Вера Чиркова - Высшая проба. Брат мой, друг мой

Он появился на ведущей к моему дому дорожке лишь через три часа. Я успел досмотреть прерванные сны и спуститься вниз. В домике, кроме разместившихся в мансарде спальни и крошечной умывальни, имелось всего две комнаты. Гостиная, она же приемная, и столовая, она же кухня.

И когда настырный гость ворвался в дом, как раз на кухне я и сидел, раздумывая, пора уже завтракать или пока просто выпить взвару.

– Ты считал, что можешь от меня сбежать? – рявкнул темный, едва возникнув на пороге.

Я лишь ухмыльнулся в ответ. Не считал, а сбежал, и был бы сейчас очень далеко, если не решил с ним поболтать.

– Ешь и собирайся, – почти швырнул он на стол принесенную корзинку, – мы уезжаем. Карета уже ждет у калитки.

Глянув скептически на его подношение, я протянул руку и дернул за шнурок.

– У тебя нет слуг, – ядовито оскалился маг.

Ну, да, нет. А разве я утверждал обратное?

Звякнула сторожка, предупреждая о появлении нового гостя и я мгновенно сменил облик. Для всех соседей тут живет травница Ари.

– Тётушка Ари, – влетел на кухню постреленок Тимми, – вот горячие пирожки и запеканка, как заказывали!

– Держи, – сунул я ему серебрушку. – сдача тебе, на конфеты.

– На какие захочу?

– Ответь на один вопрос, – прищурился я в ответ, – а какой смысл покупать конфеты, которых ты не хочешь?

– Ну… – задумался он, потом несчастно вздохнул, – их будет больше.

– Намного, – подтвердил я, точно зная, что мечтает Тимми о большой шоколадной шишке с начинкой из розового клубничного суфле, орешков и засахаренных лепестков белых роз. – Ты будешь есть их долго… вместе с собакой, соседским Питом и его братишкой. И вспоминать, что мог бы купить самую вкусную конфету, какие есть у кондитера Пральма. И долго смаковать ее чудесный вкус и аромат.

– Да… – прошептал он мечтательно и повеселел, осознав крамольную истину, больше – не всегда значит – лучше. – Спасибо, тетушка Ари!

И умчался как смерчик.

А я спокойно налил в свой бокал взвару и развязал связанные накрест уголки льняной салфетки. На простой деревянной тарелке лежал румяный ломоть творожной запеканки, щедро политый густой сметаной и несколько пышных горячих пирожков с мясом. Именно такие присылала хозяйка булочной, если над моей крышей взмывал синий флажок. Красный означал рыбу, желтый – абрикосы.

– Гостям пирожки ты не предлагаешь? – ядовито прищурился маг.

– Ты же принес то, чего хотел, – равнодушно пожал я плечами, – вот и ешь.

– В королевском дворце отвратительно воспитывают детей, – присев к столу, маг начал разворачивать свои припасы.

– Другого не было, – снова пожал плечами, отлично понимая, почему он так разъярен.

Любой бы бесился, особенно темный маг. И особенно ментал, не привыкший ни в чем получать отказа. Наверное, это очень удобно, когда все вокруг послушно делают все, чего ни пожелает твоя левая пятка. Но как же скучно и противно смотреть на тупые покорные лица марионеток!

– Быстро доедай пирог, соберай вещи и иди в карету, – сказал он вдруг с особым нажимом.

По моей голове словно теплый луч скользнул, наградой за предусмотрительность. В том, что без добавочной защиты я уже бежал бы за баулом, не оставалось даже грана сомнений.

– Как тебя зовут? – справился я, задумчиво глянув на гостя и неторопливо взял очередной пирожок.

Если я и решу с ним куда-то ехать, лучше делать это на сытый желудок. Ну, по крайней мере не скоро захочется искать приличный трактир.

– Джин, – помолчав, с ехидной ухмылкой представился он.

– Иди в лампу, – немедленно предложил я, сразу вспомнив старую сказку.

– Джинред, – с ненавистью скрежетнул маг, и с грохотом поставил на стол кружку, – вставай и иди собирать в дорогу вещи.

Мое темечко согрело лучами невидимого солнца, в нос ударил аромат полуденного суховея, с потолка посыпались мухи.

– Хорошее заклинание, – одобрил я, и невинно поинтересовался, – интересно, мышей в подвале достает?

Лицо Джина побледнело, складки возле сжатых губ заострились, а в пальцах мелькнул какой-то камень.

Вот только у меня изначально не было желания воевать с гостем, поэтому к нему под столом уже протянулись дополнительные лапы. Одна из них похлопала мага по плечу, заставив мгновенно оглянуться, а вторая, пользуясь этим, выхватила из его рук опасную вещицу.

– Паршивая штучка, – рассматривая амулет, задумчиво сообщил онемевшему гостю, – почему воспитатели не объяснили тебе, как неприлично ходить с такими в гости?

– Чего ты хочешь? – помолчав, спросил он на удивление хладнокровно.

– А причем тут мои желания? – неподдельно изумился я, – ведь это ты пришел среди ночи, предложил поговорить. А когда я согласился, вдруг резко поменял планы. Теперь ты уже хочешь куда-то ехать. Странная непоследовательность для взрослого мага… если не сказать, подозрительная. И поэтому теперь я подожду объяснений.

– Я ехал сюда, чтобы помочь тебе, – устало сообщил Джин, – ты запутался в сплетении чужих интриг и интересов и сам из них никогда не выберешься. А я могу тебе многое объяснить и многое рассказать из того, о чем ты даже не подозреваешь. К примеру, много ли ты знаешь о себе?

– Всё, – хладнокровно сообщил я и нагло усмехнувшись ему в лицо, медленно и веско повторил, – абсолютно всё.

– Но… – попытался спорить он, и мне пришлось перебить.

– ВСЁ!

– Тогда почему…

– А вот это тебя не касается! – мгновенно огрызнулся в ответ.

– Меня всё касается. Я твой родной брат. Старший.

– Надо же! Уже и родня появилась! – Не зарычать от ненависти мне удалось лишь чудом, – а где же вы были раньше?! Теперь я и без вас неплохо живу. А вы без меня прекрасно жили двадцать лет, значит, проживёте и дальше. Больше говорить нам не о чем. И ехать никуда не нужно.

– А ты знаешь, что все эти двадцать лет мать тебя оплакивает? – сверкнул он яростным взором.

– Значит уже очень хорошо оплакала, – огрызнулся я, – хотя горевала она вовсе не по мне, а по двухлетнему ребенку. Меня она совершенно не знает.

– Тебе было два с половиной, ты родилась в августе, – поправил он с кривой ухмылкой, – но не волнуйся, назвать тебя Августой никому и в голову не пришло. Ты – Альяна.

– Можешь звать меня Яна, или просто Ян, – пренебрежительно фыркнув, великодушно разрешил я темному, – до самого отъезда. И возьми уже пирожок… раз он тебе так приглянулся.

– Я возьму, – с неожиданной уступчивостью согласился он, – а ты собирайся. Лошади на солнце стоят.

– Ты в самом деле считаешь, будто я тебе поверю? И поеду невесть куда с темным магом? – Не двинувшись с места, осведомился, глядя как он уплетает мой пирожок, и смутное подозрение превратилось в уверенность, – а какой гадости ты напихал в свою провизию, если даже сам есть опасаешься?