Варвара Тэш - Пятый мир

– А теперь, – с довольной улыбкой сказал он, когда они застыли напротив друг друга, – закрой глаза и не открывай, пока я не позволю.

Совершенно не понимая, откуда в ней взялось не поддающееся никакому здравому смыслу доверие, она изогнула бровь в ироничном сомнении, но всё же подчинилась, опуская веки. В ту же секунду душный воздух квартиры вдруг сменился свежим порывом холодного ветра, разметавшего по плечам её каштановые волосы.

– Уже можно посмотреть? – с волнением и любопытством спросила Габриэлла, пытаясь на слух определить, где находится.

– Нет.

Они определённо были на улице, судя по морозному ветру, пробирающемуся под одежду, но где именно? Он поднял её на крышу многоэтажки? Пальцы Алистера выпустили её ладонь, скользнув выше к запястью и плечу, затем послышался негромкий скрип снега под его ногами, когда демон отступил в сторону, обходя Габриэллу по кругу, чтобы встать у неё за спиной. Через мгновение она почувствовала, как на плечи легли его руки.

– Подними голову, – прошептал он, так близко склонившись к её уху, что едва не касался губами кожи. Дождавшись, когда она это сделает, он удовлетворенно произнёс: – Теперь смотри.

Габриэлла тут же послушалась, и стоило ей распахнуть глаза, как дыхание перехватило – над головой раскинулся чёрный купол ночного неба, усыпанный бесчисленным множеством звёзд, по которому серебряной лентой пролегал Млечный Путь. Небеса были так близко, что, казалось, можно протянуть руку и коснуться кончиками пальцев иссиня-чёрного бархата над головой. Никогда прежде Габриэлла не видела столь чистого неба – город почти всегда был затянут пеленой облаков, закрывающих звезды, но здесь оно было бездонным, сияющим и бесконечно восхитительным.

Где же они?

Взгляд Габриэллы переместился ниже, и только тогда она поняла, что стоит на широком каменном выступе, а вокруг, куда ни посмотри, тянутся снежные вершины гор, над которыми изумрудными всполохами танцует северное сияние. Ветер поднимал с вершин мерцающие снежные облака, которые тут же опадали в ночной сумрак спящего у подножья гор мира.

Габриэлла сделала глубокий вдох, всем телом ощущая кристально чистый горный воздух. Душу захлестнула волна чувств, названия которым она не знала, словно какая-то часть её души, давно потерянная и забытая, почти чужая и совсем незнакомая, пробуждалась от долгого сна, подобно птице, впервые за тысячу лет, расправляющей крылья.

– Где… где мы?

– Тебе нравится? – раздался негромкий голос Алистера, по-прежнему мягко сжимающего её плечи.

Она торопливо кивнула, облизав пересохшие губы.

– Здесь… потрясающе красиво.

Странно, но ей совсем не было холодно, словно кто-то набросил на плечи меховое пальто.

– Красиво?

Габриэлла чуть повернула голову в сторону собеседника, услышав в его голосе необъяснимое сомнение. Алистер безразлично взирал на небо. Почувствовав на себе её взгляд, он посмотрел на свою спутницу и впервые в его улыбке и глазах отразилось что-то настоящее… похожее на тоску.

– Мне непонятны чувства, которые ты испытываешь, – объяснил он. – Красота мира ничего не значит для меня.

– Неужели всё это ничуть тебе не нравится?

– Всё это, – его усмешка вновь приобрела холодную жесткость, – лишь огни в небе и громоздкие каменные глыбы. Они не радуют и не восхищают меня.

– Совсем? – растерялась она.

– Моя жизнь, видишь ли, тоже весьма скучна.

– Почему?

– В ней нет красок. Уже множество лет мне невообразимо скучно созерцать серое однообразие собственного существования.

– Это печалит тебя?

– Нет, – спокойно ответил он, глядя на неё так, будто видел в её лице что-то, известное лишь ему одному.

