Надежда Волгина - Когда нельзя любить.

Между тем, что-то странное творилось вокруг нас. Место, в котором мы провели вот уже два дня, неуловимо менялось, хоть я и плохо видела все, кроме нашего строя, из-за яркого свечения, от которого уже даже стало жарко. И все же, мне казалось, что с каждым шагом долговязого скалы словно расступаются, а место деревьев занимают какие-то неясные очертания, больше напоминающие строения с множеством острых шпилей. И земля становилась все тверже. Ноги уже приятно не утопали в пушистом мхе, и вскоре я убедилась, что ступаю по камню. А еще исчезли кустарники, что ласкали ноги своей листвой. И в самом воздухе появилась смесь каких-то незнакомых запахов с примесью гари. Но самым странным мне показалось небо, стоило случайно задрать голову и взглянуть на него. Если раньше стояла безлунная ночь, то сейчас над нами ярко полыхал, а даже не светился, огромный красный диск. Неужто луна может быть такой?

Мы очень долго шли. И хоть я по-прежнему ничего толком не видела, но теперь точно знала, что нахожусь не в лесу, и что горы куда-то исчезли. Город это, что ли, какой-то? А может мне все только кажется?

Когда я уже с трудом переставляла ноги, а голова устала от всякого рода мыслей, отчего на меня напала неудержимая зевота, долговязый резко замер. Тек резко, что не удержи меня Никола, втемяшилась бы тому прямо в светящуюся спину. Свет от него пополз вперед, выхватывая ступеньку за ступенькой широкой лестницы, ведущей вниз. По мере появления ступенек наш путь продолжился, вернее, теперь мы спускались. Лестница оказалась не очень длинной. Вскоре перед нами появилась площадка, выложенная черным блестящим в свете камнем. А сразу за ней начинался самый настоящий дворец. Только страшным он каким-то мне показался. Весь черный тоже блестящий, с окнами, как пустыми глазницами и острыми пиками на теряющейся в высоте крыше. А еще он был каким-то неправильным по форме – совершенно не симметричным. Лестница привела нас к центральному входу, надо думать, но влево от нее он отходил совсем чуть-чуть, тогда как правая часть терялась вдали, тонула в темноте. Странный какой-то дворец, или что это вообще?

Долговязый поднял руки, и высокие двустворчатые двери дворца распахнулись без единого звука, открывая взору просторный холл с золотыми колоннами и высоченными потолками. Где-то вдали его я разглядела трон, на котором кто-то восседал. Но с такого расстояния невозможно было рассмотреть ничего. Впрочем, наша процессия снова двинулась дальше.

Чем ближе мы подходили к трону, тем сильнее Никола сжимал мою руку. Я ничего не понимала, а потому была вынуждена аккуратно освободиться от захвата и тайком растереть кисть с запястьем.

На троне сидела женщина. Я бы сказала, она была величественно красива. Вся в черном, с золотым поясом на талии и таким же ободком в ярко-рыжих волосах, она не мигая смотрела на Николу удивительно зелеными глазами. Сроду таких не встречала. Даже показалось, что в природе таких глаз быть не может. Они не смотрелись изумрудными или цвета сочной зелени… ее глаза переливались всеми оттенками этого благородного цвета и выглядели колдовскими. Наверное, мне было бы страшно заглянуть в них, но благо, на меня эта красавица не смотрела. И я не могла определить, с каким выражением она разглядывала волка. Скорее, ни с каким, либо она отлично скрывала чувства.

Очень некстати я посмотрела на Николу. Его лицо в этот момент показалось мне страшным. Он даже не глядел на женщину, а буквально пожирал ее своими карими, с янтарным оттенком, глазами. Руки сжал в кулаки и даже подался вперед всем телом. Чем же она его так заинтересовала? Во власти любопытства и того странного, что происходило между этими двумя, даже мой страх отошел на второй план.

– Ну здравствуй, Никола, – голос зеленоглазой красавицы очень ей подходил – глубокий и низкий. – Добро пожаловать в Королевство запретных желаний. Я ждала тебя.

Она не спеша поднялась с трона, грациозно преодолела ступеньку пьедестала и приблизилась к нам. Только сейчас заметила, что долговязого, как и его близнецов, рядом с нами уже не было. Все они сгрудились возле колонны неподалеку и стояли прямые как жерди, не подавая признаков жизни.

– Марго! – выдохнул Никола, когда красавица приблизилась к нему вплотную, вскинула на него свои прекрасные очи и прикоснулась длинными пальцами к его щеке. – Марго!.. – повторил он, и мне аж страшно стало от потрясения, что прозвучало в его голосе и отразилось в глазах.

– Да, любимый, это я, – улыбнулась она, едва коснувшись своими губами его. – Как видишь, я жива. А теперь и ты рядом…

Я недоумевала, откуда Никола знает ее? Что связывает их? И почему его реакция на встречу с этой женщиной кажется мне такой странной? Впрочем, она вела себя тоже не естественно – какая-то натянутость или настороженность стояла сейчас между ними.

– Где Марк? – схватил Никола руку Марго, убрал от своего лица и с силой сжал. Невольно подметила, как побелели его пальцы. Должно быть, ей больно, но ни единый мускул не дрогнул на лице красавицы.

– Здесь, со мной. Где же еще ему быть, – спокойно отозвалась она, но все-таки высвободила свою руку.

– И ты?..

– Потом, дорогой, – перебила она его, заставив замолчать. – Обсудим все позже, без посторонних.

Тут ее взгляд переместился на меня, моментально замораживая изнутри. Теперь уже ее глаза не мерцали всеми оттенками зеленого, в них застыла сталь. Марго сделала неуловимое движение рукой, и возле меня материализовался долговязый. К слову, капюшоны так и остались на головах наших сопровождающих, но теперь из-под них не бил яркий свет, и нижняя часть лица самого главного, как я успела заметить, стала похожа на обычную, разве что излишне суровую. И вместо тепла от него теперь веяло холодом, заставляющим невольно ежиться.

– Наш гость явился не один, вопреки ожиданиям, – протянула Марго, не переставая скользить по мне презрительным взглядом. – Эту… – она запнулась на долю секунды, – убить! Или нет, отдайте ее Винкам, пусть порезвятся. Человек – это такая редкость в Королевстве, – усмехнулась она одними губами, сразу же потеряв ко мне интерес.

– Ты не сделаешь этого!

Голос Николы ворвался в мое сознание, которое уже с трудом удерживалось в голове. Я и не заметила, как волк тоже оказался рядом со мной, оттесняя долговязого и загораживая меня своим телом.

– Почему, дорогой? – совсем другим голосом заговорила Марго, вернув в него мягкость. – Она всего лишь человек, никто.

– Она служит у моего брата, и сейчас я несу за нее ответственность. Ты не сделаешь ей ничего плохого. Иначе, тебе сперва придется убить меня.

– Ох уж эта хваленая честь волка, – притворно вздохнула Марго. – Я успела отвыкнуть от нее. Хорошо, я оставлю ее в живых. Роун! – снова властно заговорила она. – Отведи ее к слугам и проследи, чтобы приняли как положено, как человека. И да… сделай так, чтобы ей тут ничто не угрожало, – нехорошо закончила она.