Екатерина Вольховская - Свист и пляска. История из новейших времен

– А у него вторая в сумке есть, – меланхолично сообщил Тринадцатый откуда-то из-под осьминога.

Флейтист немного смутился.

– Ну да, есть, – не стал он отпираться. – А ты откуда знаешь, ябеда?

– Я сквозь ткань умею видеть, – совсем тихо признался Тринадцатый.

– Ух ты, круто! – восхитился Флейтист. – И через одежду можешь?

– Могу, – согласился Тринадцатый и засветился красным.

– Вот бы мне так! Это ты, значит, идешь по улице и всех баб голыми видишь?

– Если захочу. Поверь, чаще всего это зрелище весьма неаппетитное…

– Так, не отвлекайтесь, – перебил Капитан. – Во-первых, мы по улицам не ходим, а во-вторых, у нас баб нет… Черт, а ведь и правда – баб нет…Тринадцатый?!!

– Да ну тебя к морскому дьяволу, кэп! – обиделся тот. – Нужен ты мне, как каракатице лифчик…

– Так что делать будем? – вмешался Флейтист. – Я понимаю, нехорошо поступил, но у меня же свой интерес. Я вам корабль починю, а эта коза тем временем флейту пополам переломит от нечего делать, и останусь я на всю жизнь паралитиком…

– Знаешь, мне кажется, она этого не сделает, – возразил Тринадцатый и даже слегка материализовался ненадолго. Оказывается, он сидел, привалившись спиной к осьминогу, закинув ногу за ногу. – Если б она правда хотела тебе вред причинить, то скрутила б тебя в бараний рог еще вчера.

– Неутешительно.

– Почему? Вчера она злилась, а сегодня скучает.

– Вот это-то и неутешительно… Бурю она тоже от скуки наколдовала.

– Темпераментная женщина, – заметил Тринадцатый, фрагментарно проступив на фоне осьминога.

– Вот и сходи к ней, познакомься. Может, флейту мою у нее выклянчишь.

– Не пойду.

– Боишься?

– Боюсь. Мышей боюсь. До ужаса прямо.

– Тринадцатый! – строго сказал Капитан.

– А чего сразу Тринадцатый? – заныл тот. – Вот сам бы взял и сходил. Ты же у нас бесстрашный покоритель морей.

– Морей, а не агрессивных неуправляемых социопаток!.. Так, слушай приказ капитана! Пойдешь ты, и никаких возражений. Во-первых, ты быстро передвигаешься. Во-вторых, ты самый незаметный, пришибить будет трудно. Ну и в-третьих – ты обаятельный…

Тринадцатый длинно вздохнул и сверкнул зеленым. Флейтист заоглядывался, ожидая, что вот сейчас огонек вспыхнет где-нибудь в труднодоступном месте.

– Да ушел он, ушел, – успокоил его Капитан. – Тринадцатый у нас парень ответственный.

– И шустрый, – все еще недоверчиво проговорил Флейтист. – Я же ему даже адрес сказать не успел. Что он вообще за чудо такое?

– Не поверишь, – хихикнул Капитан. – Фея. Помнишь, в лесу дуб здоровущий рос, старый-престарый? Так вот, он там раньше жил. Прямо в кроне, как пташка. А потом в дуб молния шарахнула. С тех пор у бедняги с нервами не все ладно. Ну что, пока он там ведьму твою убалтывает, не хочешь осьминога отведать?..

* * *

Ожидание длилось долго. Над морем гроздьями висели крупные звезды, волны разбивались о призрачный нос «Бесноватого». Флейтист и команда всю ночь резались в подкидного дурака, хотя играть было неудобно: ветер сдувал карты. Капитан все время выигрывал и каждый раз жутко огорчался: он верил в приметы.

