Илана Ветрова - Королевская кобра

– Молодец, Нейса.

Я удивленно обернулась – Пратима стояла и смотрела, как я огибаю высокие стрелки с ярко-синими цветами.

– Это аконит, он ядовит и легко впитывается через кожу. Ожогов ты не получишь, но можешь почувствовать себя плохо, а перед вечерним молоком это будет совсем лишним.

Похвала учительницы была приятна, и я смущенно потупилась, а сзади раздался короткий смешок. Обернувшись, увидела удаляющуюся спину Ратны. Еще в танцевальном зале, когда Малати ускользнула от ее браслетов и помогла мне, девочка стала на нас недовольно коситься. И я решила на всякий случай держаться от нее подальше.

После длительного и веселого купания, мы отстояли обязательную вечернюю молитву и пошатываясь от усталости вернулись в комнату, а там каждую ждал неизменный кувшинчик молока с капелькой желтоватой жидкости.

Уснула я сразу, как легла, но точно помню, что подруга была рядом. Проснулась посреди ночи, потому что показалось слишком много места. Рядом со мной было пусто – Малати опять исчезла. Сон куда-то пропал, я немного поворочалась, но боясь разбудить соседок, встала и тихонько вышла в коридор. Я решила дождаться подругу у лаза, но плохо помнила дорогу и, заблудившись в узких коридорах, оказалась в тесном проходе между двумя строениями и даже не поняла какими.

Соображая, как выбраться из лабиринта переходов, я прислонилась к стене и увидела какое-то движение в противоположном конце пролета. Испугавшись, что мое присутствие обнаружится, я вжалась в каменную кладку. Темная фигура дошла до середины и, присев, что-то делала у стены. Я постаралась стать как можно более незаметной, но тут что-то меховое коснулось босых ног. Желая удержать вскрик, я зажала рукой рот и обратила на себя внимание незнакомца. Он подлетел ко мне и больно схватил за руку.

– Ты что здесь делаешь? – у незнакомца оказался детский голос, да и рост такой же. – Шпионишь за мной? – покрывало сползло с головы, и в рассеянном свете луны я увидела блестящие глаза Малати.

Я чуть не бросилась ей на шею, но подруга меня остановила.

– Ты зачем здесь? – чуть ли не зло продолжала спрашивать она. – Сейчас побежишь доносить учителям или до утра подождешь? А, может, хочешь меня обокрасть?

– Что? – я растерянно хлопала ресницами. – Малати, это же я, Нейса! – я схватила ее за руки. – Я проснулась, но тебя не было. Я волновалась, не могла уснуть и пошла тебя встречать, но заблудилась. Малати, мы же подруги. К тому же, что у нас есть? Что я у тебя могу украсть?

– Пойдем, – в темноте сверкнули белоснежные зубы, и я почувствовала на руке пальцы подруги.

Малати подвела меня к тому месту у стены, где она что-то делала до того, как обнаружила мое присутствие. Вынула из кладки нижний камень – за ним оказалась деревянная коробка. Подруга достала ее и, развернув уголок покрывала, на миг показала мне, а потом положила в шкатулку горсть монет.

– Я заработаю много денег, выйду замуж и уйду отсюда, – прошептала она.

– Где?! – прошептала я после того, как прошло изумленное онемение. Подруга только подмигнула.

Время слилось в один сплошной нескончаемый день. Мы молились, перетирали травы, изучали и поливали растения, на дрожащих от утомления ногах возвращались с уроков танцев. Казалось, что это не закончится никогда, но, наконец, наступил долгожданный выходной.

После омовения и утренней молитвы все учителя и наставники куда-то ушли, и мы остались предоставленные самим себе. Кто-то из девочек лег спать, несколько убежали к пруду и плескались там, а я решила попрактиковаться в танце, тем более, что на последнем уроке получила замечание за то, что когда надо было замереть неподвижно, у меня начали трястись колени.

Я выставила одну ногу вперед, присела, так, чтобы она согнулась под прямым углом, а оставшаяся сзади нога не касалась пола, и замерла, отсчитывая удары сердца. На десятом толчке ноги снова начали дрожать, и я едва не падала, но старалась сохранить равновесие, когда, незаметно появившись рядом, Малати коснулась моей руки.

– Хочешь знать, куда я хожу? – еле слышно спросила она.

Я кивнула.

– Надевай джути и пошли. Не забудь дупатту, – донесся еле слышный голос подруги.

Все девочки занимались своими делами, и, незамеченные, мы вышли в огород, снова пробрались по узким переходам и оказались на улице.

– Закрой лицо, – удержав меня в тени стены, предупредила Малати и сама закуталась в дупатту так, что на виду остались только озорные глаза. – Нас никто не должен узнать. Ни один живой человек не видел и не увидит виша-канью. – Что ты застыла?! – она дернула меня за руку.

А я не могла отвести от подруги глаз. Сейчас, когда укрывающая ее шаль спрятала лицо и волосы, Малати оказалась одета не в обычное сари, а в короткую, расшитую блузу и яркую летящую юбку. На бедрах от каждого движения позвякивали латунные кругляши.

– Пойдем-пойдем, – она тянула меня за руку. – Сегодня ярмарка, и я не могу пропустить ее из-за тебя.

Я укрыла волосы и лицо шарфом и, взявшись за руки, мы побежали по пустой, залитой солнцем улице.

Деревянные подошвы сандалий глухо ударялись о землю и звонко шлепали по пяткам, вскоре ступни начали гореть так же, как в первый день, когда их оттирали камнем. По шее и спине градом катил пот, я остановилась, стараясь отдышаться.

– Скорее, опоздаем, – нетерпеливо приплясывала подруга. Она словно и не бежала во весь дух и не чувствовала полуденного зноя.

Я отдышалась, и мы снова припустили по улице. Когда появлялись редкие прохожие, прятались за деревьями или сворачивали в переулки, пока не добрались до огромной гомонящей площади. Люди смеялись. Мужчины обнимались и пили зеленоватое молоко, после чего смеялись еще громче и веселее. Женщины стайками подходили к торговцам и примеряли украшения или рассматривали искусную вышивку на нарядах. Звенели браслеты, задорно сверкали глаза, взмывая и опадая, переливались голоса.

Детвора завороженно наблюдала за заклинателем змей. Рядом с ним на расстеленном покрывали сидела малышня и присматривала за свившимися в кольца длинными скользкими телами.

Малати дала ребенку монетку и взяла одну из змей, бело-желтую, толстую. С тихим шипением и, показывая красный раздвоенный язык, она стала обвиваться вокруг подруги.

Но Малати не позволила ей сомкнуть кольца. Своевременно направляя, она позволила змее свободно ползать по телу, а сама, напевая, закружилась в танце.

Голос подруги, звонкий и мелодичный, взмывал к небу и опадал на празднующих, собирая их в круг, посредине которого она танцевала.

Малати подмигнула мне и кивнула на зевак. Я пошла по кругу, подставляя свободный конец дупатты под монеты, кидаемые щедрой или не очень рукой.