Габриэлла вдруг очень отчётливо ощутила, как близко он стоит. Руки, лежащие на её плечах, едва не обжигали прикосновениями, а пристальный взгляд рождал в сознании мысли, названия которым не находилось. Габриэлла отвернулась, обводя взглядом горные вершины.

– Я никогда не видела ничего подобного, – тихо произнесла она, и над ухом тут же прозвучал негромкий смешок, словно её признание показалось ему забавным. – Почему я прежде не думала о том, что в мире есть настолько прекрасные места? Почему не хотела их увидеть?

– Быть может, ты спала?

– Мне кажется, что я и сейчас сплю.

– Тогда проснись, – с необъяснимой настойчивостью предложил Алистер. – Проснись – и всё, что сейчас кажется неизвестным и недостижимым, будет принадлежать тебе.

– Ни один человек не может владеть целым миром.

– Скажи лишь слово, и я подарю тебе его в хрустальном шаре.

Габриэлла рассмеялась.

– Ты самый странный из всех, кого я встречала.

– Мне нравится быть уникальным.

– Я заметила, – глядя в ночное небо, Габриэлла даже не заметила, как подавшись назад, прислонилась к его груди, положив голову ему на плечо. – И всё же я совершенно не понимаю, чем привлекла твоё внимание.

– Есть те, кто преклоняется перед богами, те, кто богами себя мнят, и те, кто молчат о том, что они боги, – ответил Алистер, только запутав её ещё больше. – В их безмолвии скрыта мудрость, непостижимая для невежественного сознания.

– Этим ты хочешь намекнуть, что я слишком глупа? – весело уточнила Габриэлла. – Или что ты бог?

– Я не бог, – равнодушно откликнулся Алистер. – Всего лишь… демон.

– Который предложил мне целый мир в хрустальном шаре.

Пальцы на её плечах едва заметно вздрогнули, но Алистер так ничего и не ответил, а секундой позже Габриэлла в полном одиночестве стояла посреди своей квартиры. Горы и звёздное небо исчезли, словно мираж, и лишь в спутанных волосах всё ещё не растаяли снежинки, а тонкий свитер по-прежнему хранил запах стылого ветра.

Не в силах унять бешено колотящееся в груди сердце, Габриэлла сделала шаг к кровати, чтобы присесть, и остановилась. Её губ коснулась растроганная улыбка – на покрывале переливался, мерцая в свете лампы, прозрачный стеклянный шар, в котором можно было разглядеть удивительно реалистичный макет заснеженных горных вершин, окружённых плавно опадающими серебристыми снежинками.

На всей территории Пяти Провинций день летнего солнцестояния считался вторым по значимости праздником и отмечался с особым размахом. По такому случаю весь высший свет Амриса, столицы Центральной Провинции, собирался в особняке губернатора. День напролёт в доме звучала музыка, слышался смех и беспечная болтовня гостей, звон бокалов и поздравления. Столы ломились от изысканных угощений, слуги суетились, спеша угодить важным господам, дамы блистали изящными нарядами, а их гордые спутники – сияющими улыбками.

Мирэлл мысленно считал секунды до момента окончания торжества. Он бы с радостью отметил праздник на городской ярмарке, где было шумно, весело и можно было не беспокоиться о собственном статусе, светских манерах и прочей чепухе, но был накрепко прикован к супруге, которая не могла не явиться на приём отца. Элайна, в отличие от мужа, среди высокопоставленных гостей чувствовала себя как рыба в воде и, похоже, наслаждалась вечером – после свадьбы она не так часто виделась с семьей и сколько бы она сама ни настаивала, что это ничуть её не огорчает, Мирэлл знал, что супруга скучает по ним. И раз уж сегодня ей выпала возможность увидеть отца и братьев, он готов был потерпеть, даже если ему и казалось, что сидение стула набито колотым стеклом.