Василий Пряхин - Виктория

Звенели звонки с перемены на урок, с урока на перемену. Открывались новые знания, некогда покрытые мраком. Знания, которые помогали разобраться Виктории в элементарных вещах, стать на ступеньку разумнее и взрослее.

И по пришествию шести лет Виктория с Домовым были столь же неразлучны, как будто только вчера познакомились. Не было ни обид, ни глупых ссор из-за пустяков, ни ревности, ни подлости, ни лжи и обмана. Они доверяли друг другу во всем и знали друг друга настолько хорошо, что догадывались, о чем думает каждый из них.

Что Виктории, что Домовому доставляло лишь удовольствие их беззаботное и открытое общение, основанное на доброте и уважении. Только Домовой понимал по-настоящему Викторию, а она – его. Если Викторию что-то мучило или беспокоило, она бежала к нему и рассказывала ему о своих проблемах, переживаниях. Как, например, бесконечные терки с одной девчонкой из параллели, которая при любом удобном случае издевается над ней, глумится. Это была Полина!

Домовой, в свою очередь, тоже всё рассказывал Виктории: все, что терзало его душу по ночам. После пятого класса ему стали сниться разные кошмары – ночью он бредет по неосвещенной улице, видит дом, из которого льется желтый свет, стучится. Дверь медленно открывается и оттуда выскакивает страшный монстр без рук и ног. Он нападет на Домового и пытается перегрызть ему горло острыми, как бритва, зубами. Но Домовой отталкивает его и вбегает в дом, чтобы скрыться от жуткого монстра. В доме – тишина и спокойствие. Он поднимается на второй этаж и видит, что за ним из темноты следят тысячи глаз. В эту же секунду из мрака выскакивают монстры и раздирают его. После этого он просыпался. Были и другие сны. Но этот всплывал чаще обычного. Когда Домовой рассказывал об этом Виктории, он всегда дрожал и был на грани слез.

С годами они перестали бояться других духов, живущих среди людей. Они стали путешествовать, держа друг друга за руку, чтобы никогда не потеряться. Летом они ходили в лес по грибы; в цветущие парки, чтобы посидеть на зеленой поляне вдали ото всех и просто поговорить, помечтать, поразмышлять о тех вещах, которые их раньше не интересовали (дружба, предательство, любовь). Бывало, они целый день гуляли по городу, заходя в музеи, в галереи, где Домовой себя чувствовал как дома и мог часами смотреть на одну картину, рассматривая каждую неуловимую подчас деталь на старинном холсте. Зимой они катались на коньках, когда пруд покрывался толстой корочкой льда, играли в снежки, катались на мешках на Лысой горе, ходили в кино. Домового до глубины души впечатлила игра Ди Каприо, поэтому он стал более лояльно относиться к этому актеру, который бесчестно забирал Викину любовь.

Конечно, подруги по школе и по баскетбольной секции на нее косо смотрели; с явным и открытым пренебрежением, изумлением, когда она отказывалась от их веселого общества в пользу того, чтобы сидеть дома и непонятно, чем заниматься.

Виктория после случая с Полиной поклялась, что больше никому и никогда не расскажет о Домовом.

Это было правильное и разумное решение. Со временем у всех ее знакомых подружек начисто пропала фантазия, и одно упоминание о духе из Иного мира могло вызвать новую бурю смеха и волну непонимания, вследствие которых образуются непроницаемые стены, через которые Викторию никто бы не стал слушать, и уж тем более общаться. А только избегать, так как в нашем современном обществе картина такова: если ты не похож на других, таких же инкубаторов, выращенных в среде всемирного «комбината», то ты в одночасье становишься для общества – психом, от которого нужно немедленно избавиться, которого нужно закрыть от мира «нормальных» людишек. А еще лучше – раздавить как навозного жука.

Виктория это понимала. Понимала, что лучше некоторые тайны закрывать на ключ, хранить, оберегать от других. Один раз она сделала ошибку, но тогда она была семилетней девчонкой. Теперь же цена ошибки могла стать для нее роковой. Ибо она уже не девочка, а тринадцатилетняя девушка, способная вынашивать ребенка в своем животе (этим обстоятельством она очень гордилось, хоть ей это и не приносило ничего, кроме боли). Через пару месяцев ей и вовсе исполниться четырнадцать, а ее братику Василию, который еще не давно был трехкилограммовой малюткой и постоянно кричал, когда мама оставляла его одного, исполнится шесть лет.

И вот тут нужно сказать, что однажды Виктория чуть не проболталась о Домовом Василию, который увидел, как она разговаривает сама с собой в своей комнате, плетя фенечки. Но она в последний момент передумала. Вспомнив, что рот у брата чересчур болтлив и заносчив, он мог ненароком рассказать родителям о Домовом, который Марию и Константина пугал и страшил хуже любого монстра воплоти. Поэтому Вика наплела брату, что все девочки такие дурочки, что любят болтать сами по себе.

Он возмутился, фыркнул, прыгнул на кровать и сказал:

– Знаешь, а мне кажется, что я слышал чужой голос. Ты что еще и голос меняла?

– Нет. Тебе, наверное, показалась, – ответила Вика, вопросительно посмотрев на обескураженного Домового, который понимал, что это должно было случиться.

– Вика, ты только не смейся надо мной. Ладно?

– Смотря над чем. Ты вечно меня смешишь своими невероятными историями.

– Сейчас все серьезно. – Вася сделал серьезное выражение лица, сморщив брови и лоб. Вика чуть не засмеялась, сдержалась, прикрывая лицо рукой, якобы, кашляя. – Можешь мне не верить и говорить, что я придумываю. Но я и вправду – честно-честно – слышу уже вот как три дня голос и чую запах гнилой рыбы. А вчера вечером я увидел КРАСНЫЕ глаза возле твоего платяного шкафа.

Виктория аж вздрогнула от таких точных подробностей.

– Ты…ты…что тоже видела эти глаза!?

– Почему ты так решил?

Виктория продолжала плести.

– Я видел, что ты вздрогнула. У нас что, живет злое привидение? – Он внимательно оглядел комнату и устремил взгляд на платяной шкаф. – А что, если он там? Сидит и ждет в твоем шкафу, когда бы наброситься на нас?

– Не придумывай, – осекла его Виктория. – Никого здесь нет, кроме тебя и меня. И кто тебе сказал, что привидения причиняют зло людям?

– Из фильмов, откуда еще-то! Они только могут, что убивать.

– Ты слишком много смотришь фильмов, тебе так не кажется?

– Нет. Много фильмов не бывает, – возразил Вася и продолжил. – Жаль, что ты меня не понимаешь и не чувствуешь, что чувствую я. А чувствую я, сейчас, что твоя комната пропахла рыбой.

– Да мне-то как раз таки повезло, что я не чувствую запах рыбы в отличие от тебя. Кстати, я тоже давным-давно догадалась, что в моем шкафу живет злой дух, который незаметно крадется все ближе и ближе…

Вика схватила руками брата за выпячивающееся пузо и начала щекотать. Вася звонко засмеялся, упав на кровать.