Кети Бри - Дом слёз

По ночам, когда отец после основной работы уходил на подработки, Герайн сидел с Лючиано. Они до поздней ночи играли в театр теней, и однажды тени ожили, заскользили по стенам, складываясь в невообразимые картины, необычные и прекрасные. Лучик от восторга свалился с кровати и даже не обратил внимания на шишку аккурат посередине лба. И даже когда Герайн побежал на кухню за льдом, его иллюзии не рассеялись. Так Герайн понял, что имей он возможность всерьез учиться магии, быть ему магом Разума, кроить реальность силой своего воображения. В ту ночь снились ему битвы с какими-то существами в каком-то бесконечно изменяющемся и текучем мире. Под рукой у него сопел Лучик, обнявший его перед сном.

Однажды отец стукнул Герайна по плечу и сказал:

– Бросай работу в «Оринде», сын, и садись за учебники. Мне одобрили кредит на твое образование.

Все жалованье Герайна и все деньги с отцовских подработок откладывались, как оказалось, на его учебу. Герайн к тому времени давно уже ни о чем не мечтал…

Мир вокруг дрогнул и неуловимо изменился, и с серого неба полилась теплая вода. Должно быть, тело Герайна принимало душ. Он переступил с ноги на ногу, послушно опустил голову, отвечая на прикосновение. Вот она сила иллюзий, способная раскроить реальность. Герайн раскроил, на свою голову, и создал для себя этот мир. Обрекая себя на одиночество, ибо никто сюда проникнуть не сможет. Грустно. Обидно и грустно это.

Первые полгода, не получая писем от сводного брата, Лючиано не волновался – мало ли чем занят Герайн в своей далекой стране, только-только приходившей в себя после затянувшейся гражданской войны? Магам там есть чем заняться, и темным, и светлым, и погодникам, и магам разума, к которым Герайн и принадлежал. Самому Лючиано повезло меньше – он родился обычным человеком. Впрочем, о магической силе он не особо и мечтал, разве что в детстве, когда брат возвращался из Академии с белыми мышами в карманах и в вышитой серебром форменной мантии голубого цвета, показывал фокусы… Которых он, маг разума и иллюзий, знал огромное количество. А как закончил обучение, отказался от статуса беженца, которого с таким трудом добилась его мать, мачеха Лючиано, и вернулся назад, в Астурию. Вот уже семь лет он работал там, не забывая впрочем, писать письма и присылать посылки…

Итак, первые полгода Лючиано не переживал или старался делать вид, что не переживал, чтобы не беспокоить отца, волнующегося за пасынка, как за родного. Но потом решил обратиться в Астурийское посольство. Он не особо надеялся, что ему помогут, по крайней мере, сразу, но сотрудница посольства, к которой он обратился, молодая девушка одних с ним лет, попросила присесть на диван и подождать.

Лючиано послушался. Девушка говорила с кем-то по переговорному кристаллу, озадаченно хмуря брови. Лючиано пригляделся к подставке переговорного аппарата – стилизованную «О», логотип фирмы «Оринда», выпускающую магомеханические средства связи, знает каждый. На одном из заводов, выпускающих переговорные кристаллы, работал и Лючиано. Он резчик по дереву – делает эксклюзивные футляры для богачей. И Герайн мог бы работать с ним, а не возвращаться на родину, где он ничего хорошего не видел… Он мог бы не вступать ни в какие ордена, принадлежать самому себе и быть богатым и уважаемым человеком. А предпочел мокнуть под дождями среди руин, в которые превратилась его родина.

– Прошу вас, – нарушила его размышления работница посольства. – Заместитель посла по делам, связанным с магическим обществом, ждет вас.

Лючиано проводили дальше по коридору, он ловил собственный испуганный взгляд в развешанных по стенам зеркалах, в которых отражались магические светильники, горевшие ровным золотистым цветом. Дубовая дверь перед ним распахнулась, блеснула бронзовая табличка: «Мастер Кайен из дома Света, заместитель посла Астурии по делам, связанным с магическим обществом». Лючиано оглянулся – его сопровождающая исчезла, будто бы растворилась. Он, наконец, переступил порог, и дверь за ним захлопнулась сама по себе. Заместитель посла по связям с магическим обществом и сам являлся магом. Не молодым и не старым, не красивым и не безобразным – попросту никаким. Никаким было его лицо с глазами неопределенного цвета, коротко стрижеными волосами, несколько выпирающим вперед подбородком. И никаким было выражение лица – ни добродушным, ни злобным, ни холодным, ни любезным. И голос его тоже был лишен эмоций:

– Садитесь, господин Висконти…

Лючиано послушно опустился в глубокое кресло, стоявшее напротив огромного стола, занимавшего по меньшей мере четверть кабинета, бывшего примерно такого же размера, как крошечная квартира Лючиано.

– Кем вы приходитесь мастеру Герайну из дома Разума?

Что-то в этом вопросе заставило Лючиано насторожиться:

– Что с ним? Он жив?

Второй раз обманчиво спокойно прозвучал вопрос:

– Кем вы приходитесь мастеру Герайну из дома Разума?

– Он мой сводный брат, – выдохнул Лючиано.

– Значит, кровного родства меж вами нет? – быстро спросил маг.

Лючиано покачал головой.

– Кровных родственников у него не осталось… – добавил маг вполголоса, будто размышляя вслух.

– Насколько мне известно, нет, – ответил Лючиано.

Его отец женился на беженке из Астурии скорее из чувства сострадания, чем из романтических соображений. К тому же ему тяжело было одному справляться с грудным ребенком, оставшимся без матери. Однако сострадание и благодарность, которые испытывали друг к другу пережившие одинаковое горе вдовец и вдова. Обремененные детьми, вскоре превратились в гораздо более сильное чувство, чем то, которое способна породить страсть. Они любили друг друга до того дня, когда мать Герайна, погруженная сыном в сладостный сон, не скончалась без боли и мучений. Отец, Лючиано был уверен, любил ее до сих пор, как и сам Лючиано, не помнящий родной матери…

– В таком случае, помочь вы ему ничем не сможете, – вздохнул маг и протянул Лючиано какие-то бумаги.

– Что это?

– Завещание. «Я, маг Герайн из дома Разума»… далее магическая печать, которую невозможно подделать и по которой можно определить, был ли составитель в здравом уме, и по собственному ли желанию он его писал… «Завещаю все свое движимое и недвижимое имущество своему сводному брату Лючиано Висконти» Это ведь вы?

– Мне не нужны никакие деньги! – выкрикнул Лючиано. – Мне нужен мой брат! Где он? Что с ним? Он жив?

Маг внезапно отвел глаза. Впервые за весь разговор на его лице можно было разглядеть что-то похожее на эмоции.

– Ваш брат – настоящий герой, господин Висконти. Он сделал все, что в его силах…

– Где он? – повторил Лючиано. – Где он? Если мертв… то где его могила? Если жив… то что с ним?