Морвейн Ветер - Владыка сумеречной башни

– Ты и считать не умеешь, – произнесла Ингрид, приближаясь к нему.

– Ну, давай, скажи, что я вообще ничего не умею!

Ингрид замерла на месте, изучая яростный огонь во взгляде ученика. Она никогда ещё не встречалась с таким открытым проявлением чувств, тем более с таким открытым проявлением злости. Обычно саму её упрекали в несдержанности и легкомыслии, но шалости Инргид казались игрой искр на поверхности метала по сравнению с лесным пожаром эмоций Раймона.

– Я не думала этого говорить, – соврала Ингрид. – Все ведь когда-то не умели читать. И считать. Ну… позанимаемся немножко. Всё равно наставник проговаривает всю эту лабуду, – Ингрид постучала ногтем по корешку книги на ближайшей полке, – вслух.

Раймон всё ещё стоял напротив, плотно сжав зубы.

– Не говори брату, – сказал он мрачно.

Ингрид представила реакцию Белла, который и её саму без конца называл дурёхой за непоседливость, и кивнула.

– Ну, по крайней мере, больше я не буду самой большой идиоткой в семье.

Прежде чем Раймон успел разозлиться, Ингрид ослепительно улыбнулась, и полуэльф понял, что ответить ему нечего.

Шло время, но обычно легко остывавшей Ингрид не надоедало возиться со своим «подарком». Рядом с Раймоном она чувствовала себя настоящей Хранительницей – заботливой и мудрой, и ей безмерно нравилось это чувство.

Раймон же готов был учиться чему угодно, если обучала его забавная эльфийка с пушистыми ресницами и белыми, как облака, волосами.

Ингрид не надоедал Раймон, но учёба всё же надоела достаточно быстро. И понял это полуэльф, когда однажды после ужина Ингрид взяла его за руку и потащила вниз по лестницам.

– Куда мы идём? – спросил Раймон, когда обнаружил, что они уже стоят на первом этаже многоэтажной башни из полупрозрачного серо-голубого камня. Там, где он увидел Ингрид впервые.

– Ты умеешь ездить верхом?

– Ну… – Раймон задумался. Признаваться в том, что он и этого не умеет, не хотелось. Ингрид и так явно считала его идиотом. – На лошади.

– Как думаешь, на виверне то же самое?

– Наверное, – выдавил Раймон, хотя по телу пробежала волна дрожи от мысли о том, что он снова окажется в небе.

– Тогда научишь меня её седлать.

Раймон не ответил, да Ингрид и не ждала ответа. Волоча за собой Раймона, она уже неслась далеко впереди.

***

Дрожащими пальцами Раймон застёгивал подпруги и уздечки, стараясь не показать, что видел, как это делается, только издалека.

Раймон не умел читать и писать. Он не знал ни истории, ни древних языков. Всё, что он мог хотя бы попытаться сделать, чтобы не потерять интерес своей новой знакомой – это показать, что умеет работать руками. И он старался изо всех сил.

Наконец, два гордых животных оказались запряжены.

Ингрид дёрнула за поводья своей виверны, и та нехотя опустила шею, предлагая ей забраться в седло.

– Ингрид… – позвал Раймон, и эльфийка обернулась. У Раймона тут же перехватило дыхание от взгляда этих огромных синих глаз. Он хотел сказать, что вся идея с вивернами – глупость, но тут же понял, что не может вымолвить ни слова, и смущённо замолчал.

– Давай, – Ингрид запрыгнула в своё седло, и Раймону ничего не оставалось, кроме как сделать то же самое.

Дети успели подняться всего на несколько метров, когда из башни выскочила группа эльфов, размахивающих руками и вопящих на несколько голосов.

Раймон с облегчением вздохнул, поняв, что полёт отменяется.

Ингрид же прищурилась и легко ударила виверну по бокам пятками, как сделала бы это с лошадью. Обиженная рептилия взвыла и пошла вверх, но не плавно, по спирали, а задрав голову к небу.

Несколько секунд Ингрид балансировала в седле, с трудом удерживаясь на спине ящера и не желая уступать своей гордости. Всё это время виверна продолжала набирать высоту. А затем плохо закреплённый ремень отскочил, и эльфийка стала падать вниз вместе с седлом.

Раймон выругался. Попытался, используя поводья, повернуть виверну так, чтобы та оказалась под другой всадницей, но рептилия явно не понимала, чего от неё хотят.

Когда же Раймон увидел, что Ингрид уже летит вниз, все мысли выветрились напрочь. Он выпрыгнул из седла, далеко протягивая перед собой руки и пытаясь поймать падающую эльфийку.

Раймон рухнул на камень, сильно ударившись затылком, но сознания не потерял. Следом на него приземлилась Ингрид – и тут же закопошилась, крепче придавливая тело полуэльфа к земле и пытаясь подняться раньше, чем до обоих доберутся слуги.

– Госпожа Ингрид! – девочку вздёрнули на ноги всё же раньше, чем она успела подняться сама, и принялись отряхивать со всех сторон.

– Это он её чуть не убил! – Раймон увидел, что кто-то из эльфов ткнул в него пальцем, но лица не узнал – он всё ещё плохо знал большинство домочадцев.

Один за другим взоры слуг обращались к нему.

– Я знала, что этот полукровка принесёт нам несчастье! – услышал он голос Марлин, горничной Ингрид и Белла, где-то совсем рядом.

Раймон сжал зубы. Всё это он слышал уже много раз и ничуть не удивился. Удивительно было только то, что Ингрид стояла рядом и молчала. Лицо её было бледным, губы сжаты в плотную полоску.

– А ну к владыке его! – кто-то дёрнул Раймона за плечо, резко поднимая на ноги. Мальчик пошатнулся – перед глазами плыли цветные круги, а затылок всё ещё ныл. Впрочем, ему удалось не упасть, а спустя мгновение его уже тянули куда—то вверх по лестницам.

– Господин Белл?

Раймон сжал кулаки, когда оказавшись в приёмных покоях владыки, увидел сидящего на отцовском кресле молодого наследника.

– Что случилось? – Белл чуть наклонился, разглядывая провинившегося.

– Господин Белл, мы привели «этого» к владыке. Он чуть было не убил госпожу Ингрид.

– Мою сестру?

Глаза Раймона и Белла встретились. Почему-то Раймону казалось, что реакция любого любящего брата на подобные слова должна быть другой. Он бы поверил, если бы Белл вскочил, ударил его, закричал. Но Бел лишь прищурился и внимательным взглядом уставился на него.

Марлин, державшая мальчика за плечо, принялась рассказывать о произошедшем.

– Зверёныш совсем одурел от вседозволенности, – холодно произнёс Белл. – Заприте его в клетке, с другими такими же.

Белл отвернулся, а Раймон перевёл недоумевающий взгляд на стоявшую за его правым плечом Марлин. Казалось, горничная хотела что-то сказать, но передумала.

– Пошли, – она развернула Раймона к выходу и повела обратно вниз.

С самого утра у Ингрид всё валилось из рук. Взгляд то и дело устремлялся за окно, к подножию башни, где стояли клетки для пленных.

Отец уехал по делам на две недели. И это означало, что на две недели управление Домом переходило в руки Белла. Одна мысль о том, что целых две недели ей придётся терпеть главенство брата, сводила Ингрид с ума. Может быть, поэтому, когда Белл в очередной раз поддразнил её обещанием научить управлять виверной, а потом посмеялся и отправил заниматься со «своей зверушкой», как выражался брат, Ингрид не выдержала.