Варвара Тэш - Пятый мир

Мирэлл задумчиво рассматривал младшего Эмберхилла. Когда они с Элайной вот так сидели рядом, было совершенно очевидно, что они родственники: оба голубоглазые, с мягкими чертами лица, умильными ямочками на щеках, чуть вздёрнутыми носами и пшеничными локонами, отливающими золотом в лучах солнца. Похожие на пару ангелов, как их часто изображали жители Тэрры. Открытые и улыбчивые, притягивающие взгляд своей чистотой и сокрушительным обаянием. Кто смог бы устоять перед ними? Мартин так и вовсе умудрялся водить дружбу едва ли не со всеми жителями Амриса. Даже странно, что за ним повсюду не бродила орда поклонниц.

– Вот, кстати, мне очень интересно узнать, почему ты до сих пор одинок, Мартин? – словно читая мысли супруга, спросила Элайна, её брат фыркнул, закатив глаза.

– А ты найди хоть одну достаточно безрассудную женщину, которая не убежала бы в ужасе при виде нашего кошмарного отца и его не менее кошмарного характера.

– Ну ей же не с ним жить.

– Всё равно это то ещё удовольствие, когда твой свёкор – Гориан Злобный.

– Не нагнетай. Ворчать он, конечно, может до бесконечности, но всё, что его заботит, это твоё счастье.

– Ага, скажи это ему, когда он в следующий раз будет выедать мне чайной ложкой мозг на тему того, какой я инфантильный болван, – Мартин упрямо скрестил на груди руки. – И заодно не забудь сообщить, когда вы с Мирэллом порадуете его внуками, чтобы он наконец прекратил меня третировать.

Элайна, тихо посмеиваясь, качнула головой.

– Ну хватит болтать, – она щёлкнула брата по носу, – я, знаешь ли, не собираюсь весь день тратить на тебя, лоботряса.

– Серьёзно? – Мартин мученически застонал, сообразив, что отвлечь сестру от урока у него не вышло. – Даже старик меня так долго не изводит своими лекциями!

– Ну я-то не такая добренькая, как господин губернатор, – сощурившись в напускной строгости, ответила Элайна.

– Вот знаешь что? – забурчал её младший брат, – я беру назад свои слова. Всех моих потенциальных невест распугивает не мой кошмарный отец, а моя кошмарная сестра.

За два дня до Зимнего Солнцестояния предпраздничные настроения добрались даже до Элайны, и она, к непомерной радости Мартина, отменила уроки, убедила мужа приостановить все их проекты и объявила начало праздничных выходных. Мирэлл идею поддержал, в ответ заставив её пообещать, что она запрёт рабочую студию, отдаст ключ ему и не приблизится к холстам и банкам с красками до окончания городских гуляний. Элайна с жаром заверила, что так и поступит, но ключ от студии не отдала. Стармонт как раз продумывал, как бы подговорить её младшего брата совершить коварную диверсию по изъятию ключа, когда вдруг сообразил, что за прошедшие недели они не удосужились украсить собственный дом к празднику.

– Мирэлл? – послышался откуда-то сверху недоуменный голос. – Ты в подвале?

Он поднял голову, обращая взгляд к стоящей на лестнице Элайне, которая оглядывала полутёмное помещение в поисках супруга.

– Я здесь! – он помахал рукой, привлекая внимание.

Заметив мужа, сидящего в окружении кучи раскрытых коробок, Элайна удивлённо изогнула светлые брови.

– Мы вроде бы хотели поехать на ярмарку, – спускаясь к нему, напомнила та, указав на свой выходной наряд. – А ты сидишь тут в пыли.

– Мы всё равно ждём твоего брата, – Мирэлл пожал плечами и рассеянно поправил закатанные до локтей рукава рубашки. – Вот я и подумал, что поищу пока какие-нибудь украшения.

– Украшения? – Элайна осторожно опустилась рядом с ним на колени.

– Да. Для дома.

– О! – её голубые глаза осветились предвкушением. – Отличная мысль! И как я о них забыла? – она заглянула в одну из коробок. – Что-то это не похоже на украшения…

– Знаю, это какие-то старые наброски от прошлых хозяев дома, – он хмыкнул. – Никак не найду, куда мы всё убрали. Но я в процессе.

Пальцы Элайны, затянутые в белые перчатки, скользнули по растрёпанным краям свёрнутых в рулоны чертёжных ватманов.

– Можем нарезать из них снежинок, – шутливо предложила она.

– Пожалей Мартина, – Мирэлл придвинул к себе другую коробку. – Он и так повсюду натыкается то на кисти и кипы твоих эскизов, то на мои рабочие инструменты и проектные заметки. Если мы всё завесим снежинками из чертежей, он точно решит, что у нас не все дома… о взгляни-ка, – он выудил из коробки карманные часы на длинной цепочке, – выглядят весьма представительно.

Элайна подхватила их и придирчиво осмотрела со всех сторон.

– Действительно, неплохая работа, – согласилась она, водя пальцами по выгравированным на задней крышке вензелькам. – Нужно отнести мастеру, чтобы он посмотрел механизм, – она вернула часы мужу.

– Я сам посмотрю, – Мирэлл положил находку в карман жилетки. – Там нет ничего сложного.

– Как скажешь, гений, – весело сощурившись, Элайна поцеловала его в щёку и склонилась над коробкой, – а какой-нибудь симпатичной шляпки там нет для меня?

Как раз в этот момент у них над головами раздался хлопок входной двери, торопливые, преисполненные нетерпения, шаги и звонкий голос младшего Эмберхилла.

– Эй, Стармонты! Я пришел! Я тут в прихожей! А на ярмарке уже раздают глогг! Где вы, Стармонты?

Супруги обменялись весёлыми взглядами.

– Напомни ещё раз, как так вышло, что мы усыновили Мартина? – одними губами спросил Мирэлл.

Элайна поправила перекосившиеся очки у него на носу, и с улыбкой покачала головой.

– Просто смирись, – посоветовала она, пытаясь пригладить взъерошенную шевелюру мужа.

Амрис бурлил беззаботным настроением: весь город был украшен разноцветными фонариками, огоньками и праздничными флагами. На центральной площади открылась ежегодная ярмарка, куда стекались все горожане, чтобы купить угощения и подарки, послушать музыкантов или посмотреть ироничные миниатюры актёров, выступающих на ярко украшенном помосте уличного театра, специально собранного в преддверии грядущего праздника.

Продвигались по ярмарке они медленно. Мартин сновал от стенда к стенду, пытаясь разговаривать на пять тем одновременно, попутно здороваясь с продавцами и встречающимися на пути горожанами, справляясь у всех об их делах и рассказывая о своих. После каждой новой встречи и недолгого шутливого обмена любезностями он обзаводился то сладкой выпечкой, то яблоками в карамели, и продолжалось это неспешное шествие до тех пор, пока откуда-то из-за нарядного прилавка не послышались задорные переливы струн лютни и мелодичный голос:

Мартин вымученно застонал, замахав руками на певца, который вышел на дорогу перед ними. Оказалось, это один из его приятелей, который в предпраздничный день решил подработать музыкантом.