Ирина Сергеевна Молчанова - Незараженные бессмертием

Сидевший в удобном кресле русский сетовал, что философии уделяют незначительное внимание.

– Господин де Буар, полагаю, что вы разделяете мою мысль, что философия позволяет человеку очищаться от собственных пороков и тлетворного влияния времени? – русский посол трепетно относился к социальным проблемам и не мог остаться равнодушным к тому, что происходило в обществе.

– Что есть философия, мой уважаемый друг? Это глубокомысленные и систематические размышления индивидуума с последующими выводами. Из сего можно предположить, что человек, тщательно анализирующий себя в частности и окружение в общем, не может не отметить наличествующие в нем пороки. И да, таким образом, философия позволяет задумываться о своей личности и менять в себе те качества, которые далеки от правильных, – согласился Лоэн с человеком, питавшим глубокое уважение к философии.

– Постоянное движение мысли позволяет менять качества внутри себя, как в природе меняется порядок вещей, – продолжил мысль Дмитрий.

– Существует же какое-то постоянство. Константа? – заметил Лоэн, проникаясь сутью собственного вопроса.

– Я полагаю, что природные элементы неустанно создают новые комбинации, сочетаясь друг с другом, и тем самым природа лишается первичного покоя, – поправил его Голицын.

– Мне кажется, имеется некий базис, основа всего, – не согласился с собеседником Лоэн.

– Совершенно верно: божественная мудрость создала первичный порядок, и он дополняется комбинациями элементов, о которых я говорил, – уточнил Голицын.

– Во всем должен быть порядок, иначе начнется хаос, – с улыбкой отметил Лоэн.

– Безусловно. К примеру, правящая элита, нарушая социальный порядок, лишая человека свободы и делая его тем самым рабом, приводит человека к деградации, – Голицын умело проводил параллели между совершенно разными явлениями, находя аллегорическое сходство.

– Не принадлежащий себе человек утрачивает собственную значимость и как следствие, не развивается, не стремится насыщать себя знаниями, улучшаться нравственно. Общество пока не учло данный аспект и, по всей видимости, кому-то очень выгодно создавать такое количество людей, лишенных права обладать личностью, – Лоэн не одобрял эксплуатацию богатым классом людей, рожденных в низших сословиях.

– Угнетение людей, вынужденных служить, схоже с актом надругательства над человеческой природой. Никто не должен быть рабом, – повторил свою мысль Голицын. Он тяжело переживал тот факт, что на его родине крепостное право все ещё имело место.

– Рано или поздно цивилизация достигнет того уровня развития, когда каждый человек обретет свободу и установится некое равенство, – предположил Лоэн.

– Правящие классы есть и могут быть и в будущем, – Голицын не верил, что можно целиком устранить деление общества на классы: – к сожалению, я отошел от темы химического устройства вещей в природе, а ведь вам именно эту тему хотелось со мной обсудить, господин де Буар?

– О да, Дмитрий Михайлович, и для этого я приглашаю вас посетить мою личную лабораторию, – улыбнулся Лоэн. Он знал, что Голицын увлекался химией и мог ему подбросить ценные идеи относительно его наблюдений за цитологическим строением крови, неизменно связанным с химическими процессами. Договорившись о встрече, достойные члены общества попрощались. Лоэн вернулся в свой тихий дом и устроился за письменным столом, чтобы записать на бумаге идеи, возникшие в ходе беседы с русским послом.

Очередное возвращение в милые для сердца бессмертного края в начале XIX века преподнесло неожиданный подарок. Валахия, расположенная рядом с Венгрией, представлялась для Лоэна чем-то родным, хоть родился он в Провансе. Он решил отпустить экипаж и пройтись пешком. Хотелось вспомнить пейзажи, которые видел последний раз в 1750 году. Ему не суждено было задержаться в стране, манившей его на протяжении десятилетий.

Бредя по пыльной дороге под палящим солнцем над Валахией, он восстанавливал перед внутренним взором остатки видения. Миниатюрная юная девушка была одета в одежду, названия которой он не знал. Это было странно, ведь жил он уж точно немало и моду изучил мимоходом. Но привлекло его в ней не одеяние, а блеск голубых глаз и манящие линии стройного тела. Фигуры его современниц были скрыты под грузом ткани. И снова он поразился перемене в своем ощущении. За слишком долгие годы на земле он успел остыть к женским прелестям и интрижки больше не находили в нем прежнего запала. Старел ли он? В этом не было сомнений, но не внешне. И это обстоятельство заставляло его покидать дом на минимум тридцать лет, чтобы снова вернуться. По свету у него имелось несколько домов. Волокита с завещаниями на подставных лиц заставляла Лоэна нервничать. Нередко ему хотелось продать все свое имущество, но тому, кто не мог умереть, стоило позаботиться о средствах к существованию и о крыше над головой. В его случае о нескольких. Усталость от одинокого перемещения по его угрюмым домам давила непередаваемым образом. Сколько ещё ему вот так носиться по жизни и не находить ответа ни на один вопрос?

Ускорив изо всех сил шаг, Лоэн мчался к дороге, по которой катилась карета. Малышка преспокойно игралась в травке на краю обочины. Руки мужчины выхватили девочку едва ли не из-под колес. Она не плакала. Она просто оторопела.

«Цела. Жива»: отметил про себя Лоэн.

– Где ты живешь, милая? Где твоя мама? – тихим голосом, чтобы снять стресс у ребенка, спросил он.

– У меня нет дома.

Малышка опустила голову, разглядывая травинки. На вид девочке было лет пять. Рыжие локоны трепетали на ветру. «Как, наверное, и её сердечко»: подумал он. Нищенское платьице указывало на то, что искать её никто не будет. Временный конец одиночеству. Лоэн знал, какое бессмертие имеют обычные люди – дети. Воспитанный человеком ребенок может стать носителем его идей, нравов, взглядов, тем самым продолжив развитие чужой личности, но давшей ростки. И эта маленькая девочка станет продолжательницей его наработок. Если захочет, когда станет взрослой. А он сделает все, чтобы накопленные им знания были ей по душе.

Оставаться в городе, где он нашел девочку, де Буар счел небезопасным. Он решил отправиться в Прагу, где мог представить её своей племянницей и заняться обучением красивой девочки.

В Старом Городе, который в 1784 году был объединен с Малой Страной, Градчанами и Новым городом Йозефом II* у де Буара имелся дом. Он представлял собой двухэтажное каменное строение серого цвета. Лоэна встретил слуга, уже несколько лет заботившийся о доме. Девочка, которую держал за руку господин, была молчалива. Дорога и незнакомец, забравший её с дороги, оказали свое влияние. Впечатления навалились на ребенка, и малышка не успевала на них реагировать.