Мика Ртуть - Дети грозы. Книга 5. Драконья кровь

– То есть он пять сотен лет где-то прятался, а сейчас вдруг решил вернуться?

– Я допускаю такую вероятность, и ты не должен ее отбрасывать. Пять веков – не так уж много, Дайм. На момент начала Черного Бунта его Школе уже было под сто лет, а самому Ману – сильно за триста. Так что для него это не такой уж большой срок. Опять же, мы не знаем, как именно он спрятался. Если он использовал артефакт, подобный Глазам Ургаша, то его ощущение времени кардинально отличается от нашего.

Дайм только сжал ладонями виски. Возвращается Ману Одноглазый, герой Мертвой войны и кошмар следующих десятилетий. Названный сын Синего Дракона, да что там, единственный, кому за последние две тысячи лет удалось спуститься на дно океана, встретиться там с Синим и вернуться на сушу в здравом уме. В голове не укладывается.

– Если это так, Учитель, то…

– Может быть так, а может быть нет. Я не вижу будущего, Дайм. Даже Двуединые его не знают. Мы способны лишь анализировать и строить теории. Судя по тому, какие события и с какой скоростью происходят в Валанте… Ты же сам читал отчеты о Пророке и его мятеже.

– Это не похоже на Черный бунт. Совсем другой масштаб, да и цели совершенно другие. Пророк – наверняка ставленник Ристаны, хотя я был о ее уме куда лучшего мнения. Идиотская затея.

– Тем не менее, результат налицо. Король Тодор умер, Ристана получила регентство. Ей осталось лишь избавиться от брата, и корона Валанты – ее.

– В том случае, если Совет Семи Корон не назначит Шуалейду наследницей, – покачал головой Дайм. – Выбирая из одаренной и бездарной принцесс, они наверняка выберут одаренную. Тем более что она отказывалась от прав на трон в пользу Каетано, но никак не Ристаны.

– Ты прав с точки зрения истинного шера, Дайм. Но не забывай, бездарные живут мало и мыслят иначе. Им не понять, насколько важна связь короля со стихиями для благополучия страны. Они не видят и не чувствуют ткани нашего мира, для них реально лишь то, что они могут пощупать своими руками и увидеть своими глазами. Как и для всех нас. Все же прочее, вроде баланса стихий или связи земли с королевским даром, они воспринимают как чистую теорию.

– Значит, Ману и Глаз Ургаша. – Дайм призвал с кухни кувшинчик со свежим шамьетом и заново наполнил свою чашку и чашку Парьена. – Звучит как название очередного романа этого бумагомараки Акану.

– Бумагомараки и шпиона Марки, ты хотел сказать, – усмехнулся Парьен. – Его тоже имей в виду. Я более чем уверен: Акану вскоре появится в Валанте. И если это будет так – то можешь считать теорию подтвержденной.

– Ладно, допустим, Глаз Ургаша – в Валанте.

– Допустим, Глаз Ургаша некоторое время находился у главаря мятежников. Градус его сумасшествия, одно то, что он назвал себя Пророком – уже симптоматично.

– Был. Но исчез. Я читал отчеты ваших агентов…

– Твоих агентов, Дайм, твоих. Не забывай, скоро вся МБ будет на тебе…

– А вы займетесь наконец селекцией гиацинтов, светлейший шер. Помню. Так вот, артефакта они не нашли, следов его – не нашли, поиски по всей империи не дали результата.

– Потому что некому было искать, мальчик мой. Для твоих подчиненных Глаз Ургаша примерно так же посилен, как для тебя – Алый Дракон. С другой стороны, это и к лучшему, что ничего они не нашли. Искушение воспользоваться Глазом огромно даже для меня, что же говорить о шерах третьей категории! Если с ним кто и справится, так это ты.

– Вы безбожно мне льстите. Это наводит на нехорошие подозрения.

– Алый Дракон назвал тебя сыном. Это не наводит?

Дайм на мгновение зажмурился. Не наводило! До сего момента – вот совсем! Но Светлейший, как обычно, и в эту бочку меда налил своей паранойи. То есть мудрости.

– Люкрес совершенно случайно отправил тебя в Хмирну, не так ли? Ничто не предвещало, и вдруг – ты в гостях у Дракона. Того самого, который с самого Черного бунта закрылся в своей Хмирне и послал весь остальной мир лесом. Когда Дракон последний раз принимал имперских послов, напомни старику?

– Э… – Дайм замялся, судорожно пытаясь припомнить. – Кажется, в двенадцатом году…

– Прошлого столетия, мой мальчик, – усмехнулся Парьен. – Никто не придал этому значения, ты заметил? Как будто посольство в Хмирну – самое обычное дело.

– Действительно… такое ощущение, что о Драконе все просто забыли.

– Именно. Он вроде как присутствует в реальном мире, но в то же время он – легенда. Миф. Поинтересуйся как-нибудь на досуге мнением своих подчиненных о хмирском императоре, услышишь много интересного.

– Похоже, в ближайшие годы досуг мне не светит.

– Какая проницательность! Ты ешь, ешь рогалики, в твоем нежном возрасте следует хорошо питаться.

Дайм чуть не взвыл. Ему семьдесят, он на пороге первой категории, а Светлейший по-прежнему считает его ребенком!

– Вот-вот, Дамиен. Ты тоже заразился образом мыслей бездарных. Твоим старшим братьям, Анри и Норманну, еще нет ста – но они уже старики, даром что к их услугам лучшие целители империи. Ты же по-прежнему юноша.

– Хоть не безмозглый подросток, – огрызнулся Дайм.

– Ну… – насмешливо протянул Светлейший. – Некоторые с годами не взрослеют. Но это не про тебя, мальчик мой, определенно не про тебя.

Не желая отвечать на очередную провокацию, Дайм вцепился зубами в рогалик с клубникой. Светлейший засмеялся, щелкнул пальцами, и на тарелку Дайма посыпались еще рогалики – абрикосовые, апельсиновые, шоколадные…

– Что-то мне подсказывает, Светлейший, что слухи о вашем возрасте несколько… э-э… не соответствуют. И что Ману Одноглазого вы знали лично.

– Может, и знал. Но среди его учеников точно не было светлого шера Жерара Парьена, – ухмыльнулся Светлейший. – Да и мой возраст совершенно не имеет значения.

– Конечно, учитель. Разумеется, учитель. – Дайм сложил руки лодочкой и мелко закивал по хмирскому обычаю.

Светлейший предсказуемо засмеялся.

– Рад поднять вам настроение, учитель.

– И не вздумать взрослеть и становиться пафосным пнем, как Чжан Ли! – Парьен погрозил Дайму пальцем. – Поверь, жить на полном серьезе – убийственно скучно.

– Хорошо, учитель, я с удовольствием сменю должность главы МБ на цирковой фургон.

– Хм… а разве есть какая-то разница? – подмигнул ему Светлейший, вытаскивая из чашки с недопитым шамьетом белого кролика в красной жилетке и с часами-луковицей в лапах.

– Пожалуй, никакой, – согласился Дайм.

Как ни странно, настроение у него было солнечным, как день за окном. И даже перспектива встретиться с Ману Одноглазым и всей его Школой Безумных Маньяков не пугала. Подумаешь, ему всего-то и надо, что найти Глаз Ургаша и не позволить Ману возродиться. А там, чтобы два раза не вставать, окончательно упокоить Мертвого бога. Сущие мелочи!