Марина Ефиминюк - Квест Академия

Досматривать, чем закончилось дело, я не стала. Наверняка теперь по всему замку начнут искать вандалов, подвесивших штаны, но сомневаюсь, чтобы братья академических обществ выдавали своих. Скорее всего дело быстренько замнут, поставят новый флагшток, а свежее знамя заколдуют, чтобы ни одна адептская сволочь не покушалась на святое и не заставляла основателей Дартмурта переворачиваться в гробах.

В столовой, как и следовало ожидать, царило нехарактерное для раннего завтрака оживление. Адепты вовсю обсуждали инцидент со флагштоком. Над головами, оставляя золотистый магический след, мельтешили крошечные бумажные птички-записки.

– Аниса! – громко позвала меня Матильда, когда я замерла с подносом в руках, пытаясь найти свободное место. Она сидела за столом в углу зала и махала мне рукой.

– Тебя искал Форстад, – прозвучало торжественное объявление, стоило устроиться напротив подружки.

– Меня? – изобразила я фальшивое удивление. – Зачем?

Тильда, конечно, не догадывалась, что мы со столичной принцессой вели непримиримую тайную войну, и затараторила этим своим пронзительным голосом:

– Может, конспект по вышке хотел? Влетел в столовую и так мрачно: «Где она?!» А пока я пыталась понять, кто «она», развернулся и ушел. – Девушка кивнула в сторону широкой каменной арки. – Вы с ним в дверях разминулись. Кстати, ты это… лекцию дописала?

– Ага, дописала. – Приподнятое настроение при мысли о магистре Армасе моментально ухнуло ближе к уровню подземелья.

– Хочешь, я с тобой схожу? – осторожно предложила Тильда, хотя по лицу было видно, что она лучше заберется на флагшток под дождем и изобразит знамя Дартмурта, чем с утра пораньше появится в логове тирана.

Поймать болтушку на слове я не успела – перед лицом запорхала бумажная птичка, рассыпая с крыльев золотую пыльцу, на мгновение зависла перед носом и плюхнулась в тарелку с кашей. Осторожно двумя пальцами я вытащила записку и огляделась по сторонам, пытаясь понять, не ошибся ли кто-нибудь с адресатом. Кому надо отправлять мне записки? Может, конечно, Форстад решил вызвать на разговор?

Мудрено сложенное послание удалось развернуть не сразу.

«Происками конкурентов мы перепутали этажи и провалили квест, но штаны принцессы нас спасли! Мир и покой темной башне, ведьма!»

Едва успела прочитать, как чернила побледнели и строчки испарились. В руках остался бесполезный клочок, хоть вместо салфетки используй. Я поймала себя на том, что ухмыляюсь. Похоже, с магией, как и с юмором, у «братьев» тоже был полный порядок. Таких в мужское общество надо брать с руками и ногами, без заговоренных штанов на полигоне.

– Кто пишет? – Матильда с разочарованием обнаружила, что на стол легла пустая бумажка.

– Да так.

Я принялась есть вязкую кашу, приправленную маслом и медом. На вкус было отвратительно. На пятой ложке запал закончился, а волнение все-таки победило. Бесполезно оттягивать неизбежные минуты унижения, лекцию все равно придется возвращать.

– Ты со мной идешь к Армасу? – поднялась я из-за стола.

– Иду-иду… – нервно пробормотала Тильда. – Только в уборную сбегаю.

Зачем ей резко понадобилось в дамскую комнату, я предпочла не узнавать и махнула рукой:

– Ладно, завтракай.

– Расскажи потом, как все прошло! – крикнула она мне в спину.

С замирающим сердцем я робко постучалась в дверь с именной табличкой и заглянула в приемную. За секретарским столом сидел худой бледный парень с натянутыми до локтей черными нарукавниками и с измученным видом перематывал полоской перевязочной ленты палец. Последний из десяти, который еще оставался незамотанным.

Похоже, хищная рейнсверская мухоловка, разевающая игольчатые пасти, лопала не только комариков, но и изредка пыталась закусить бедным помощником, однако двуногая добыча пока ей была не по зубам. Какое счастье, что плотоядные цветы просто сидели в горшках и не умели передвигаться. Бр-р! Как представлю, поежиться хочется.

– Доброе утро, – тихо позвала я.

– Угу, доброе, – буркнул он.

Погрызенные пальцы у бедняги, видимо, нещадно болели, и он жаждал кого-нибудь с утречка пораньше покусать, как рейнсверский травяной хищник. В переносном смысле, конечно. Впрочем, я так сильно нервничала, что отдалась бы на растерзание без особенного сопротивления, лишь бы к Армасу не ходить.

А что? Уважительная причина, почему лекции не вернулись: в приемной посыльную загрыз преподавательский помощник! Задорно звучит. Может, даже в академическом газетном листке напечатают.

– Я тут магистру принесла… – с затаенной надеждой, что Армас еще не появился, помахала я папкой, но подручный мрачно кивнул:

– У себя.

– Ага…

– Только постучись, – проворчал он и начал с большим аппетитом, словно не завтракал, пытаться зубами отодрать нитку, торчащую на перевязанном большом пальце.

Постучалась. Дождалась, когда в кабинете прозвучит приглушенный голос Армаса:

– Войдите.

Приоткрыв дверь, я неслышно проникла в кабинет. На столе горела магическая лампа, мягкий желтоватый свет деликатно озарял документы и раскрытые фолианты. Магистр, как всегда, что-то быстро писал, сверяясь с книгой, а в воздухе неспешно и важно вращалась полупрозрачная сфера, внутри которой поблескивал странный знак, напоминавший лабиринт. В жизни ничего подобного не видела! Точно высшая магия, без преувеличений. Мне до такой еще лет десять, а то и больше, учиться.

– Я хотела вернуть лекцию. – Голос прозвучал ужасно слабо и даже жалобно.

Армас мазнул по мне пустым холодным взглядом, словно не мог вспомнить ни меня, ни лекцию, о которой шла речь.

– Хорошо.

Все! Пришел час расплаты!

– Магистр Армас, вчера, когда я работала с материалом… кхм… эм-м…

Я вдруг поймала себя на том, что, как маленькая, ковыряю носом туфли паркетный пол и, мысленно ужаснувшись, моментально замерла.

– В общем, произошел один неприятный инцидент! – вздохнула я. В этом месте следовало начать исповедь, полную боли, страданий и моральных метаний, но от нервов в голове варилась вязкая каша похлеще той, что кормили на завтрак, и прочувственная речь забылась.

– Ясно, – сухо отозвался магистр.

– Мне пришлось чуточку поработать над вашими записями.

– Я понял. – В тоне Армаса прозвучало раздражение. – Все?

– Да! Совершенно точно все! – встрепенулась я, быстро оставила папку на столе и, больше не произнеся ни слова, слиняла из кабинета.

Божечки, надо же быть такой непонятливой! Он же занят и плевать хотел с хозяйственной башни Дартмурта на ученические грехи адепток. Может, мне вообще повезет и магистр не развяжет ленты папки до следующего учебного года, когда на пытки ему дадут новых первогодок?