Наталья Мамлеева - Похоронное бюро госпожи Эльсо

– Вы говорите о даре оракула, который нужно развить, – медленно начала я после затяжной паузы, – вы предлагаете мне поступить в академию магии? Это будет стоить очень дорого.

– Вы правы, – отозвался мужчина, – это будет стоить недешево. Если вы хотите, я могу оплатить трехлетнее обучение. Если ваш дар выше среднего – сами сможете продолжить учиться, выиграв грант. Но я сейчас предлагаю вам иное. Вы спрашивали, как я стал из сапожника гробовщиком, – здесь ян Харош сделал знаковую паузу, с хитрой улыбкой посмотрев на меня.

Я застыла, догадываясь об ответе. Конечно, все логично! Точно так же, как и из подавальщицы можно стать оракулом!

– Вы тоже оракул, – потрясенно произнесла я, и ян Харош рассмеялся.

– Нет! – однозначно ответил он. – Я имел в виду не дар, а желание. Всего лишь желание стать тем, кем тебе суждено стать. Я люблю свою работу. Люблю мрачность, но вместе с тем атмосферность. Мне не приходится каждый день улыбаться клиентам, чтобы продать свой товар, как яне Ладе или её мужу-купцу. Я подаю себя таким, какой я есть – нелюдимый, малоразговорчивый. При этом окружающие воспринимают меня как сочувствующего и чуткого человека, потому что в такие переломные моменты родственникам погибшего нужно только одно – тишина и умелая забота, заключающаяся в снятии с них большинства обязанностей. Все это я с легкостью обеспечиваю без ущерба для собственного комфорта.

– Хотите сказать, я такая же? – с усмешкой спросила я. – Вы ничего обо мне не знаете.

– Поэтому и общался с тобой последнюю неделю. Мы похожи больше, чем кажется. Подумай об этом.

– Тут даже думать не о чем, – раздраженно ответила я, хотя обычно не позволяла себе бесконтрольные эмоции. – Вы говорите о странных вещах, причем мне так и не ясна причина.

– Хочешь знать причину?

– Просто жажду!

– Все мы смертны, – просто ответил мужчина, чем заставил меня почувствовать смущение за свои необдуманные слова и эмоции. – Каждый познакомится с Мортемом. Пусть он и не один из любимых сыновей богини, однако она поручила ему одну из самых сложных работ. Он с ней неплохо справляется, Жозель.

– Вы желаете наследника, – констатировала я. – Моего брата?

– На самом деле, я думал о тебе, – с усмешкой отозвался ян Харош. – Твой дар будет прекрасным дополнениям к организаторским навыкам. Ты умеешь практически все, кроме одного – сидеть на месте. Тебе хочется движения, но при этом ты насторожено относишься к людям, придерживаясь только близкого круга общения. Ты легко разговариваешь с незнакомцами, но держишься от них на расстоянии. Ты еще сама не поняла, как идеально подходишь для этой нелегкой работы.

– Какой работы? – недоуменно спросила я.

Если честно, в этом кресле меня удерживало лишь любопытство и больше ничего. Разговор конкретно раздражал и продолжать его не хотелось. Я довольна своей нынешней жизнью, у меня есть все – крыша над головой, еда на завтрак, обед и ужин, Литуша, которая схватывает все на лету. И, конечно, любимый брат, который теперь в полной безопасности.

– Хозяйки похоронного бюро, – прямо ответил мужчина, и я вздрогнула.

Жозель Эльсо

– Позже, конечно, – добавил гробовщик и посмотрел на картину, – когда мужчина в темно-зеленом придет за мной. Пока же я хочу, чтобы ты была моей наследницей. Мой друг, который раньше преподавал в Кроульской академии магии, обучит тебя, если найдет способности к ясновиденью.

– Без лицензии? – приподняв брови, уточнила я. Этот ответ меня одновременно расслабил и взволновал. – Нас с вами накроют при первом же магическом патруле.

– Почему же без лицензии? Ты сможешь получить её, сдав итоговые экзамены в академии магии. Никогда не слышала о таком?

– Слышала, – пришлось признать мне. – Она выдается на весьма узкие специализации…

– …такие, как ясновиденье, – закончил за меня мужчина, – и при наличии наставника, разумеется. Наставник с высшим образованием и опытом работы в преподавании у тебя будет, как я уже сказал. С тебя лишь только желание! А я читаю его в твоих глазах.

– Приглядитесь внимательнее, – произнесла я и наклонилась ниже, – и жестоко разочаруетесь. Я не собираюсь изменять свою жизнь, ввергнув её в состояние невесомости. Мне хватило одного короткого периода в моей жизни, когда это было так.

– Что же было в твоей жизни, если ты так страшишься перемен? – задумчиво спросил ян Харош и откинулся на спинку кресла. – Что-то определенно было.

– Желаю вам поскорее узнать это, быть может, даже со своим другом-ясновидцем. Мне же пора, ян Харош. Скоро занятия у Литуши.

Хозяин бюро мне не ответил, лишь улыбнулся. Я поднялась со своего места и направилась к выходу. Уже у двери до меня донеслось:

– Никогда не бойся делать решительный шаг к чему-то новому. Это может быть счастье всей твоей жизни.

– Или горе, – прошептала я.

– Это знать лишь тебе. Ты ведь ясновидящая. Осталось только выучиться.

– Никто не желает для себя участи оракула, – тихо ответила я, смотря на дверь перед собой и, открыв её, быстро переступила через порог.

– Однако ни у кого эта участь не спрашивает, – донеслись слова хозяина бюро.

Сделав вид, что не услышала их, я спустилась вниз и вошла в гостиную, застав удивительную картину: Жандаль подружился с Джоном и теперь вырисовывал что-то на его костяном лице. Когда я подошла ближе, распознала на скелете свеженькие тонкие усики.

– Жан! – воскликнула я и взяла брата за руку, стащив с дивана. – Как ты мог? О, Джон, прошу прощения!

– Ну что вы, миледи. Мне они очень нравятся, – ответил скелет. – Они делают меня более мужественным.

– Я рада, что это так, – отозвалась я и теперь внимательно взглянула на дворецкого. – Но вы ведь не в состоянии их увидеть.

В «живых мертвецах» все построено на ощущениях – они буквально чувствуют предметы, знают их очертания, даже слышат дверной стук – но все это магическая иллюзия. Увидеть свою внешность или внешность людей они не способны.

– Зато я в состоянии почувствовать, с каким восторгом их рисовал милорд Жандаль, – провозгласил Джон, слегка поклонившись моему брату. – Его эмоции – это лучшее украшение на моем лице.

– Вы слишком добры к детским шалостям, – ответила я и потрепала Жана по голове. – Больше так не делай, хорошо?

– А больше и некому, – разведя руками, ответил брат, и тут из-за поворота выскочил огромный костяной пес, ростом не меньше метра. Еще один «живой мертвец»?! По-моему, их тут слишком много на один квадратный метр! Жан предвкушающе потер руки. – А теперь есть кому!

– Жан! – одернула я брата, и тот поник, но к черному восковому мелку все же потянулся.

Попытку его шалости прервал приход хозяина. Ян Харош потрепал животное по костяной голове и пояснил: