Елена ВАХНЕНКО - Счастье в Апреле

–Ну, лето – пора действительно хорошая, – весело признала девушка. – А чем хорош, например, апрель?

–Хотя бы тем, что в месяце апреле расцветают подснежники, – пожал плечами Дилан. Знай он, к каким последствиям приведет этот его ответ, наверняка бы промолчал… однако предвидение не входило в число его многочисленных талантов!

Изабелла задумчиво улыбнулась, склонив голову набок и отбросив в сторону уже ненужное перо, которым записывала комментарии своего строгого лектора.

–Подснежники простонародные цветы… но я люблю их! Я хотела бы видеть их на праздничном вечере.

Уголки тонких и узких губ профессора дернулись, обозначая символическую улыбку – по-другому улыбаться он просто не умел!

–Увы, ваше желание невыполнимо, миледи. Лучше дождитесь апреля…

–Но я не хочу ждать! – капризно протянула Изабелла. На лице ее появилось выражение обиженного ребенка. – Я хочу, чтобы подснежники принесли сейчас, сегодня!

–Это невозможно, Ваше Величество.

–Разве мое слово – не закон?

–Не для Природы. Ее законы выше ваших…

Королева сузила глаза.

–Вот как? – прохладным тоном, с затаенной угрозой процедила она. – Вы понимаете, что говорите?

–Простите, но не я придумал законы природы, – ничуть не испугался Дилан, спокойно глядя на ученицу. – Они созданы самим Богом.

Упоминание Творца и не в меньшей мере – ледяной взгляд профессора, смутили Изабеллу.

–Я вас ни в чем не обвиняю, – уже мягче проговорила она. – Но хотела бы поспорить с вами… если я велю доставить во дворец корзину подснежников и пообещаю достойную награду – уверена, мое приказание будет исполнено!

Глаза профессора насмешливо блеснули, казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не высказаться напрямик. И все-таки осторожность победила…

–Хорошо, Ваше Величество, – кивнул он. – Давайте проверим на практике, кто из нас прав… Истина рождается в споре, как говорил Сократ!

–Договорились! – самодовольно улыбнулась королева. – Последуем совету этого вашего Сократа…

* * *

Мариза закончила наносить на свое уже не очень молодое, но по-прежнему красивое лицо пудру и отложила в сторону кисть. Процедуру утреннего макияжа женщина не могла доверить никому – только она одна знала, вернее, – чувствовала , как следует наложить грим, чтобы выглядеть по возможности молодо.

Склонив голову набок, Мариза изучала в зеркале полученный результат и чуть хмурилась – так, самую малость, чтобы, не приведи Господь, не спровоцировать появление новых морщинок! Дама в зеркале была далеко не девочкой, увы… Возраст выдавало даже не состояние кожи (тут-то всё было в относительном порядке), а сам взгляд – острый, цепкий, напористый. Взгляд хорошо пожившей женщины, слишком много видевшей на своем веку… И этого не мог скрыть никакой грим!

Если не считать макияжа, Мариза пока не была готова к приему гостей. Ее роскошное тело мягко обволакивал атласный пеньюар цвета слоновой кости, волосы, пышная светлая копна туго вьющихся кудрей, находились в обворожительном беспорядке… давно пора было позвать личную камеристку, но женщине так редко удавалось провести утро в свое удовольствие… не воспользоваться редчайшим случаем было бы грешно!

А “удовольствие” в своем человеческом обличье сейчас возлежало на шикарной двуспальной постели, взирая на высокопоставленную любовницу шальными черными глазами. Молодой смуглый парень, юноша, по сути, был черноволос, поджар и дивно хорош собой… олицетворяя собой всё то, что Мариза любила больше всего на свете, а именно – страсть. После власти, конечно…

–Возвращайся сюда, – хриплым “непроснувшимся” голосом позвал женщину парень, поймав ее взгляд в зеркале. На самом деле он уже вполне удовлетворил свою утреннюю любовную жажду, но по опыту знал, что Мариза предпочитает ненасытных… наверное, потому что и сама была жадной до ласк!

–Нет, Пьер, нет… – с тенью сожаления покачала головой Мариза, подавляя вздох. – Пора приниматься за дела…

“Старуха ведь, а еще смотрится…” – рассеянно подумал Пьер, разглядывая свою моложавую покровительницу. Среднего роста, с аппетитными формами и тонко прорисованным сероглазым лицом, она действительно еще вполне “смотрелась”. Да и выглядела на 35 максимум… хотя была куда старше!

Пьер “удовлетворял” Маризу уже больше года и считал, что ему крупно повезло задержаться так надолго – некоторые ее любовники не выдерживали и месяца “испытательного срока”… правда, мадам регентша никогда не обижала своих бывших и щедро их одаривала, прощаясь… и все-таки находиться в ее непосредственной близости было намного выгоднее и приятнее. Дама в самом соку, темпераментная, щедрая, она давала фаворитам немалую свободу, сквозь пальцы глядя на невинные любовные шалости на стороне. Пьеру даже иногда казалось, что Мариза поощряет такие приключения, словно мысль о неверности любовника ее возбуждает.

–Как там твоя воспитанница? – после недолгой паузы спросил Пьер. Говорить ему не хотелось, но, опять-таки, он знал, что должен, если надеется сохранить статус главного любимчика Маризы, по возможности удовлетворять ВСЕ ее потребности – в том числе потребность поговорить.

–Ты о королеве? – пренебрежительно отозвалась женщина, поведя полным белым плечом, округлые очертания которого прекрасно просматривались под тонкой тканью пеньюара.

–Ну а о ком же еще? О ней! О ее вчерашней… м-м… идее!

–О совершенно идиотской идее, ты хотел сказать? – насмешливо уточнила Мариза и дернула за шнур звонка, приглашая камеристку, чтобы та помогла ей одеться. Облачиться во все многочисленные юбки самостоятельно женщина при всем желании не могла.

–Ну, я не смею называть идеи Ее Величества идиотскими, – усмехнулся Пьер. На вошедшую в покои Маризы молоденькую миловидную камеристку он глянул с рассеянным одобрением, подумав мимоходом, что не прочь провести вечер-другой с этой крошкой… но рисковать, пожалуй, не стоило. Девчонка была слишком близка к его покровительнице! Зачем искушать судьбу?

–Тем не менее, идея абсурдна, – с напором сказала Мариза, не обращая внимания на суетящуюся рядом камеристку. Впрочем, последняя знала, как опасно злить свою госпожу, ведь реальная власть по-прежнему принадлежала именно ей, мачехе королевы!..

–И что же, скоро по улицам будут ходить глашатаи и предлагать всем желающим принести во дворец подснежники? – недоверчиво осведомился Пьер. Приподнявшись на локте, он делал вид, будто всецело поглощен разговором, тогда как на самом деле искоса поглядывал на служанку Маризы. Своей наготы, слегка скрытой тонким покрывалом, парень не смущался… наоборот, ему нравилось сознавать, что миленькая камеристка нет-нет да бросит взгляд на его ладное, налитое мышцами тело.