Алиса Клёцкина - Наследник Йотунхейма

– Принцесса, – обратился к Фригг капитан дворцовой стражи. Юная девушка, до этого стоявшая в толпе женщин и детей в главном зале, самом укрепленном месте Ноатуна, обернулась и в который раз невольно содрогнулась от того, во что Один и его соратники превращали её подданных и родной дом. Щеку некогда красавца капитана теперь пересекал глубокий, рваный шрам – до самого удлиненного эльфийского уха. Доспехи воина в некоторых местах были пробиты насквозь, из плеча торчал обломок стрелы. Сам капитан всеми силами старался сфокусировать взгляд на прекрасной леди, которую ему было велено защищать до последнего.

Прекрасной леди, чье благородное упрямство и казавшийся невинным и остроумным отказ, стали причинами погрома, смертей и пожарищ в Альвхейме и Ванахейме. Кто же мог знать, что Один и его свита окажутся такими жестокими, фанатичными варварами?

– Вы очень страдаете, капитан? – отбросила Фригг косу, – может, вы позволите вам помочь?

– Сейчас не самое подходящее для этого время, госпожа, – ответил капитан, поморщившись, когда тонкие пальцы принцессы коснулись древка стрелы, – вы всем поможете, если сохраните свою жизнь. Я прошу вас выйти через черный вход в сады.

– Зачем? Стены залы неприступны, – Фригг обвела взглядом толпу придворных дам и притихшую, перепуганную кучку детей, которые уже устали кричать и только молча лили слёзы, когда очередной залп катапульты заставлял дворец с грохотом рассыпаться, – я не могу бросить твой народ. Вернись к своим солдатам, я останусь здесь.

– Принцесса, – опустился капитан на одно колено, скорее от бессилия, чем почтения. Рана в плече будто стягивала всю боль с тела и усталость на себя, постепенно погружая сознание в чёрную пелену, – если послушаете – хоть кого-нибудь спасёте. Вас зовёт дротнинг.

– Что Нертус забыла в саду в такое время? – взвилась Фригг. – Разве она не должна быть с детьми? С мужем?

– Дети в порядке, а конунг дерётся, как разъяренный кит. Миледи, прошу, вас ждут в саду. Идите и быстро! – завершив речь, капитан со стоном поднялся и прошёл на выход из зала, под взглядами растерянных дам. Эльфийки расступались перед ним, перешептывались и сочувственно переглядывались.

Фригг выдохнула, упрямо сжала губы и, воспользовавшись тем, что впервые за этот ужасный, кровавый день на неё никто не смотрел, осторожно пробралась в скрытую дверь за троном. Легким шагом принцесса сбежала по винтовой лестнице и, щелкнув потайным замком, отворила тяжелую, железную дверь в сад.

Фригг вышла из содрогающегося замка и вдохнула полной грудью. Прекрасный сад был совсем не тронут войной, пришедшей в Ванахейм. Морской ветер покачивал благоухающие, крупные цветы, шевелил листву на пышных кронах деревьев, волновал красиво подстриженные кусты и траву. Мирную картину портили грохот да запах дыма, доносившийся даже сюда. Если напрячь воображение, то можно и подумать, что это просто крестьяне, собравшись на шумный праздник, зажгли где-то поблизости слишком большой костёр.

Фригг подобрала юбки и быстро засеменила по дорожке.

Дротнинг Нертус, ванадис Альвхейма и Ванахейма, ждала её на краю обрыва над морем Ванасквиль. Она с любовью осматривала волнующиеся барашки пены, стелющееся разнотравье, среди которого особенно ясно проступали сизые цветы розмарина. Тонкие, белые пальцы Нертус судорожно сжимались в страхе, на мертвенно бледных щеках мерцали дорожки слёз. Однако тот, кто сейчас заглянул бы в её тёмно-серые, цвета грозовых облаков, глаза, прочёл бы в них непоколебимую решительность.

Заслышав шаги, дротнинг обернулась и увидела причину падения Ноатуна. Нертус горько и зло усмехнулась, не стесняясь своих чувств.

– Нертус, – принцесса подбежла и присела в реверансе, даже сейчас не забывая ооб этикете, который она ценила превыше жизней, – зачем ты меня звала? Вернись во дворец! Если воины Одина прорвутся в сад…

– Прорвутся обязательно, – кивнула Нертус и отвернулась к морю, – рано или поздно они это сделают.

– Ты, как и все эти идиотки, полагаешь¸ что у нас нет шанса отвоевать хотя бы Ванахейм? – фыркнула Фригг. – Твой муж сейчас на передовой, вместе с воинами.

– Мой муж сдаст замок, как только получит от меня сообщение.

– Что?! – ахнула Фригида, прикрыв рот рукой в ужасе. По телу принцессы пробежала крупная дрожь, а ноги подкосились. – Как вы можете?! Вы дадите ворваться в наш дом этим свиньям?!

– Фригга, здесь уже ничего не сделать, – выдохнула Нертус, грустно и певуче, будто отступающая волна отлива прошелестела по прибрежному песку, – только дурак не признает, что Альвхейм и Ванахейм обречены. Нужно сдаться. Мы и так слишком многих потеряли.

– Слабаков и трусов! – топнула ногой и всплеснула руками в мерцающих браслетах Фригг. Её красивое лицо перекосилось от гнева. Нертус зло сощурила глаза, – ничтожных тупиц, не способных удержать нашу честь, во главе с твоим мужем-тряпкой… Ай!

Громкий вскрик и звук пощёчины прервал эту пламенную речь. Нертус встряхнула зазвеневшей от удара ладонью, а Фригг рухнула на колени, горестно расплакавшись и держась за покрасневшую щёку.

– Дура. Надутая гусыня! – сквозь зубы прошипела Нертус, возвышаясь над сестрой. Полы её тёмно-синего платья развевались, хлопая по стройным ногам, вуаль полоскалась на поднявшемся ветру, будто флаг. Руки дротнинг затряслись, и она сжала их в кулаки. – Из-за твоей так называемой чести теперь мой дом разрушен, мой народ сломлен! Мои дети станут заложниками Одина!

– Вам хорошо, – захныкала Фригг и вздрогнула, когда Нертус, в порыве чувств, сплюнула, почти попав на подол платья Фригг, – вы остались бы здесь! А меня хотели продать этому варвару! Меня и мою честь! Ты первая бы стала меня осуждать, если бы я согласилась на эту околесицу, которую он обозвал «сватовством»! Разве не ты и твой муж смеялись вместе со всеми над тем, как этот медведь пытался передо мной расшаркаться?

– Ты стала бы женой конунга-завоевателя. Самой почитаемой женщиной во всех мирах. Супругой прославленного воина. А твой народ был бы цел и признателен до смерти! Теперь Один оставит здесь руины, как в Йотунхейме. Выкачает магию из наших миров. Твоя честь теперь имеет ценность не большую, чем дырявая лодка. – пропустила упрек мимо ушей Нертус.

– У меня есть обязанности. – Фригг поднялась, отряхнув резким движением перепачкавшееся в пыли платье и размазав грязной рукой слезы по лицу.

– У меня они тоже есть, дорогая сестрица, – усмехнулась Нертус, – и я, в отличие от тебя, принимаю со смирением то, что должна сделать.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мы вышли из искр, – ответила Нертус, ещё раз взглянув на море, которое волновалось всё сильнее от поднимающейся бури. Ещё утром ясное небо сейчас почти затянуло тучами, – Гиннунгакап и Иггдрасиль дали нам жизни, и я верну им долг, чтобы спасти мой народ.