Восточный край неба начал светлеть – будто густую темно-синюю гуашь по чуть-чуть разводили водой. Зевающий Капитан перестал плотоядно коситься на осьминога. Флейтист сидел, скрестив по-портновски ноги, и вслух сожалел об отсутствии рома. Боцман окончательно сдвинул повязку на лоб, матросы поснимали шляпы, обнажив рога. Всем хотелось спать.

И вдруг в эту идиллию ворвался дребезжащий звонок лопаты.

С той стороны подвоха никто не ждал, так что на осознание происходящего понадобилось время. Лежащая лопата меж тем яростно вибрировала, издавая нервный жестяной рык наподобие старого будильника. Капитан опомнился первым и поставил лопату торчмя.

– Алё? – спросил он опасливо.

Сквозь шум и треск статики до них донеслось двухголосое хихиканье, подозрительная возня и звук шлепка. Потом послышалось дикторское покашливание, и женский голос произнес со злодейской интонацией:

– Привет, неудачники. Это я, коварная ведьма. Ваш Тринадцатый у меня в плену, и фиг вы его назад получите.

Не успели присутствующие опешить, как два голоса на том конце лопаты разразились хохотом. Это был такой нездоровый, повизгивающий, свежевлюбленный хохот, что всем все стало ясно.

– Тринадцатый! – трагически возопил капитан.

– Здорово, кэп, – отозвался тот безмятежно. – У меня для вас новость. Надеюсь, плохая. Я не вернусь.

Тут хором взвыла вся команда, а Флейтист вырвал лопату из рук Капитана и заорал в нее:

– Ты совсем охренел, чмо ушастое? Ты же не можешь уйти, если не найдешь замену!

На этот раз ведьма заржала одна, зато так, что лопата начала фонить.

– Ну, я боюсь, что нашел, – покаянным тоном сказал Тринадцатый. – Ты только кэпу не слишком потакай, а то он и тебя заэксплуатирует.

– Ну офигеть теперь, – ошеломленно сказал Флейтист. Капитан выдрал у него лопату обратно.

– Тринадцатый! Это когда же я тебя эксплуатировал?

В трубке, то есть в лопате, завозились, зашептались. Инициативу перехватила Амброзия:

– Извините, сударь, теперь это будет моя прерогативка… Я его стану эксплуатировать, угнетать, притеснять и всячески тиранить.

– Она меня мышью пугает, – вклинился Тринадцатый.

– Пугаю, – с готовностью подтвердила она. – Так вот, что я хотела сообщить. Корабль мы вам вытащим. Валите прямиком через море. Там есть одно место, где кое-кто может узнать кое о ком.

– Это ты мне, что ли? – нерешительно спросил Флейтист.

– Тебе! У меня корыто перестало глючить. Твою драконшу звать Серпентина, у них это самое популярное бабское имя. Диссер она пишет не про традиции, как ты, баран, сказал. У нее тема – что-то про драконьи механизмы защиты, не поняла толком, язык-то чужой. И по этому поводу она собирается в монастырь…

Капитан успел поймать споткнувшегося Флейтиста под мышки, иначе тот бы навернулся с утеса спиной назад.

– Как в монастырь? Зачем? Какого хрена?

– Не ори, лопата фонит, – невозмутимо сказала ведьма. – Там библиотека, в этом монастыре. И в ней какие-то шибко важные материалы. Древние-предревние, чуть ли не папирусы. Я в корыте видела, как она по телефону договаривалась, и пишет такая на бумажке: «Монастырь Трех Анастасий». Где это заведение – понятия не имею, знаю только – за морем. Бело-красный фасад, перед ним еще пальмы растут.

– Ничего, я найду…

– Закругляйтесь, – снова встрял Тринадцатый. – Думаете, легко поддерживать связь с лопатой?

– А какого вы вообще на нее звоните? У меня ж телефон есть.

– Да мы номера не знаем. Кстати, рекомендую на нее денег положить. За границей зверский роуминг .

– Как?

– О силы небесные, как? Руками! Берешь монету и кладешь на лопату. И повторяешь пару раз для верности.