Эрих Ренэйт Шульц - Забыть и вспомнить

У него голова шла кругом, он словно купался в лаве – вся кожа пылала огнем, моля хотя бы о мимолетных прикосновениях. Ему нужно срочно убраться отсюда, пока не стало слишком поздно, пока он не набросился на нее, как ублюдки набрасываются на невинных девушек в темных переулках, и его волк не заявит о своих правах при всех.

Мужчина начинал понимать, что это не просто сон. Его истинная суженая, единственная, с которой может возникнуть та самая настоящая любовь, творящая чудеса, о которой слагали легенды и рассказывали небылицы, наконец появилась в его жизни. Мало кто верил в такую любовь, в том числе и он, пока коварная судьба не столкнула его с ней, и отрицать случившегося он просто уже не мог.

Говорили, что истинные пары с человеческими женщинами появлялись очень редко, поэтому их считали просто легендой. Но если таковые находились, то это было сущим благословением небес. Такая любовь давала величайшую силу, она была способна на все, а утратить свою истинную означало сдаться и пойти на самоубийство – медленно угасать с каждым днем. Он и не собирался этого делать. Он не глупец.

Мужчина очнулся от мыслей, когда ему в руки сунули горячий кофе, а на стол поставили сахарницу. Пальцы на автомате сжали бока кружки. Эмилиан резко вскинул голову, чтобы посмотреть на того, кто посмел потревожить его, и увидел смеющееся личико русоволосой. Черты лица разгладились, и он впервые в своей жизни покраснел: зарделся до кончиков черных жестких волос.

– Принести сливки? – учтиво спросила она.

Он вздрогнул от звука ее голоса, резко выпрямился, не отрывая взгляд от спокойных и прекрасных голубых глаз. Так и сидел, будто громом пораженный, не находя даже элементарных слов в ответ. Но она, казалось, не замечала его растерянности и мило улыбалась.

– Мне стоит принимать ваше молчание за согласие? – поддела его. Однако голос ее был странно взволнован.

– Разве я звал тебя? – выпалил он, вдруг разозлившись, что повел себя как мальчишка.

Эти глаза делали его слабым и беспомощным. Глядя в них, он терял хладнокровие, что было не допустимо для него, главы стаи Северных волков. Только Эмилиан был готов откусить себе язык за грубость, потому что улыбка, лучистая и живущая, медленно сошла с лица истинной. Девушка хотела что-то ответить ему, но лишь обиженно сжала губы.

– Простите, – тихо бросила она, не глядя на этого сурового мужлана, и развернулась, собираясь гордо уйти, но мужчина быстро поднялся и схватил ее за руку.

– Это ты прости, что обидел тебя, – извиняющимся тоном сказал он. – Уверяю тебя, что это не входило в мои планы.

– Тогда, – выдохнула она, так и не глядя на него, – позвольте мне убрать со стола.

– Не нужно, – он напряженно придвинулся чуть ближе, стараясь заглянуть в голубые глаза. – Спасибо тебе за кофе.

В ответ девушка лишь сдержанно кивнула, смущенная его проницательным взглядом, намереваясь уйти, а точнее, сбежать от него. Она попыталась обойти его, но была остановлена одним плавным движением, и угодила прямо в объятия, ткнувшись носом ему в плечо и сжав твердые мышцы его рук.

Он держал ее крепко, но нежно. Их тела так тесно соприкоснулись, что она задрожала и попыталась высвободиться. Кончик носа едва касался мощной шеи, и от запаха его кожи у нее закружилась голова.

– Посиди со мной немного, – наклонив голову, жарко прошептал он, как бы невзначай касаясь губами ее уха. – Не хочу пить приготовленный тобой кофе в одиночестве.

Тяжело сглотнув, она заставила себя посмотреть ему в лицо и обнаружила, что тот сосредоточил свой взгляд на ее губах. Его зрачки расширились, отчего глаза стали почти черными.

– Вам принести сливки? – хрипло спросила она, загипнотизированная его длинными ресницами.

Девушка не знала, кто из них издал низкий горловой звук. Она рассеяно отметила румянец на его скулах и опасный блеск в глазах.

Она думала, что этот опасный мужчина накинется на нее, так как на его напрягшемся лице было отчетливо видно чувство голода. К счастью, он отпустил ее, и напряжение, повисшее между ними, разорвалось как нить, которую слишком долго натягивали.

– Будь так добра, – ласково попросил он, взглянув на бейджик с ее именем, висевший на высоко вздымающейся груди, – Илина. И сделай себе кофе за мой счет.

– Хорошо, – только и сказала она и поспешила в глубину зала, лавируя между столиками.

Эмилиан неотрывно вожделенным взором следил за ней, пока усаживался обратно за стол. Округлые и упругие бедра соблазнительно покачивались, словно напрашиваясь на шлепки и поглаживания. Мужчина вновь невольно начал поедать ее глазами. При всем своем желании он едва мог сдерживать себя, чтобы не последовать за ней, одним движением не подхватить за тонкую талию и не затащить рывком в темную кладовую, где бы долго и страстно обладал ею. Он ощутил такой приступ желания, что еще бы чуть-чуть и зверь, сидевший внутри него, точно бы вырвался наружу. Эмилиан напрягся, пальцами впиваясь в мякоть ладоней, чувствуя, как отрастают когти, разрывая кожу, причиняя неимоверную боль. Опустил голову, боясь, что глаза сменят цвет, и он раскроет себя перед столькими людьми.

« Заклеймить! – рычал и скалился волк, обнажив острые клыки. – Моя! »

Илина принадлежит только ему, и скоро она поймет это.

До чего же ему повезло! Его женой станет сама невинность! Он будет ее первым и единственным мужчиной. Он будет осыпать Илину цветами, будет заботиться, волноваться за нее.

Эмилиан не станет принуждать. Даст ей время, чтобы все было по обоюдному согласию. Дабы она приняла его, призналась, что любит. А потом он поставит брачную метку, чтобы все знали: ОНА ЕГО.

***

Я поняла, что нахожусь не у себя дома, еще до того, как окончательно пришла в себя. Каким бы ни было мое сознание размытым, оно отметило некоторые звуки: чьи-то неторопливые шаги вокруг кровати и приглушенные голоса.

– Просыпайся, девочка, – уговаривал меня кто-то мягким приятным голосом. – Ну давай же, я знаю, что ты не спишь.

– Мамочка! – раздался другой голос, заставивший вздрогнуть.

Кажется, я начала реагировать.

– Тише, Аришка, не кричи, – ровно и спокойно произнесла обладательница ласкового голоса.

– Прости, Сабина, – стыдливо произнесла девочка.

В следующий миг кровать подо мной слегка прогнулась под тяжестью тела. Затем я почувствовала, как теплые маленькие пальчики коснулись моей руки и крепко сжали.

– Вернись ко мне, пожалуйста, открой глаза, – шептала она.

В отчаянии Ариша прижала к себе мою руку, словно желая вдохнуть в меня жизнь. И я отметила для себя, что малышка была сильная для своего возраста.

Со стоном пошевелилась и приоткрыла глаза, но тут же резко закрыла их. От солнечного света мучительная пульсация в голове стала еще сильнее. Как же жутко болит голова!