это невозможно! Ты понимаешь?! Мы говорим об императоре!

Надо сказать, я удивилась. В моем мире стереотипов у таких стервозных красоток, как Анджела, подруги – молчаливые и поддакивающие. А эта наоборот – ставит на место, говорит довольно резко и прямолинейно. Неожиданно.

– Алоиза, я выхожу замуж за герцога Ложского, и теперь для меня не существует слова “невозможно”, – самодовольно улыбнулась Анджела. – Если я сказала, что моя свадьба станет событием десятилетия – так и будет.

Названная Алоизой девушка закатила глаза, но продолжать спор не стала. Вряд ли ее убедили аргументы собеседницы, скорее она решила не связываться с чужим самодовольством.

Я отошла от окна и переместила нас с Дончиком в библиотеку.

Виконтесса Анджела лон Шакун и ее жених герцог Имануил лон Ложский. Об их предстоящей свадьбе мне не сказал разве что ленивый. Все визитеры, жаждущие познакомиться с недавно приехавшей из провинции графиней, обязательно вываливали на меня эту новость. Наверное, императора им все же не затмить, но вот все остальные события этого года парочке удалось переплюнуть. В конце концов – Ложский был сыном троюродного брата нынешнего правителя, единственным холостым герцогом, прославленным дипломатом и неприлично богатым человеком. А Шакун, хоть и аристократка, не могла похвастаться ничем, кроме яркой внешности. Приданое за ней давали не сказать, чтобы большое. Титул – всего лишь виконтесса. Если на Земле виконтессами называли жену и дочь старшего сына графа, то на Чейрконе это был полностью самостоятельный титул. И он был ниже графского и, соответственно, значительно ниже герцогского. Так что Анджеле удалось запрыгнуть довольно высоко – обычно герцоги женились на герцогинях, маркизах и графинях. Да и в остальном невесте похвастаться было нечем. Конечно, нравы и среди аристократии не были пуританскими, и двадцать шесть считается еще юным возрастом. Но, как мне шепнула леди Инесса, Шакун была скорее из категории “не котируется для приличного мужчины”. Но, несмотря на все это, о ней молится Макс – талантливый, успешный, богатый и очень красивый граф, и на ней женится герцог.

Черт, надо было хоть посмотреть на ее нити!

Тут я нахмурилась. Все-таки не нравилась мне эта лиловая дрянь. Во-первых, о ней ничего не говорится в местном фольклоре. Во-вторых, ее сложно разглядеть и удерживать. В-третьих, она уходит не в сердце, а наматывается на руку. С последним у меня только одна ассоциация – как собака на привязи. Только идет от сердца Макса, а не затянута на его шее.

Пока размышляла, я поставила пионы в вазу с водой и сделала зарубку в памяти – забрать их в главный храм.

– Дончик, а в этом мире существуют любовные зелья?

– Конечно.

Мы обменялись понимающими взглядами.

– Ходили какие-нибудь слухи про эту Анджелу и Максимиллиана?

– Если и было такое, то не особо активно. В скандальную прессу не проникало, активно не обсуждалось.

Итак, план действий. Первое – собираю сплетни и слухи про Макса и эту стерву. Второе – выясняю, что значит лиловая нить. Хотя пока не представляю, как это сделать. Третье – если все же приворот, то избавляю Макса от него. Богиня любви я или кто?! Четвертое – выясняю, есть ли нити между Шакун и Ложским. Если нет – выражаю свое недовольство. Как сказал купидон, благословение богини любви это не просто “красивые спецэффекты”, а реальная сила, защищающая и поддерживающая влюбленных, их отношения и чувства. Но есть и обратное явление – этакая анафема. Она, наоборот, реальной силы не имеет, а является частным мнением. Но когда сама богиня любви высказывается против брака – последствия этого для брачующихся весьма реальны и ощутимы.

Мы расположились в главном храме. Дончик смотрел очередную постановку, на этот раз из империи амафемов. Я не особо любила эту расу, считая их крайне странными. Во-первых, у них мужчин было в разы больше, чем женщин. Во-вторых, их слабая половина был реально слабой. Все в империи держалась на плечах сильной половины, несмотря на то, что во главе находилась императрица – этакая пчелиная матка. Мужчины выполняли всю работу, женщины только отдыхали, ели и рожали. Из-за чего стройностью ни одна не могла похвастаться. Но чем женщина дороднее, тем она считалась прекраснее. А поскольку мужчин было гораздо больше, то для возможности быть в паре они старались вовсю. Одевались ярко, обтягивали задницы и подчеркивали бицепсы, постоянно держали себя в форме, худели и занимались спортом. И если мужчина состоял в паре – у него не было карьерного потолка. Но если не удавалось завлечь ни одну из “прекрасных пышек” – ему не доверяли ничего достаточно ответственного. Но на низкой должности сложно прокормить постоянно жрущий бульдозер, поэтому шанс вступить в отношения стремился к нулю. Какой-то порочный круг. В общем, они мне не нравились. И я не понимала, почему по местному мироустройству они считаются отдельной расой, хотя внешне от людей не отличаются ничем. Кстати, в их театре играли исключительно мужчины – опять же по причине, что женщины не занимались ничем, кроме отдыха и поглощения пищи с перерывами на роды.