Надежда Волгина - Волчица

В галереи насчитывалось не больше пятнадцати картин. Каково же было мое удивление, когда разглядела на стенах несколько своих полотен, в том числе одно из ранних. На нем была изображена белая волчица из зоопарка. Тогда она еще была значительно моложе, только вошедшая в пору юности. Помню, с каким чувством писала эту картину – неприятия того, что свободолюбивого зверя заточают в клетку, сопереживания ее стремлению вырваться на волю. Именно поэтому решетку я изобразила на заднем плане. Впечатление создавалось двояким: то ли я нахожусь внутри клетки, то ли волчица каким-то образом покинула ее. Многие говорили, что эта картина одна из самых удачных моих. Мне же всегда становилось грустно, глядя на нее, поэтому даже обрадовалась, когда ее купили. И уж точно я даже не подозревала, где она теперь находится.

– Давно она у тебя? – продолжала я рассматривать полотно, вспоминая те дни, когда писала его.

– Давно.

Голос Антона раздался слишком близко. Я почувствовала, как на голове шевельнулись волосы от его дыхания. Мимолетный трепет всколыхнул душу. Я резко обернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной, который все еще продолжал оставаться для меня загадкой и о котором я не могла не думать.

– Получается, ты следил за мной? – тихо произнесла, стараясь чтобы не дрожал голос. Его близость рождала робость и какие-то смутные желания.

– Я искал тебя, – так же тихо ответил Антон, склоняясь к моему лицу.

– А вот и кофе! – голос Нели ворвался небольшим тайфуном, отрезвляя, прогоняя наваждение.

Я отошла в сторону, пытаясь восстановить и без того шаткое равновесие в душе. Если в первую нашу встречу я испытывала неловкость, то сейчас к ней примешивалась робость. Да и была ли эта встреча первой? Для меня да, а для него?

– Обязательно попробуй печеньица, деточка, – щебетала домработница, сервируя круглый столик между двумя креслами посреди комнаты. – Это мой фирменный рецепт, на кукурузной муке.

Прихлебывая обжигающий кофе, я лихорадочно соображала. Зачем он искал меня и почему не показывался так долго? Ведь не узнать место на той картине было невозможно. Я с точностью до мельчайших деталей воспроизвела фрагмент вольера с волками. Даже вывеска возле него попадала в поле зрения. Значит, Антон точно знал, где меня искать.

Спрашивать, как давно он наблюдает за мной, не стала. Неловко становилось уже от мысли, что он смотрел на меня, когда я забывала обо всем, отключала мир вокруг себя, сосредотачиваясь на своих питомцах. Одногруппники рассказывали, что в такие моменты я веду себя странно. Могу разговаривать сама с собой. И для меня это нормально, ведь голоса своего я не слышу. А иногда даже начинаю пританцовывать. И это я могла бы объяснить. Временами, в голове у меня начинает звучать музыка, тогда как все вокруг погружено в тишину.

Получается, он видел все мои странности, тогда как я считала, что нахожусь одна, и до глухой художницы никому нет дела. Осознавать это было по меньшей мере неприятно.

– Зачем ты искал меня? – вопрос прозвучал агрессивнее, чем хотела.

– Потому что ты моя пара.

Ответ показался мне даже не странным, а смешным. Какая еще пара? Издевается он надо мной?

– Как у них, – сделал Антон неопределенный жест, но я поняла, что он имеет ввиду волков.

Я пыталась разглядеть признаки издевки на его лице и не находила. Но он не может говорить все это всерьез. О волчьей преданности слагают легенды. Но где они, и где мы. Люди могут только мечтать о подобной привязанности, как о великом достоинстве, которого мы лишены в силу своей развитости.

Под пристальным взглядом Антона я совершенно растерялась. Все-таки странный он какой-то, если рассуждает всерьез. А если шутит, так искусно маскируясь, то зачем ему это нужно.

– Мне пора домой, – так и не нашлась я с ответом.

Встала, очень надеясь, что он последует моему примеру, а не продолжит разговор в том же духе.

– Постой, – придержал он меня за руку, снова оказываясь слишком близко, нарушая мое внутреннее пространство. Мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Ты мне не веришь, но это правда.

Он приблизил ко мне свое лицо, и в следующее мгновение его губы накрыли мои. Мягкие, теплые и такие приятные. Он не настаивал на ответном поцелуе. Я захотела этого сама. Наши уста слились, а языки пустились в древний танец. Голова закружилась от наплыва эмоций, и я уже не осознавала, где нахожусь и что делаю. Лишь мысль, что мне это безумно приятно, не оставляла в покое. И где-то глубоко внутри меня скреблось предостережение, что так не бывает или не должно быть.

– Мне правда нужно домой, – прервала я поцелуй, пытаясь собрать разбегающиеся мысли и избавиться от наваждения.

– Я отвезу, – отозвался Антон, но руки его продолжали крепко удерживать меня, а смотрел он так, что я почувствовала ростки настоящего возбуждения и испугалась собственной реакции.

– Тогда поехали? – попыталась улыбнуться.

– Поехали, – сделал он над собой видимое усилие.

Всю обратную дорогу мы молчали. Я испытывала все большую неловкость и не могла придумать тему для разговора. Антон и вовсе был погружен в задумчивость и выглядел при этом слишком серьезным.

Остановившись во дворе моего дома, он повернулся ко мне и заговорил:

– Понимаю, что мое поведение кажется тебе странным и что не имею права что-либо от тебя требовать, но… можем мы завтра встретиться?

Такого вопроса я точно не ожидала. Почему-то самом собой решила, что в следующий раз увижу его во вторник, в зоопарке. Если честно, даже размышляла, стоит ли мне туда идти. Не то чтобы я не хотела его больше видеть. Скорее боялась того нового, что появилось между нами. Сегодняшний поцелуй меня напугал, и даже себе я не признавалась, какое удовольствие от него получила. Но и отказать Антону не смогла.

– Я освобожусь в шесть, – только и сказала, назвав адрес художественной галереи, где на половину пятого у меня была назначена встреча.

– Клиент задерживается, – такими словами встретила меня директор выставки Ольга Степановна. – Звонил, предупредил, что подъедет через полчаса.

Я бросила взгляд на часы. Встреча должна была начаться еще десять минут назад. Я и сама опоздала, долго ждала автобуса. Машину брать не стала, догадываясь, что Антон заедет за мной на своей.

– Зачем ему вообще понадобилось со мной встречаться? – с досадой произнесла я, предвидя, что разговор займет больше времени и к шести мы не закончим.

Неудобно было заставлять ждать Антона и предупредить, чтобы подъехал позже, я тоже не могла. Телефонами мы не обменялись, как-то даже мысль такая в голову не пришла.

– Да кто ж его знает? – пожала плечами Ольга Степановна. – Солидный такой мужчина, сразу видно, что при деньгах. Говорит, заинтересовала его твоя манера письма. Вроде как предложение у него есть. Я бы его вежливо отбрила, если бы не купил он сразу пять твоих картин. Такими клиентами на разбрасываются, как ты понимаешь. Пойдем, чайку выпьем, чего в холле-то топтаться…