Алиос Стоунн - Дитя Солнца

Лучи солнца ослепляли её сонные глаза, слегка потянувшись, она вспомнила свой сон! Подпрыгнув с кровати, Кира даже не умылась и не почистила зубы, вопреки чему её всегда учила мама. Она натянула на себя шорты и футболку, выбежала за двор, не закрыв за собой калитку. Увидев бабу Масю сидящую на лавочке, она подбежала и стала лепетать что-то непонятное, заговариваясь, чтобы ничего не забыть.

– Я летала… Отец… Человечки… Там облака… Отец… Понимаешь, без крыльев летала! – её глаза горели восхищением.

– Погоди, внучка, остановись…

– Нет, я забуду время, я летала!

– Тсс… Досчитай до десяти, – баба Мася прикрыла своей рукой её губы.

Кира с недоумением смотрела на бабу Масю, ей столько нужно рассказать, а здесь считать надо, она и так умеет считать, и не только до десяти, а и до ста. У неё навернулись слёзы на глазах, её не хочет слушать её любимая баба Мася, а она ведь всегда так внимательна.

Но Кира всё же сделала глубокий вздох, ведь она была очень послушной девочкой.

– Один, – еле слышно произнесла она. – Два, три… Десять, одиннадцать, – Кире очень захотелось продемонстрировать свои знания.

– Довольно! Теперь расскажи свой сон!

Совсем не понимая, что происходит, Кира, не отрывая взгляда от бабы Маси, заговорила.

– Мне сон приснился, отец ко мне пришёл, весь в белом, светится, мы с ним летали, я видела землю сверху.

– Отец, говоришь? Так и сказал?

– Он сказал: «Не важно, кто он»!

– Что ещё говорил?

– Чтобы я не забывала про время.

– И всё?

– Я больше ничего не помню… – грустно ответила Кира.

– Хм, – настороженно усмехнулась баба Мася. – Ведь ты ещё совсем ребёнок!

– Это правда мой папа? – не слыша бабу Масю, с надеждой в глазах, спросила Кира.

– Не знаю. Сны – это удивительная и непознанная сторона жизни, не разберёшь, где правда, а где вымысел! – хитро ответила баба Мася, касаясь кончиком своего указательного пальца, её вздёрнутого вверх, в солнечных веснушках, носа.

– А зачем я считала до десяти? – с укором, любопытно спросила Кира. – Ты же знаешь, что я умею.

– Как тебе правильно объяснить… Ты ко мне подбежала, какие-то невнятные слова… Я ничего не понимала. А вот когда ты стала считать, твой разум стал успокаиваться, все эмоции ушли в сторону, а суть осталась. Когда вырастишь, какие бы чувства тебя не переполняли, особенно, когда злишься, сосчитай до десяти и ты увидишь волшебное действие этих цифр. Разум утихнет и многие слова станут не нужными…

– Как это, разум утихнет?

– Ты и так взрослая не по годам, подрастёшь, поймёшь! Вон, смотри, кто идёт!

– Митька! – воскликнула Кира, увидев его идущего по дороге, с молотком в руках.

– Привет, малая! – считая себя гораздо взрослее, сказал Митька. – Добрый день, бабушка Маруся!

– И тебе, добрый! Ты чего это с молотком?

– Да вот… – начал он. – Спасибо Вам!

– Мне? – удивилась баба Мася. – За какие такие заслуги?

– Мы с утра с дедом беседу вели. Я попросил научить ремонтировать табуретки, а то вон, я вчера раза три чуть не упал у тёти Полины. Совсем они шаткие стали.

– Научил?

– Да! Мы скотину всю накормили, огород оросили, и я… Мы… Он… Гордится мной сказал, если ещё чего захочу, научит меня обязательно.

На знакомый голос выбежал Дружок, виляя своим лохматым хвостом, с палкой в зубах.

– Дружок, апорт! – закричала Кира, когда Митька бросил палку, совсем не понимая значения этого слова, но выучила его, потому что так надо.

Дружок, каждый раз гавкал, пока летит палка, показывая свою уверенность, что он достигнет добычу и принесёт её.

