Анастасия Свинина - Приручить пламя: Метод Бравого

Часам к четырем утра, когда небо начало светлеть, я уже исчерпала все эмоциональные ресурсы своего организма. Сидя на полу, гипнотизировала взглядом решётки. Ирод проклятый… Оперативно сработал, неужто сам варил? Какая честь-то… Своими белыми рученьками да для проклятущей ведьмы… Как не разорвало-то?

Стараясь не опираться на больную ногу, пропрыгала к сумке, покопавшись, выудила спортивные штаны и широкую футболку Андрея, навсегда зареклась прикосаться к тряпкам, подаренным с барского плеча.

Натянув штаны и закутавшись в футболку, сразу почувствовала себя увереннее и приятнее. Упав на кровать, натянула по самый подбородок одеяло и, чувствуя тепло, мгновенно провалилась в сон, забывая о времени.

Продрав глаза спустя добрые десять часов, приподнялась на кровати, ероша рукой волосы.

Первое, что бросилось в глаза, был широкой поднос, стоящий на столе, накрытый металлическим куполом. А также раскрытые на проветривание окна. Потянувшись, прошлепала к столу, поднимая крышку. В нос ударил запах выпечки и жареного бекона. Проигнорировав заморские вкусности, взяла стакан воды, возвращая на место купол. Плюхнувшись на кровать, посербала жидкость, а после вновь провалилась в забытье.

Обед я пропустила, спрятавшись в душе. Сквозь шум воды смутно слышала хлопок двери, лязг подноса и повторный хлопок, а после осточертевший звук поворачиваемого ключа.

Выбравшись, заметила новый поднос, а окно закрыли. Не изменяя себе, поцедила водичку, внутренне крича от безделья. Хоть бы книгу дали, ироды…

Слоняясь по комнате час за часом, убила время до ужина. Когда в замке повернулся ключ, я сидела, закутавшись в одеяло, и считала, сколько сучков умещается на одном бревне.

В комнату зашёл Виктор… с очередной пайкой. Посверлив взглядом нетронутый обед и пустой стакан на тумбочке, вер нахмурился и поставил поднос прямо мне на колени, а затем, скрестив руки, уставился суровым взглядом:

– Ешь!

Серьёзно? Теперь даже в еде за меня решают?

Пренебрежительно фыркнув, встала, схватив поднос и выскочив в ванну, смысла это всё… к рыбкам. Под ошалелое лицо Бравого с грохотом водрузила поднос на стол и заняла свое законное место на перине, отвернувшись к стене. Проворчав что-то неразборчивое, оборотень забрал металлическое изделие и скрылся.

Я проснулась глубокой ночью от голода. Просто зверского такого. От нещадно и громко урчащего желудка, который, за неимением чего-то посерьезнее, начал переваривать сам себя. Перевернулась на другой бок и снова попыталась заснуть, но тут мой пищеварительный тракт выдал такую трель, что я почти расслышала хохот вшивого Бравого из своей комнаты.

Прошу прощения, но жрать хотелось немилосердно.

Мозг, подстегиваемый желудком и недополучающий полезных веществ уже вторые сутки, тут же придумал легкий, но – вне всякого сомнения! – коварный план. А именно: оплавить замок, сбегать на кухню и поесть, как человек.

Я честно старалась засунуть сей недостойный меня план как можно дальше, но чем глубже я его прятала, тем чаще и громче урчал желудок. Бросив попытки зажимать источник звука, откинула одеяло и, обув носки и прихрамывая, принялась за дело.

Синее пламя справилось с задачей быстро, оставив после себя лишь едва заметный едкий душок. Я еле успела поймать замок до того, как он с грохотом вывалился наружу. Открыла дверь, огляделась – пусто, и на цыпочках направилась вниз. Пару раз мне казалось, что за мной кто-то идет и прячется в темноте. Но поисковый импульс возвращался неизменным, и я продолжала свой путь.

На кухне было темно и пусто. Включать свет постеснялась, но после того, как я тут готовила отраву для все того же незабвенного Владислава, не к Тьме будь помянут – ориентировалась почти без проблем. Да, несколько раз налетела на острые углы стола, добавив к изувеченной ноге еще парочку синяков, но в целом добралась до святая святых благополучно и тихо.

Мурлыкая про себя какую-то песенку, я с упоением набирала сыр, сметанку, помидорки, зелень, колбаску и вяленое мяско. Подумала, взять, что ли, рыбки еще соленой? Взяла. Не обеднеет, чай, хозяин. Радостно выпрямилась, под завязку груженая провиантом, и тут включился свет.

Секундная резкая боль в глазах и одновременно мой взвизг, звук падения продуктов – в дверном проеме, явно сдерживая рвущийся наружу хохот, стоял никто иной как…

– Ночной дожор, Виточка? Неужто водичка и энергия Вселенной перестали тебя питать?

Я уже хотела выдать недостойную приличной дамы отповедь с весьма частным вкраплением сочных эпитетов, когда опустила глаза вниз и прямо-таки подавилась собственным возмущением.

В руке Преемник Вожака держал конкретно так обкусанный бутерброд с бужениной!

То есть мы… всего лишь разминулись!

И еще мне что-то смеет говорить?! Хам!

С не читаемым выражением лица я посверлила взглядом излишне веселого упыря, которого все здесь почему-то называют красивым словосочетанием «будущий Вожак». Затем, отвернувшись, присела на колени и начала оперативно собирать упавшее добро, чтобы как можно скорее вновь испариться к себе в комнату и там, в полнейшем одиночестве, предаться полночному пиршеству.

Когда последняя бабайка была водружена поверх еще трех таких же, пирамидкой балансировавших на сгибе моего локтя, я выпрямилась и оказалась нос к носу с хозяином этой богадельни.

– Может, перекусим вместе? – И столько веселья в голосе, аж сладко до противного.

– Не может, – отрезала, разворачиваясь и обходя стол с другой стороны.

– Виточка у нас обиду затаила? – так же огибая препятствие и следуя за мной, развлекался волчара.

– Виточка еще теплит надежду угостить уважаемого Преемника еще более уважаемым в народе пургеном.

– Злая ты! – нисколько не обиделась эта скотина, приди лишай по его шкуру!

– Не мы такие, жизнь такая… – философски отметила, продолжая целенаправленно шагать в сторону лестницы.

Верхняя мисочка с овощами подозрительно накренилась и была близка к падению, если бы чья-то сердобольная рука не придержала ее в последний момент.

– Любовь – это помогать ей есть по ночам, – мило улыбаясь, проговорил Бравый, забирая у меня все запасы и разворачиваясь вновь в сторону кухни.

Глаз провокационно дернулся.

Соскучился, что ли, за двое-то суток?! Пропало личное развлечение?!

Но, просыпаясь сегодня в своей люкс-камере, я твердо решила, что неважно, что он вытворит или скажет. Отныне меня это совершенно не волнует. Буду бревном, камнем или бетонным столбом – без разницы. Тем, что не возьмешь ни одним подколом, короче.

Войдя на кухню с кирпичным выражением на физиономии, уселась на стул напротив волка. Ровно посередине между нами лежала гора бабаек, а Преемник сверлил меня саркастичным взглядом. Думает, что буду ерепениться? Наивный.