Ирина Коняхина - Ген хранитель

Фабио, едва окончив школу, принял принципиальное решение не связываться с женщинами своего родного городка. Здесь все друг друга знают и все знают друг о друге. Даже появление нового горшка с пальмой у входа в какое‑нибудь здание могло стать предметом недельного обсуждения. Ну, разве что пофлиртовать с кем‑то из девушек, остановившихся в отеле: приехали, прожили три‑четыре дня, уехали. Немки, англичанки, а в последние годы было особенно много русских. Он начинал общаться с одинокими путешественницами преимущественно по‑английски. Как раз и его, и их знаний, хватало для того, чтобы сказать и услышать пару стандартных комплиментов и договориться о свидании в номере. Впрочем, когда позже он оказывался в этом самом номере, иностранки предпочитали слушать его восторги и комплименты на итальянском, усердно повторяя за ним красивые итальянские слова: bellissima, cara mia, ciccia, tesorina, amore mio. 10 10 ( с итальянского) – красавица, моя дорогая, малышка, сокровище, любовь моя. В свою очередь от русских подружек он научился говорить: спасибо и пожалуйста, привет, и «как дела?». А потом и более сложные слова и фразы: здравствуйте, я вас люблю, приезжайте к нам еще. Фабио гордился таким своим знанием русского языка, приветствуя русских гостей в лобби‑баре и утром за завтраком. В последние три‑четыре года русские и особенно украинские туристки стали все чаще выходить замуж за итальянцев. Даже в Винчи смешанные браки перестали восприниматься как экзотика. Фабио на дух не переносил брачных хищниц, и при малейшем подозрении в посягательстве на свою свободу, в тот же час прекращал любые отношения.

Фабио Джуани практически безошибочно мог угадать национальность только что прибывшего гостя. Путался только в туристах из Латинской Америки: колумбиец, аргентинец или бразилец. Да и не беда, они редко приезжали в Винчи. Зато все чаще в городе появлялись не только русские, но и китайцы. К сорока пяти годам Фабио вообще потерял интерес к итальянкам. Они крикливые, болтливые, злопамятные, меркантильные. И не такие, уж, они и красивые, как многие думают!

Незаметно, шаг за шагом, личная жизнь Фабио стала выстраиваться и в Интернете – он переписывался с молоденькими красавицами‑иностранками, а потом встречался с ними в своей гостинице или на нейтральной территории – в отелях Венеции, Бари, Неаполя или Рима. С каждой – не более двух‑трех раз. Со временем он так привык, что ничего не надо делать, ни о ком не надо заботиться и тратить душевные силы на переживания и завоевание женских сердец, что теперь, даже, если когда‑нибудь, пусть гипотетически, дождался бы наследства от Паоло, не стал бы обременять себя семейными узами. Главное, получить это наследство.

Засыпая в одиночестве в своем маленьком служебном номере, Фабио мечтал, что будет делать, когда станет богачом. Отель он сразу продаст. Хотя сейчас кризис и много за него не дадут. Просто здесь все так надоело, что хочется вырвать все грустные воспоминания и начать жизнь с чистого листа. Квартиру Паоло в Винчи он тоже через какое‑то время продаст. И никогда не будет возвращаться в этот унылый городок. А вот просторные апартаменты во Флоренции оставит. Арендаторы там приносят неплохой доход. Это будет резерв, если остальные деньги закончатся. Фабио поселится в Милане. И будет путешествовать. Он обязательно съездит в Россию. В Москву, а лучше даже в Санкт‑Петербург. И, конечно, он объедет всю Северную Америку. До сих пор он был только в номерах «сьют» Нью‑Йорка и в Филадельфии. А когда получит наследство, сможет останавливаться в дорогих отелях и платить щедрые чаевые. Еще Фабио купит себе новый автомобиль. Только не Fiat – этого добра у него всегда хватало. Это будет, например, Mercedes, ML‑класса – ослепительно белый, последняя модель, с белым кожаным салоном, мощным двигателем и всякими акустическими излишествами. И еще мотоцикл – Ducati, мечта детства. Как же счастливо он заживет, когда у него будут деньги!

Паоло был уже очень стар. Ему перевалило за девяносто шесть. При этом старик чувствовал себя вполне прилично, и иногда по воскресеньям ходил в церковь. Это была та самая церковь Святого Распятия («Santa‑Croce»), где по преданию в середине XV веке крестили Леонардо, незаконнорожденного сына крестьянки Катерины и нотариуса Пьеро. Экскурсоводы на площади перед церковью обычно рассказывают туристам, что это не город назвали в честь великого изобретателя, ученого, архитектора и художника, а мальчику дали – нет, даже не фамилию, а принятое в ту пору имя‑описание: Leonardo di ser Piero da Vinci – Леонардо от господина Пьеро из Винчи.

Паоло встречался в церкви со своими престарелыми приятелями, а потом они втроем или вчетвером заходили в близлежащий бар. Без суеты рассаживались на просторной тенистой террасе, укрытой от посторонних глаз мощными зарослями плюща и осыпанного мелкими белыми цветами джельсомино.

Ах, какое хорошее вино водилось у тамошнего хозяина. И песочное печенье, нашпигованное мелкими кусочками ветчины и фруктов, которое там подавалось в качестве закуски, вне всякого сомнения, было самым вкусным в округе. Паоло знал еще прадеда хозяина этого бара, что уж говорить про деда и отца. Тоскану вином не удивишь, у всех ее обитателей весьма тонкий вкус. Старики предпочитали вино урожая 2003 года. Вдыхая терпкие виноградные пары и наблюдая за игрой теней на поверхности напитка в бокале, Паоло любил поспорить с приятелями, что произойдет раньше – у хозяина бара закончатся все бутылки удачного года, старики дождутся достойного вкуса от зрелости вина будущих урожаев или попросту умрут.

Фабио Джуани вынужден был все больше времени тратить на заботу об одиноком Паоло. По утрам приносил из гостиничного ресторана свежеиспеченные круассаны и варил ему кофе‑мокко в старой гейзерной кофеварке. После этого, как правило, старик надевал белоснежную рубашку, безупречно отглаженный темно‑синий костюм и в сопровождении Фабио направлялся в отель, чтобы посидеть в лобби‑баре, лично поздороваться с вновь заселяющимися гостями и поболтать о том, о сем с постояльцами. Паоло заходил на кухню, потом обязательно расспрашивал дежурного ресепшн о том, что и как. Незадолго до обеда – la passeggiata 11 11 (с итальянского) – пешая прогулка – Фабио выгуливал Паоло по близлежащим к отелю улочкам и в небольшом городском парке. Потом обед в одном из местных баров или ресторанчике, где надо было ждать, пока старик наговорится с их хозяевами или другими такими же почтенного возраста посетителями, и можно будет вернуться домой. Прежде, чем Паоло уляжется подремать, Фабио читал ему вслух газеты, пересказывал новости из Интернет, докладывал о хозяйственных делах отеля. Вечерами они иногда вместе смотрели телетрансляцию футбольных матчей – дома, либо в местном спорт‑баре, оба были заядлыми болельщиками и фанатами клуба «Ювентус».