Анна Найденко - Нильфийка Ангардории

Маленькая девчушка сладко зевнула на своей воздушной кровати, потянулась и открыла казавшиеся огромными на миниатюрном личике зеленые глаза. Веснушки покрывали лицо, вздернутый носик принюхивался к запахам, огненно-рыжие волосы завивались в мелкие кудряшки.

Она перевернулась и потрогала рукой пустую половину кровати. Открыла глаза, села на кровати и покрутила головой в разные стороны.

− Мааам? − произнесла девочка тоненьким голосочком. − Ты где, мам?

Вчера мама показала ей человеческий мир. Мир, которому она когда-то будет служить, как это делали все в её роду. Но до этого еще далеко, потому что ей было всего пять лет.

Проникновение в человеческий мир покорило такое большое доброе сердечко в хрупком тельце. Там все было таким странным: эти большие металлические дома на колесах, которые мама назвала машинами , люди, двигавшиеся только на двух ногах и не порхающие по небу, как жители Ангардории. Конечно, они могли и ходить, но все-таки предпочитали летать.

А еще в мире людей по воздуху плыл странный запах: вонючий и убогий, а порой разносился аромат, от которого кружилась голова и урчало в желудке. Это было странным, ведь они не питались как люди. И Лави не ожидала, что ее тело откликнется на эти головокружительные запахи.

Она бы так и осталась, скрытая бархатной пыльцой, висеть в воздухе на улице , как выразилась мама, но непосвященным нельзя было долго оставаться на человеческих землях. В Ангардории строгие правила, и возвращаться из мира людей нужно было вовремя.

Они пролетали мимо какого-то странного дома, который мама почему-то назвала «магазин» , там все было таким ярким и аппетитным, что зеленые глаза Лави округлились, а рот непроизвольно открылся. Мама звала ее несколько раз, а потом подлетела, взяла за руку и потащила за собой.

«Придет время, и ты сможешь находиться здесь дольше, Лави», − прошептала мама на ушко и погладила дочь по огненно-рыжей шевелюре. Перед глазами девочки до сих пор стояли эти высокие дома, казавшиеся громилами, она тряслась от ужаса − а вдруг они оживут, поднимут свою огромную ногу и раздавят ее как червяка? Шум голосов, странный звук колокола.. .

Но Лави не решилась признаться маме, что она обладала странным, не таким, как у других Даром − стоило ей увидеть то, что ее потрясло до глубины души, как это проявлялось наяву. Как и эта комната, в которой она находилась.

Мама и Лави уснули на их привычной жемчужной мерцающей кровати. Стены были прозрачными, чтобы можно было видеть все, что находилось в Ангардории, а в особенности − тот самый Обряд, которого Лави так ждала. На утро маленькая нильфийка проснулась и ахнула от восторга. Это же мечта, а не комната!

Лави спрыгнула на пол, покрытый застывшей шоколадной глазурью. Стены из того самого розового зефира, который она увидела, пролетая мимо кондитерской , с низкого потолка свисали сосульки из карамели. На миниатюрном личике в форме сердечка расплылась широкая улыбка. Она подняла голову и хлопнула в ладоши. «Ну, какая же я умница!» − подумала она про себя.

Но она забыла о магической защите. Дымчатый туман оплетал потолок, и расплывался по нему. Для взрослых это не проблема, а для такой малышки, как она, это было опасно. Девочка могла поранить свои крылышки.

Лави встала на кровать в полный рост и потянулась к карамельной сосульке. Оставалось всего чуть-чуть, чтобы ухватиться за острый край и лизнуть лакомство. Но не тут-то было! Миловидное личико скривилось от усердия, покраснело, а тело так напряглось, что девочка рухнула обратно на кровать, обижено посмотрела на потолок и раскинула руки в стороны.

«Ну, ничего, в следующий раз придумаю сосульки до самой кровати», − сквозь зубы процедила девочка.

− Проснулась уже? − Ласковый голос мамы вырвал Лави из воспоминаний о человеческом мире и отвлек от сосулек, что не давали ей покоя. Мама ошарашено уставилась на потолок, осматривая комнату. − Что это такое, Лави? Откуда это все?

Лави замялась и в растерянности уставилась на маму, взглянув на нее исподлобья. Отобразить свои мечты она умела, а вот вернуть все обратно − еще нет. Да и стоит ли возвращать, когда теперь здесь комната мечты?!

− Так, ладно. Потом разберемся. Вставай скорее! − Зеленые глаза матери вспыхнули.

И не успела девочка спросить, что случилось, как по Ангардории разнесся звук горна. Лави приложила ладошки к груди. Обряд. Наконец-то тот самый Обряд, которого она так долго ждала!

Лавьера нахмурилась, глядя на потолок, с которого свисали сосульки из карамели. Ногам было непривычно стоять на липком шоколадном полу, а от стен из розового зефира исходил сладковатый аромат. Лавьера подавила улыбку. Как она и предполагала, Лави понравилось в мире людей. Но Дар? Девочке опасно вот так открыто показывать его. Знала бы она, чем ей это может грозить! Вот только как объяснить это малышке?

Лавьера подошла к зефирной стене и приложила ладонь. Дочка протестующе закричала и затопала ножками, на ее лице отразился ужас, когда под маминой ладонью появилось алое сияние, что впитывало в себя ее проделки.

Миг − и все снова стало, как и прежде. В глазах девочки застыли слезы. Лави опустила глаза, ее плечики поникли.

− Лави, даже не начинай! − строго сказала мама. − Ты прекрасно знаешь, какие в Ангардории правила! У каждой нильфийки свой Дар, но твой не вписывается ни в какие рамки.

В глазах Лави стояли слезы.

− Давно это у тебя? Давно у тебя этот Дар?

Лави покачала головой.

− Нет? А с каких пор?

Лави сцепила пальчики в замок и продолжала смотреть в пол.

− Это после вчерашнего, да? − не унималась мама.

Лави подняла грустное личико, по щекам текли слезы.

Лавьера подошла к малышке и присела перед ней на корточки.

− А я сейчас возьму и выпью твои слезы! − Лавьера приблизилась к щеке Лави. − Ну-ка, у кого такие соленые слезки? − Она прикоснулась к щеке дочери и втянула губами капельку. − Какие вкусные, ммм.

И от обиды Лави не осталось и следа. Она взвизгнула, отодвинулась, замахала руками и с воплями кинулась бегать по комнате.

− Мои слезы! Не отдам! − кричала малышка, визжала и смеялась.

Лавьера поднялась на ноги и хмыкнула. Она догнала дочь и повалила ее на кровать. Детский заливистый смех заполнил всю комнату.

− Тебе нужно больше летать, Лави. Ты же не человек.

− А ты? − Рыжие брови девочки поползли вверх.

− И я, − выдохнула Лавьера. Если хочешь научить ребенка чему-то полезному, то покажи ему пример! Но следовать этому правилу было непросто.

Немного помолчав, Лавьера продолжила: