Лилия Мигаро - И большего не надо. История одной любви

Потом и в других академиях включили директоров в качестве представителей интересов их выпускников. Именно там я и познакомилась со своим новым мужчиной. Декан факультета боевой магии. Он был старше меня на 14 лет. Высокий брюнет со строгим взглядом черных, словно тьма, глаз. Он был из высшей знати с безукоризненной репутацией. Непоколебим, строг и по-военному дисциплинирован. Именно с ним я посмела спорить отстаивая право юной, хрупкой девы, золотой блондинки ниже среднего роста из обедневшего дворянского рода, на обучение именно боевой магии. Сама я магией почти не владела, моего потенциала хватало не на все даже бытовые заклинания. А у этой девчонки потенциал был выше, чем у доброй половины молодцов уже зачисленных. Комиссия взирала на меня словно на смертницу. Этот спор продолжился в уединении, куда декан Мирос меня пригласил для приватной беседы. Скандаля и крича я доказывала свою правоту, а он злился, скрипел зубами и сверкал глазами, молча. Видимо он привык, что одного взгляда достаточно, чтобы все молча согласились с его правотой. Но я не унималась. В какой-то момент он приблизился ко мне не позволительно близко, хотел подавить своим авторитетом. А я, я сквозь всю его созданную браваду увидела в глазах неподдельную заботу о той девчонке. Мне стало стыдно, и я опустила взгляд с его черных глаз ниже. А там … Поджатые губы, он во время нашего спора ни разу не возразил, эти губы с момента нашего уединения ни разу не раскрылись. И я запнувшись на полуслове захлебнулась вдохом. Не думая, не воспитано облизала в раз пересохшие губы. А потом спор закончился страстным поцелуем. Девушка стала-таки адепткой боевого факультета, но по специальности защитная магия. Она визжала вися у меня на шее, целуя и осыпая благодарностью. А милорд Мирос Андрус в тот же вечер стал моим любовником. Да, именно любовником. Он был женат и по-своему счастлив в браке. А я, я была его прихотью, а он моим оправданием. Мой сын тоже поступил в королевскую академию, он был одаренным магией и выбрал артифактику. Наверное, на этом стоило остановиться и быть счастливой. Но госпожа судьба внесла свои коррективы.

Пророчество.

Одна из верховных прорицательниц королевского двора трагически погибла. Ее отравили. И последнее, предсмертное, а значит сильнейшее и необратимое свое предсказание она озвучила прямо на балу. Меня там не было и быть не могло, но газетчики все ярко описали разнеся пророчество по всем концам королевства и за его пределы. Ирма, так звали пророчицу, она закатила глаза, и они покрылись молочно-белой пеленой. Она закричала от боли яд поражал ее тело. Музыка и разговоры стихли. И неестественным, чужим голосом она произнесла:

«Умрет король, умрет наследник, погибнет народ и королевство падет. Но лишь подруга королевы Катарина дэс Вильямс сможет вырвать оружие врага, а для этого она создаст свою семью. Тогда выживет король и наследник, тогда не падет королевство, тогда не умрет народ. Ее дети будут опорой, а муж союзником – это и будет лучшим миром для королевства и для нее.»

Стоит ли говорить, что в этот же вечер и меня и моего сына удостоили чести личной беседы с правящей четой.

Глава первая

Мои мужчины.

Он молод, слишком молод для меня. Ему лишь двадцать два, он адепт королевской академии магии, боевик, последний курс. Мне тридцать пять, мой сын адепт этой же академии и того же факультета, но другой специальности, только второго курса и ему 18 лет. Они не дружны и не враги. Просто иногда в одной компании гуляют, учатся. Порой встречаются в библиотеке, порой на тренировках. Они как день и ночь. Мой сын блондин с сине-голубыми глазами, с тяжелым и не по годам взрослым взглядом. Они оба безразличны к благам и богатствам других. Виторг высок и широк в плечах. На носу и щеках мелкие веснушки.

И он, он старше, но он юнец. Худ, очень. Брюнет с черными, словно тьма глазами, как у декана, первое, что подумала увидев его. Они даже внешне чем-то не уловимо похожи. Только Алекс светлокожий до бледного, легкий в общении и улыбчивый. Хотя в глазах та же печать, что и у сына, юных мальчишек познавших взрослую жизнь слишком рано. Он не разу не был пойман, но точно был организатором всех шалостей факультета. Он популярен среди девчонок. Они такие разные, мой замкнутый и рассудительный сын и этот легкий и на вид взбалмошный юнец, но узнав друг друга лучше они стали дружны словно родные братья. Сначала это было просто задание у боевиков. Боевик капитан в команду подбирал защитника и артефактора и противостояли остальным командам. И мой сын, любопытный и прямолинейный в своем деле, буквально вырвал себе право участвовать с первого курса обучения, хотя допускались к полевым играм не раньше третьего. Так они и сдружились.

И он стал частым гостем в нашем доме и в школе. С нами проживали многие мои ученики, не имеющие другого жилья, но кому не досталось места в общежитии. Да и адепты академий столицы, не имея другого приюта гостили в выходные. Он так же оставался у нас на выходных или в каникулы. За огромным столом мы все вели беседы, и я часто ловила влюбленные взгляды девушек и на нем, и на моем сыне. Но их словно ничего кроме учебы не интересовало.

Однажды на праздник весны, в конце первого учебного года моего сына Андрус пригласил меня в свой лесной дом. Его супруга не хотела уезжать из столицы и ехать с ним. Он решил поехать со мной. С моего благословения сын с Алексом устраивали дома праздник. А я ехала с любовником, поездом четыре в соседний городок. Потом возница вез нас за город. Дом был большой на два этажа ухоженный сад спереди и лес сзади, а в стороне на западе была река. Погода была отличной, солнце в зените. Мы вообще редко говорили, лишь любовники, даже без любви, взрослые люди уступившие страсти.

– Катарина, – ровно и сухо, как обычно, заговорил Андрус, когда закончив обед мы прошли в гостиную. – я не предам жену. Ты моя слабость. Но она моя жизнь.

– Я знаю. Я никогда не просила тебя о большем, чем уже есть, к чему этот разговор?

– Ты же знаешь предсказание. И понимаешь, что меня там нет. По крайней мере в том, где все живы и все благополучно разрешится. Я давал клятву в храме и уже нарушаю ее с тобой. Я давал присягу… и с тобой … Я не нарушу ее. Эти дни здесь, мы вместе в последний раз. Это прощание. Прости меня, Катарина.

– Не извиняйся. И не воспринимай все так. Ты не нарушил клятвы, не думай так. Со мной ты был лишь телом, душой, разумом, да и сердцем ты верен семье. И я ждала этот разговор, давно. Спасибо тебе. За все, что было и чего не было.

– Не необыкновенная, Катарина. У тебя все будет хорошо. Должно быть.

И мы оба замолчали погрузившись в свои мысли. Нашу задумчивость нарушил шум с улицы. Это была супруга Андруса. Она давно уже все поняла, не глупая женщина. И вот наверняка приехала расставить точки. Андрус отодвинул тяжелую портьеру и молча смотрел как с закрытой повозки вышла его жена. Она встретилась с ним взглядом и замерла. Она не видела меня за его плечом. Но я видела ее, боль, отчаянье в ее глазах…

Читать дальше