Анна Найденко - Нильфийка Ангардории

− Знаешь, что это значит для нас? − продолжил Великий. − Она меняется. Поддается изменению. И если она вернется в Ангардорию, то эту перемену увидит Равни. И найдет нас!

Хит слушал Великого с ужасом.

− Что прикажешь делать? − прошептал он.

− Придерживаемся нашего плана.

− Но как же…?

− Не беспокойся! − Спок снова задумался. − Это нам даже на руку! Но ты должен извиниться перед Лави.

− Еще чего! − взвился Хит, посмотрел в серые глаза Великого и опустил голову вниз. − Прости, Великий.

− Мы не враги нильфийкам! − продолжил Спок. − А ты только все портишь! Держи себя в руках, Хит!

От этих слов у Хита перехватило дыхание, он обижено посмотрел на Великого.

− Исправь все! Сделай так, чтобы Лави поверила тебе, поверила нам. Не знаю, как ты это сделаешь, но ссориться с ней нельзя!

− Будет сделано, Великий, − прошептал Хит.

Лави обдумывала слова Великого. «Спок» − вот как он назвался. Ее пугали странные чувства, кипевшие внутри. Хотелось вредничать, перечить всем вокруг, придумать коварный хитрый план и обвести кого-то вокруг пальца. Это возбуждало и одновременно пугало. «Это не я! Со мной что-то не так». Она − пленница в чужом мире, где живут нильфы, − просто невероятно! И странно…

В Ангардории нильфы прячутся, не высовывают нос на улицу, а в этой Рагдонии она увидела уже троих, включая Глира. Кстати, интересно, кто он такой. «Что-то не верится, что этот назвался своим именем. Скорее всего, какая-нибудь выскочка, наподобие Хита!». Что ж, как бы там ни было, но они, кажется, не планируют причинить ей вред.

Великий по имени Спок взял ее за руку, и это не было тем самым, как с Калифом, точнее с Хитом. Она закрыла глаза и растворилась в зефирном облаке спокойствия. Стало так легко и приятно, − без хитросплетений, лжи и обязательств, − что хотелось остаться в этом состоянии на всю жизнь.

Лави открыла глаза. Легкость окутала ее с головы до ног. Первым делом захотелось взмахнуть крыльями и взлететь к небу, почувствовать поцелуй ветра на щеках, раскинуть крылья и взлететь высоко-высоко. Но следом за этими мыслями она моргнула, возвращаясь в настоящий момент, и посмотрела за спину.

Легкость как рукой сняло, потому что крыльев за спиной у нее по-прежнему не было. И до сих пор не было ясно, что случилось с мамой и как вернуть обратно медальон силы? Лави нахмурилась и тяжело вздохнула.

Великий не спускал с нее глаз, пытаясь прочитать ее мысли. Он подвинулся к нильфийке ближе и с беспокойством всмотрелся в ее лицо.

− Почему я здесь? − Лицо Лави снова, как и прежде, приняло маску безразличия. Великий вздохнул.

− Это самый сложный вопрос.

− Что же здесь сложного?

Великий внимательно смотрел на нее.

− Как ты себя чувствуешь?

− Это сложный вопрос, − вторя ему, ответила Лави.

Кустистые брови Великого взлетели вверх. Никто не смел так с ним разговаривать! Но, кажется, у Лави были другие планы.

− Лави, ты играешь со мной?

− Нет, − равнодушно ответила Лави. − Просто мне это все надоело.

Великий наклонил голову набок.

− Понимаю… − произнес он.

− Это вряд ли! − хмыкнула Лави и сама удивилась своему поведению. Она никогда не была такой грубой. Краска стыда залила лицо, она ущипнула себя за руку, чтобы опомниться. Боль мгновенно отрезвила, но, кажется, легче не стало. Уже тише Лави добавила: − Простите, не знаю, что со мной такое, − она рассматривала свои руки. Вода в бассейне была по-прежнему приятно теплой. Ее целебность уже сделала свое дело. Девушка могла бы выйти из бассейна, но не желала ловить на себе взгляды Великого.

− Медальон подавал знаки. По крайней мере, мне хотелось в это верить. Я была уверенна, что это она. Что она жива, − произнесла Лави больше для себя. − Но ваш слуга выкрал меня, представился другим именем, заволок непонятно куда и чуть было не угробил! А еще стащил мою единственную дорогую вещь!

Великий нахмурился.

− Ты в отчаянии, так?

− Отчаяние, − перекатила на языке это слово Лави. − Пожалуй, да. Я в отчаянии. А еще я злюсь. Злюсь так, что могу здесь нечаянно что-то сломать. Всю жизнь от меня что-то скрывают и мне это порядком надоело!

− Что ж, не удивительно. На твоем месте, пожалуй, я чувствовал бы тоже самое.

Она удивленно посмотрела на него.

− Поверь, однажды мне пришлось создавать этот мир заново! Я и мои нильфы остались без крова и еды.

Великий усмехнулся, увидев, что достучался до гостьи, которая с интересом смотрела на него и что-то обдумывала. Он добивался именно такого эффекта.

− Ты права, это невыносимо − когда от тебя что-то скрывают. И я здесь именно для того, чтобы тебе все рассказать. Правду, которую ты ищешь.

У Лави загорелись глаза.

− Мне ты точно можешь доверять.

Лави посмотрела на него, опустив ладони в теплую воду и удивляясь тому, что она никогда не остывает.

− Не уверена, что могу.

− Можешь, − твердо сказал Великий.

− Тогда мне нужны ответы прямо сейчас. И я решу − доверять вам или нет!

Великий усмехнулся. Частичка хитрости в ее теле делает свое дело. Наивное дитя стало хитрее. Такую уже сложнее обвести вокруг пальца.

− Спрашивай, − спокойным тоном произнес Великий.

− Откуда у вас связь с маминым медальоном? Вы знали ее?

Карты раскрыты. Нет смысла что-то скрывать.

− Дело не в медальоне, Лави.

− В чем тогда?

− Твоя мама дружила со мной.

Лави не заметила, как сжала в кулаке мокрую ткань платья.

− Я касался медальона, как и Хит.

− Зачем? − На лице Лави отразилось удивление.

− Она помогала нам. У нас с твоей мамой была одна цель − объединить два мира.

Лави ахнула, а Великий снова улыбнулся. Что ж, разговор клеится, и это уже неплохо!

− Видишь ли, между мной и правительницей твоего мира все сложно.

− С Равни? − удивленно спросила Лави.

− А Ангардорией правит кто-то еще? − Седые брови Спока подскочили вверх.

− Нет.

−Значит, мы говорим об одной и той же правительнице!

Лави перестала дышать. Перестала чувствовать температуру воды.

− А потом… В общем, все сложно, − Великий взмахнул рукой. − Даже не знаю, сколько тебе тогда было лет, когда все произошло. Ты уже и так понимаешь, что я и Хит − из твоего мира.

Лави не сводила глаз с Великого. Об этом она догадалась. Хотелось поскорее узнать все тайны. Возможно, это приведет ее к маме.

− Как ты понимаешь, Хит сказал тебе неправду. Лави, мне очень жаль, что нам пришлось тебя обмануть. Ради большой цели, ради великого плана. Мы жили вместе с вами, пока я все не испортил. А потом… Равни прогнала нас. Вам стерли память, чтобы вы о нас забыли. Это было против правил. Твоя мама была против всего этого. Она хотела все исправить, помочь нам. У твоей мамы большое сердце, она была очень храброй, − произнес он.