– Ну что, дитя солнца, иди, показывай вашу ветхую мебель мастеру, а я вам пойду блинов напеку.

– Почему дитя солнца? – удивлённо спросил Митька, не зная, что баба Мася так называет Киру.

– Потому что меня солнышко поцеловало! – гордо сказала Кира. Видишь какие у меня рыжие веснушки на носу!

– Да уж, – усмехнулся Митька, взяв молоток покрепче в руку и последовал за кудрявой рыжеволосой Кирой.

Митька прихватив с собой гвозди, упорно пытался попасть по ним молотком, вонзая их в старые дубовые табуретки, но чаще он попадал по своим пальцам, краснея и щурясь от боли, но не издавал не звука, чтобы Кира не заметила его оплошности. Со второй табуреткой Митька справился быстрее и встал на одну из них.

– Смотри, какие крепкие теперь! – гордо сказал он, слегка покачиваясь на ней. Но, раздался странный скрип и, Митька полетел в одну сторону, а табурет в другую, рассыпавшись на свои детали.

– Ой! – воскликнула Кира, прикрыв рот обеими руками. Не зная, что сказать, она смотрела, как Митька поднялся, собрал сначала ножки, затем сидушку, покраснев, молча вышел из дома и пошёл в сторону, где жил сам.

Кира не зная, что делать, побежала к бабе Масе.

– Там Митька со стула упал!

– Не убился?

– Не знаю, но пошёл домой со стулом поломанным, – Кира прижала плечи к голове, показывая своё удивление.

– Ничего, вернётся, – успокоила её баба Мася. – Давай, пока он ходит, поможешь мне по хозяйству. Бери масло и смазывай им блины.

Не прошло и получаса, как они закончили последний блин, услышав стук в дверь.

– Входите! – по-хозяйски сказала баба Мася, зная кто это, потому что в её дверь давно уже никто не стучал, обходя её стороной.

– Это я, – послышался неуверенный голос Митьки. – Я тут, всё исправил…

– Проходи. Сам-то цел? – поинтересовалась баба Мася.

– Да, всё в порядке.

– А прихрамываешь чего?

– Да так, пройдёт.

– А ну ка, пойдём, я гляну.

Баба Мася завела его в комнату, которую он видел через дверь. Она уложила его на свою кровать.

– Где болит?

– Ступня…

Повертев ногу, баба Мася увидела припухлость, опускавшуюся к пятке.

– Всё понятно. Кира, неси лёд. Сейчас станет чуть больно, но потом будешь, как новенький! – сказала она Митьке

Митька смотрел, как баба Мася вертела его стопу, было совсем не больно. Но в какой-то момент в глазах потемнело, ему даже показалось, что посыпались звёздочки, резкая боль заставила вскрикнуть: – Ай!!!

Кира уже стояла со льдом, замотанным в хлопковую ткань, ей было жаль Митьку.

– Прикладывай лёд, Кира! А ты, дружок, полежи чуток, сейчас опухоль сойдёт и будешь бегать.

Митьке показалось, что его нога горит, когда Кира приложила лёд, но затем, боль стала уходить.

– Что с ним? – грустно спросила Кира.

– Лёгкий вывих. Его суставы при падении сместились, потянув мышцы и сухожилия, тем самым вызвав отёк. Я ему поставила суставы на место, а холод снимет отёк и уменьшит боль. Пойдём, пока он отдыхает, поставим чайник и накроем стол.

Когда боль стала утихать, Митька любопытно разглядывал комнату. Его внимание привлёк рисунок, под стеклом в золото-коричневой рамке, нарисованный на клочке бумаги, вероятно от старых обоев. На рисунке был изображён простым карандашом человек, с ровными чертами лица, аккуратной короткой стрижкой, широкими плечами и узкими бёдрами, но, весь интерес, состоял в том, что из его спины росли крылья!!! Изгиб крыльев, был выше головы, а кончики касались пяток. Этот рисунок был каким-то необычным, Митька и раньше слышал об Ангелах, но этот, казалось был срисован с натуры. Он выглядел таким реальным, как будто вот-вот, и взмахнёт крыльями.