Елена Амеличева - Древняя душа

– Конечно, хочу! А что за чудо? – я обернулась к нему – на радостях так резко, что нечаянно прильнула к мужчине.

– Это ты чудо, Саяна… – прижав спиной к столешнице, Алекс начал меня целовать.

Внутри что-то задрожало, отозвавшись желанием на его страсть, заставило обвить шею Охотника руками и ответить. Мужчина застонал, когда кончики наших языков встретились, руки гладили мое тело, распаляя все сильнее, кровь забурлила. Но он замер, положив голову мне на плечо и тяжело дыша, а потом отстранился.

– Что не так? – выдохнула я, заглянув в его глаза.

– Это подло с моей стороны. – Алекс сжал зубы и быстро ушел с кухни.

Как же все сложно! С моих жаждущих поцелуев губ сорвался стон. Я закатила глаза, а потом рассмеялась, подумав о том, что напоминаю недожаренное блюдо – муж начал готовить, довел до кипения и… остановил процесс посередине, не доведя до конца. Причем, до конца – во всех смыслах! Мой смех перерос в дикий хохот, когда дошла двусмысленность этих мыслей. Я всегда такой пошлой была, интересно?

Первые несколько часов меня это даже забавляло: черные очки в половину лица, кепка, надвинутая на глаза, толстовка с капюшоном, смотреть желательно под ноги, избегать видеокамер и ни с кем не разговаривать. Этакая своеобразная игра в шпионов.

Но когда мы прибыли в каньон реки Гуаитары, необходимость прятаться и постоянно быть настороже начала напрягать. Это место, не зря названное «Чудом над пропастью», хотелось разглядывать не через черные очки, делающие окружающий мир вечерним и депрессивным, а просто видеть своими глазами и замирать от восторга.

Потому что собор Лас Лахас, темно-серый с белой отделкой, с маленькими башенками, круглыми резными медальонами окон-розеток действительно был чудом.

– Как его вообще смогли построить? – я покачала головой, рассматривая такой же «кружевной» мост арками над ущельем между двумя горами, по дну которого вилась река. С одной его стороны как раз и высилась католическая базилика, вокруг которой не спеша бродили туристы, с удовольствием делающие сотый кадр этого дворца из сказки.

– Похож на домики из спичек, – Алекс обвил мою талию, – в нашем детстве такие делали, помнишь? – он осекся. – Саяна, прости!

– Все хорошо, не переживай.

Мы зашли внутрь, полюбовались витражами и белыми стрельчатыми потолками с отделкой под золото, посидели на широких коричневых скамьях, слушая гул шагов и приглушенных разговоров, и подошли к наскальной иконе Мадонны с младенцем Иисусом.

Именно благодаря ей, неизвестно кем и когда нарисованной на камне, здесь и возвели собор. По легенде изображение возникло во время грозы в середине 18 века, а обнаружила его местная глухонемая девочка, которая начала после этого разговаривать.

Теперь сюда едут паломники со всего мира – икона славится своими исцелениями – незадолго до входа в храм мы проходили мимо стены с бесчисленным множеством благодарственных каменных табличек выздоровевших людей.

Я улыбнулась, ощущая благодатную ауру этого места. На глаза навернулись слезы. Смахнув влагу со щек, я посмотрела на миловидную Мадонну с ребенком на руках. Воспоминания роились вокруг, сердце сжимало тоской, ощущение потерянности и одиночества давило изнутри.

Мне словно не хватало чего-то, самого важного и ценного – того, что сделало бы меня самой собой, цельной и находящейся на своем месте. Изнутри словно вынули сердцевину, как косточку из персика, душу удалили, и отправили таким вот инвалидом скитаться по свету.

– Не плачь, малышка, умоляю, – тихий голос Алекса вывел из раздумий.

Я с досадой посмотрела на него – выплывать из своих мыслей совершенно не хотелось, и устыдилась, увидев полные боли глаза.

– Не буду. – Через силу улыбнувшись, я обняла мужа и прижалась щекой к его груди. – Прости.

– Это мне надо молить о прощении! – выдохнул он, крепко сжав в объятиях. – Любимая!

Я хотела спросить, за что, но стало не до того. Внутри словно что-то заворочалось, внезапно проснувшись – нечто настолько сильное, что эта мощь, заворожив меня, не оставила сил даже испугаться.

Глаза были открыты, но ничего не видели – перед ними калейдоскопом кружились картинки. Фигуры с размытыми лицами, чьи-то глаза непонятного цвета, обрывки фраз, ощущение бешено стучащего сердца в груди под моей щекой, дорожки слез на лице мужчины, который казался незнакомцем – но та глубинная часть, что сейчас требовала к себе внимания, знала, что он таковым не был.

Мне очень хотелось рассмотреть его, но всплывали лишь разрозненные детали. А потом я вспомнила вкус его губ – нежность и страсть. В душе, ударив под дых, взметнулось бешеное желание.

Громкий всхлип улетел к стрельчатым аркам. Алекс подхватил мое оседающее на пол тело. Не ощущая ног, я с его помощью вышла из собора. На свежем воздухе стало полегче. Словно сквозь вату издалека доносился шум водопада. Хочу пить. Все еще будто сквозь завесу тумана взгляд зацепился за фонтанчик на другой стороне моста.

– Саяна, что с тобой? – встревоженный голос Алекса безумно раздражал.

С трудом удержавшись, чтобы не рявкнуть на него, я дошагала до белой скульптуры – ангелочка, который держал в руках то ли ведро, то ли лейку и лил из него воду в железную вставку поддончиком в углу перил моста. Подставив под струю «лодочку» из дрожащих ладоней, я жадно выпила холодную воду, а потом ею же умылась. Стало легче.

Глаза остановились на ангелочке – кудрявом мальчике лет 5-7 на вид, в длинном безрукавом балахоне до пят, подпоясанном веревкой. На небольших крылышках за его спиной, как и на запястьях, шее и ручке ведра, висели браслеты, крестики и бусы всевозможных форм и расцветок. Мое сознание цеплялось за детали – видимо, из-за опасения вновь ухнуть в тот водоворот, что отрезал меня от внешнего мира несколько минут назад.

– Люди обвешали его всем подряд, даже черепами, забавно.

Я повернула голову – на меня с усмешкой смотрела красивая девушка.

– Поглядите, – продолжила она, прикоснувшись к черному черепу из пластика на красном шнуре, что был примотан к запястью скульптуры. – Смешно, не находите? – с губ незнакомки сорвался презрительный смешок.

– Нет, не нахожу, – я пожала плечами. – Все имеют право верить, как хотят. Наше непонимание – наша проблема.

– Да вы прямо ангел! – девица рассмеялась, но глаза зло сверкнули.

Странные они у нее, кстати. В них словно что-то мелькает на долю секунды и тут же пропадает. Или у меня сегодня мозг шалит?

– Идем, малышка. – Алекс подхватил меня под локоть и увлек в сторону, опасливо косясь на девушку. – Как ты? – он с тревогой вгляделся в мое лицо, когда мы отошли от нее.

Рядом сверкнула фотовспышка, и я поморщилась с досадой.